Есть время жить - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Негатин cтр.№ 20

«Злой Левка» — да, это про моего зверя. Докторов он не любил со страшной силой, даже до когтей дело не доходило, — сразу зубы в ход пускал.

— Выходим, только аккуратно…

Люк приоткрылся, потом в проеме появилось лицо. Аста?

— Черт побери, Аста, узнала меня? — Я немного опустил пистолет и заставил себя улыбнуться. — Алло, узнала, спрашиваю?

— Да, узнала, — тихо ответила она и, усевшись на край люка, разрыдалась.

Роберт

27 марта, часом позже

— Потом я услышала подъезжавшую машину, увидела этих людей с ружьями и спряталась на чердаке. Гедиминас собирался делать ремонт в лечебнице, и там были сложены тюки с ватой. Спряталась за ними, слышала, как они разбили окно, а потом ломали дверь. Я так испугалась, что даже дышать боялась, думала, меня услышат.

— Ты давно здесь, в лечебнице, сидишь?

— Третий день, — тихо сказала она, и ее губы задрожали. — Я есть очень хочу.

— Нам бы домой добраться, тогда и накормим. А, черт! — Айвар неудачно повернулся и зашипел, как мой кот. — Угораздило нас нарваться! Робби, глянь у меня в рюкзаке, я вроде пару шоколадок из дома брал.

Ногу, с помощью Асты, мы ему привели в более-менее нормальный вид. Ранение было нетяжелым, так, скорее глубокая царапина. Рану промыли и даже зашили — удачно нитки нашли. Правда, срок годности уже истек, поэтому они в подвале и лежали, но, думаю, это не особенно важно. Шили по живому — раненый шипел, матерился, но терпел. Через две недели будет прыгать. Рэмбо, блин.

— Робби, а что с «ситроеном»? — спросил Айвар.

— Полная задница, — пробит радиатор, два колеса и какой-то электронный блок с правой стороны. В общем, мы не механики, так что машина, на мой косой взгляд, свое отъездила. И еще одна плохая новость. — Я усмехнулся: — Твой любимый диск Криса Ри тоже разбили.

— Сволочи. Машину, конечно, жалко, но диск… Убил бы! — Он задумался и спросил: — Что делать-то будем? Брошенных машин в пределах видимости я не видел.

— Аста, ты на чем сюда приехала? — Я повернулся к девушке, которая тихо жевала шоколадку, найденную в рюкзаке.

— Меня главный врач, Гедиминас, привез. А потом он уехал за своей семьей, сказал, что вернется через час. Мы собирались к нему в загородный дом переселиться. — Она сжала губы; видно, что еле сдерживает слезы.

— Ладно, не плачь, все самое плохое уже позади. Не бросим же тебя здесь, такую красивую. И доктор нам нужен, у нас даже раненый боец имеется.

— Я ветеринар, а не доктор, — попыталась улыбнуться она.

— Так и раненый под стать — что ты в нем человеческого видишь? Звэр, чистый звэр. Разве что живой. Ладно, веселье потом, давайте о сложившейся ситуации. До дома — пять — семь километров. В мирное время прогулочным шагом за час можно дойти. Сейчас — не знаю, пара часов как минимум, а скоро стемнеет. Я единственный, который может дойти до дома и пригнать сюда машину. Кстати, коллега, давай сюда ключи от своего «Лимона», они у тебя. Одного Айвара бросить нельзя, он у нас этот, как его, «в попу раненый боец». Пардон, конечно, но из песни слов не выкинешь. Значит, делаем так: беру сайгу и свой зеленый глок. Передвигаться по городу с дробовиком — несерьезно. Вам остается трофейный глок и бенелли. Кстати, сколько к нему патронов?

— Около двадцати в жилете и тридцать — сорок в мародерке. — Айвар кивнул на рюкзачный подсумок жилета. — Слушай, как ты пойдешь? Мимо двух торговых баз, Senukai и Urmas? Да еще «Maxima» по пути? Блин, это же рассадники зомби!

— Значит, сотня патронов. Лады, оставлю еще четыре магазина для глока. Сигареты, вода во фляжке, с едой потерпите, а бинты у тебя есть. Если бы не эти три торговые точки, мы бы втроем пошли, а так — иду один. Резонно? В общем, времени у меня до темноты. Если не вернусь завтра до обеда — значит, совсем не приду. Тогда выбирайтесь сами.

— Робби, только не лезь никуда, знаю я тебя… — Айвар посмотрел на меня и закончил: — Запомни, у нас еще дел много.

Перекурив и хлебнув воды напоследок, закинул в карман пару сигарет — на дорогу мне хватит, если будет время на перекуры. Переложил к себе в жилет магазины к сайге и повесил ее «по-афгански», на грудь. Попрыгал по привычке. Двинули…

Роберт

27 марта, вечер

Серая лента улицы вытягивалась к горизонту и обрывалась, плотно покрытая туманами пожарищ. Если так пойдет и дальше, то центр города очень быстро выгорит напрочь; дома там стоят плотно, тушить некому, так что это вопрос недели-двух. Я прошагал метров пятьсот, а радиосвязь с Айваром уже пропала, что, в общем-то, понятно: в городе любительские радиостанции работают плохо, несмотря на паспортную дальность в шесть километров, — здания мешают. По пути попались две брошенные машины, одна из них была замысловато перечеркнута строчкой пулевых пробоин. Мародеры резвились? Я усмехнулся: а сам-то что, такой же мародер! Проверил салоны; внутри никого не было, на помятом капоте были видны засохшие следы крови. Если кто-то из пассажиров и пострадал, то уже восстал из мертвых и бродит по округе. В багажнике одной машины лежала сумка, почему-то выпачканная глиной и, непонятно по какой причине, оставленная мародерами без внимания. Внутри лежали несколько женских свитеров грубой деревенской вязки и пухлый бумажный пакет, перетянутый желтой резинкой. Документы, пачка денег в литах и мешочек с золотыми украшениями. Свитера, вспомнив про Асту, я убрал в рюкзак, туда же закинул и золото — может, пригодится. А деньги? Запустил. В небо. Зеленым дождем, как салют в честь бессмысленной гонки под названием «сделать жизнь».

Где-то в отдалении были слышны выстрелы, причем стреляли без остановки, длинными очередями. Так стреляют или люди, не умеющие стрелять, или те, которым уже некогда целиться — в последней попытке отбиться. Идти по дороге было неприятно, не отпускало чувство, что в спину упирается чей-то жадный взгляд. Я обернулся. С одной стороны был пустырь, с другой — старые, еще советской постройки, корпуса завода, куда в одиночку сейчас мог сунуться только идиот. Закурил, поправил ремень сайги, висящей на шее, и прибавил шагу. Прямо по курсу, метрах в трехстах, находился автоцентр, куда решил заглянуть в поисках какой-нибудь машины — чтобы не переться пешком через четыре района. В мирное время там размещался салон «ауди», сервисный центр c магазином запчастей и государственный центр технического осмотра. Заглянуть… Это раньше было — заглянуть, а сейчас каждый метр десять раз осмотришь, прежде чем ногами шевелить.

Подходил осторожно, подолгу рассматривая местность в бинокль — не зря же в мародерке его носил. Автосалон, как говорится, просто перестал существовать. От двухэтажного, построенного в модном стиле здания остался только каркас. Панорамные витрины лежали грудой зеленых осколков, рамы — в пулевых отверстиях, местами даже погнуты; видимо, здесь не только стрелковым оружием воевали. На площадке перед ним лежало десять — пятнадцать тел и, что странно, не было видно зомби. Ни одного, даже самого завалящего! По идее, на такой ужин должна была сбежаться вся нежить из окрестных районов, а гляди — ни одного в пределах видимости. События последних дней уже научили: если странно, то, как правило, смертельно опасно. Территория центра была огорожена сетчатым забором, но ворота распахнуты настежь. Внутри на площадке стояло несколько фур, одна из них — с открытой дверью кабины, несколько легковых, видимо пригнанных на техосмотр, и целая площадка сгоревших дотла машин, некоторые из которых еще дымились. Резко воняло сгоревшей резиной. Видимо, те, кто отсюда уходил, просто сожгли машины — в извечной манере «так не доставайся же ты никому». Кстати, это натолкнуло меня на мысль, что выжили именно хозяева центра, а не их оппоненты. Тела нападавших были брошены разлагаться, а в разбитом здании останков не заметил, значит, собрали и похоронили. Мысль о том, что оборона прошла без потерь, вызывала усмешку, особенно при взгляде на остатки здания — бой здесь был нешуточный. В одном месте, прямо напротив центрального входа, вповалку лежало сразу пять трупов; видно, пытались ворваться внутрь и натолкнулись на плотный кинжальный огонь.