Сказки врут! - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Шевченко cтр.№ 46

— Наташ, можно?

— Заходи, — ответила она равнодушно.

— Нат, прости, пожалуйста. Я не думала, что так получится, честно.

— Мне-то что? — Женщина захлопнула нетбук. — Перед Соколом вон извиняйся. Зацепила ты его, каменного нашего. Не помню, чтоб когда-то так разорялся.

— Извинюсь, — пообещала я, присаживаясь рядом с ней. — Пусть только отойдет немного.

— Боишься? — хмыкнула Нат. — Не бойся. Уже отошел. А даже если и нет, второй раз уже виду не подаст. Отшутится, как всегда, рукой махнет… Полпачки за раз выкурит — и дело с концом.

— Я понимаю…

— Да черта с два ты понимаешь! — высказала она мне сердито. — Еще ему об этом скажи! Пожалей, ага. Не тот это человек, Настя. Да и плевать ему по большому счету на твое понимание. И на мое тоже. Он с Кирюшкой только делился. А тот мне рассказывал, мол, ты же женщина, может, подскажешь что-нибудь… А что тут подскажешь?

Я вдруг поняла, что и слова от нее не услышала бы, если бы не действие волшебного чая. Натали еще не отпустило. А мне, наверное, не стоило слушать чужие секреты…

— Сокол сразу после школы в одесский мед поступил. Там с ней и познакомился. Первая красавица, спортсменка, комсомолка. Дочка какого-то царька областного масштаба. А он кто? Никто. Цыганчонок без роду-племени…

— Цыганчонок?

— Да нет, просто дразнили так. Они с Кирей с юга Бессарабии — в роду кого только нет: болгары, румыны, гагаузы, хохлы… В любом случае не пара он был царевне. Весь первый курс страдал, а со второго его отчислили. Не сошелся с деканом во взглядах на современную медицину, да так, что сессию завалил с треском. А там и повестка из военкомата прилетела. Кирюша уже работал на компанию, мог бы помочь. Но Сокол — птица гордая. От помощи отказался и отправился отдавать долг родине, н-да… Вернулся через два года, но не в Одессу, а к брату, во Францию. В Лионе перед начальством засветился. Диплом все-таки получил… А потом, даже не скажу, сколько лет прошло, вдруг сорвался, как почувствовал что-то, и к ней, к царевне. А ее тем временем уже из больницы выписали…

— Как выписали? — переспросила я, не поняв, где и что упустила.

— А как у нас выписывают, Насть? Умирать. Рак не помню чего в последней стадии. Ни папины связи, ни деньги не помогли. Все, финита. Заказывайте музыку, пеките пирожки. Только Сокола это, естественно, не устроило. Подогнал машину к подъезду, растолкал скорбящих родственников, сгреб свою царевну со смертного одра и увез, никому ничего не объясняя. К тетке в село, под Измаил. Кирюшка тогда к нему ездил. Говорил, заперся он с ней в комнате и неделю не выходил. Не ел, не спал, силы, сколько было, все в нее вбухал. Но на ноги поднял. Потом к морю повез, к дельфинам. Есть такая терапия, не помню, как называется. Потом в Татры, домик у них с братом там был. А помимо лечения, наверное, цветами-подарками заваливал, дифирамбы пел, стихи читал… Как он читал, Настя! Это слышать надо было. Вацлав Крушницкий, земля ему пухом, при каждом случае Сокола к себе в кабинет зазывал. Коньяк по бокалам разольет, вроде как за жизнь поговорить, а сам обязательно на стихи свернет. Есенин, Пастернак… И ведь что странно, по-русски же не бельмеса, но слушает, чуть ли не плачет…

— Кто? — окончательно потерялась я.

— Крушницкий. Сокол в его ведомстве работал.

— А царевна?

— А что царевна? Выходил он ее. Привез домой живую-здоровую и сделал официальное предложение. Естественно, она согласилась. Только согласилась не от внезапного большого чувства — элементарно из благодарности.

Натали умолкла, наверное, действие чая постепенно сходило на нет, но я уже поняла, чем закончилась эта история.

— В один прекрасный день она решила, что отблагодарила сполна?

— Нет, — усмехнулась баньши. — В один прекрасный день он решил, что сыт по горло этой благодарностью, и подал на развод. Оставил ей квартиру в Одессе и домик в Татрах. Звонит на каждый день рождения, Новый год и Восьмое марта. Бросает все и мчится по первому зову: когда папу-царя турнули с поста со всеми вытекающими, когда у ее второго мужа случилось прободение язвы, когда при родах у нее возникли осложнения, и потом, когда ее дочка вдруг начала заикаться…

Внезапно потянуло от двери, сквозняком шевельнуло волосы, и мы с Нат одновременно развернулись — в темном проеме мелькнула какая-то тень.

Господи, что за дом — все подслушивают, подглядывают… Выпытывают чужие тайны.

Сережка гремел на кухне посудой — взялся-таки помыть. Антон затаился в своей комнате. Значит, Сокол. Я чувствовала себя еще более неловко, чем после того, как он наорал на меня за чай, но сделала над собой усилие и вышла на балкон.

— Я… Мне…

— Здесь есть телевизор, Ася, — сказал он не оборачиваясь. — Если захочется слезливых историй, посмотри какой-нибудь сериал, их на каждом канале полно.

— Я не хотела.

— Верю. А любопытство не порок.

Права была Нат, снова шуточки, насмешки. К утру и не вспомнит. Или сделает вид…

— А Серый твой все-таки везунчик, — хмыкнул мужчина, взглянув на меня через плечо. — Два раза за один день подфартило твоего чайку не попробовать.

— Один раз, — выпалила я и тут же зажала рот ладонью. Похоже, чай начал действовать и на меня.

— Один? — требовательно переспросил темный, развернувшись.

— Я… Он… — Правда рвалась наружу, как ни старайся! — Тот, утром, который с зельем фей, был не для Сережки… Он…

— Ну? — хищно усмехнулся колдун.

— Для меня, — выдохнула я и закусила губу.

— Запущенный случай.

Сокола мало интересовали мои откровения, куда меньше очередной сигареты, и я, так и не извинившись, позорно сбежала, покуда не сказала еще чего-нибудь, о чем потом обязательно буду жалеть.

Ночью Сережка снова ворочался, колдун храпел, а я никак не могла уснуть, не только из-за этих двоих, но и из-за собственных мыслей. Мысли, по-хорошему, нужно было гнать сразу, как это делают Сокол и Нат и как уже, кажется, научился Серый: ведь на кону его жизнь, репутация темного, возможно, положение в компании мужа Натали и ее самой. И об Антоне забывать не стоит — если что случится, светлое начальство по лысой головке не погладит.

И только я одна маюсь дурью, завариваю волшебные чаечки и мечтаю о сказке. Поверила уже, да. Только эту, с вонючими зомби и зловредными фейками, заберите, пожалуйста, и дайте мне нормальную, с прекрасными принцами на белых конях и добрыми магами. Или с добрыми принцами и прекрасными магами на конях. На прекрасно-доброго принца-мага тоже согласна. Даже если он будет наполовину конь…

Примерно такое счастье мне и приснилось. Брр!

Открыла глаза за миг до того, как увенчанный короной жеребец (и это не иносказание) успел облобызать меня пухлыми слюнявыми губами, и возрадовалась пустой комнате и пробивающемуся из-за штор утру. Ладно жабы — дело привычное, но принцы-кони! Погорячилась я с вечера.