Несущий свободу - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Поль cтр.№ 105

Он уходил на юго-запад, вокруг него расстилался океан, эскадра исчезла за горизонтом, лишь слабая тень – подводная лодка из передового охранения, – еще была видна в глубине. Он миновал отряд десантных кораблей, мчавшихся на всех парах, с высоты похожих на водяных жуков. Проскочил над симангийским фрегатом, поймавшим боеголовку с металлофагами; сканеры запечатлели мгновение агонии корабля: потоки бурой пены, разъедающие надстройки, падающую мачту, фигурки людей, в панике бросающиеся за борт, вертолет, отрывающийся от накренившейся палубы. Поймал сообщение истребителей сопровождения, далеко впереди вступивших в бой с перехватчиками Альянса. Увидел стайку белых точек – это где-то в другом, параллельном мире резвились дельфины.

И когда на темнеющем горизонте показалась полоска гор, когда машина уже пикировала к полосе прибоя и обратный отсчет отмерял секунды до отключения системы пилотирования, многомерное многоцветье в глазах вдруг померкло, мир потускнел, и зигзаг обратного курса прочертил бледную сетку карты.

– Альбатросам, Чайкам, Факелам – я Касатка. Отбой. Всем отбой. Выйти из соприкосновения с противником.

Обратный путь показался ему вдвое длиннее. Фрегат уже завалился на борт. Десантные корабли меняли строй, уходили на север. «Де Невин», совершенно не маскируясь, зажег посадочные огни – желтые и зеленые цепочки. Рывок финишера, прощальная перегрузка, последнее касание системы управления, и – темнота. Тело самолета буксировали по палубе, Бруно ощущал это движение через едва заметную дрожь корпуса.

Гель нехотя отпустил его, тугие ленты компенсирующего костюма втянулись в ложемент. Вместе со зрением вернулось ощущение жизни. Первое, что он спросил, когда увидел над собой коричневый жилет техника, было:

– Письмо. Где мое письмо?

Техник показал большой палец, на лице его, таком маленьком на фоне огромного шлема, появилась довольная улыбка:

– Не волнуйтесь, отправили в лучшем виде!

– Отправили? – растерянно переспросил Бруно.

– Точно! Как только дали отбой, шеф лично сходил к связистам.

– Черт! – сказал Бруно в отчаянии. – Черт! Черт! Черт!

Она сидела в кофейне, в задумчивости разглядывая коричневый узор на молочной пене. Капрал из военного патруля с любопытством покосился на одинокую привлекательную девушку за небьющимся стеклом, толкнул локтем сержанта, кивнул: глянь, какая! Грета почувствовала взгляд, подняла глаза на цветущего откормленного бычка, грустно улыбнулась, покачала головой – не твой сегодня день, солдатик. На улицах Пуданга теперь было полно белых лиц: войска Альянса продолжали валиться на Фарадж нескончаемым потоком. Город затих, затаился в неуверенном ожидании, бои стихли, оставив после себя сгоревшие дома и почерневшие остовы машин, снайперы больше не били с чердаков, так что днем можно было, не опасаясь нарваться на сюрприз, выйти в магазин. Да и сами магазины теперь работали, хотя витрины многих были все еще заложены мешками с песком. В новостях передавали о начале переговоров, поступали разноречивые сообщения о досадном инциденте на море, об ошибке пилота во время учений, о ракете, сбившейся с курса. Лишь по ночам еще раздавались взрывы – добивали просочившихся боевиков.

Может быть, это какая-то проверка, гадала она. Она чувствовала себя так, словно вдруг оказалась на другой планете: начальство забыло о ее существовании, номер для связи не отвечал, и список контактов не обновлялся вот уже больше недели. Никаких заданий, никаких дел, она жила, словно во сне: каждое утро входила в эту кофейню – последний из известных ей адресов для личных встреч – и садилась у окна; по истечении условленного времени поднималась и возвращалась домой, где истязала себя догадками и физическими упражнениями. Кончались деньги.

Она гадала – успел ли Хенрик активировать чип, не ранен ли, а если ранен, то куда его отправили. Она никак не желала примириться с очевидным: его нет в живых. Упрямство не позволяло ей отчаяться.

Беда в том, что спросить было не у кого. Во всем Пуданге не нашлось бы человека, который рассказал бы ей правду. Два дня назад она заметила в толпе знакомое лицо, узнала агента, с которым работала однажды, и в нарушение инструкции догнала его, кивнула.

– А ты ничего, симпатичная милашка, – осклабился агент, как можно естественнее выдерживая роль парня слегка не в ладах с законом, а глаза его просеивали толпу, отыскивали опасность: все контакты, что не были запланированы заранее, свидетельствовали либо о провале, либо о проверке. – Жаль, сегодня я не при деньгах. Как-нибудь в другой раз.

И он повернулся, собираясь исчезнуть и немедленно связаться с куратором, доложить об инциденте.

– Постойте! – взмолилась она, ухватила его за рукав, и агент напрягся, сжался подобно пружине. Она представила, как бы сама стала действовать в подобной ситуации, и подивилась его выдержке. Прошептала: – Давайте отойдем. Не бойтесь.

Она шла за ним по узкому переулку и тихо говорила:

– Я просто увидела знакомое лицо. Может, вы что-то слышали про Хорька. Клянусь – это не проверка.

Мужчина приостановился на мгновение, быстро глянул поверх ее головы.

– Ты сбрендила, Спица! – прошипел он. – Ничего я не знаю. Проваливай. – И добавил громко: – Чего привязалась? Сказано тебе – нет денег!

– Мой номер не отвечает, – прошептала она.

Он кивнул – мой тоже. И ушел, затерялся в толпе.

Сейчас она гадала: может быть, и эта встреча была подстроена?

Она почувствовала чей-то взгляд и привычно напустила на лицо неприступное выражение, подняла голову, намереваясь отшить очередного желающего скрасить ее одиночество. Замерла: высокий голубоглазый мужчина стоял на тротуаре, пристально вглядывался через разделяющее их толстое стекло.

– Не верю, – сказала она одними губами. Так иногда бывает, когда несбыточная мечта неожиданно оказывается явью.

Он вошел и уселся напротив.

– Я и сам не верю. – А перед глазами его стояли мрачные подземелья, отчаянная надежда, с какой он мчался вниз в те пятнадцать секунд, что оставались до взрыва мин; злость на свое тело, ставшее таким неуклюжим без искусственных модификаций; страх не успеть, споткнуться в предательской темноте, не успеть захлопнуть за собой стальную плиту люка. Страх не использовать свой единственный шанс на новую жизнь.

– Ты… даже не знаю, что сказать, – сказала она в растерянности.

Он разглядывал ее лицо так, словно увидел впервые.

– Можем просто помолчать.

Но она панически боялась пауз.

– Ты изменился.

– Да, шрам.

– Нет, тут другое. Ты… не такой.

– Я демобилизован. Наверное, в этом все дело.

Она спохватилась, быстро огляделась:

– Не здесь.

Он наблюдал за ней с незнакомой улыбкой.