Сибирская жуть-7 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Буровский cтр.№ 99

Колоши огорчались, что теперь они лишились прекрасного источника обогащения.

Алеуты и индейцы племени хайда огорчались, что колоши по-прежнему пытаются их грабить и забирают их детей в рабство.

Русские огорчались, что их лучезарные планы обогащения так неправильно понимаются и встречают сопротивление.

Все были огорчены, и из этого проистекали войны; жестокие до безумия войны первобытных людей, не умевших щадить ни самих себя, ни противника. Ворвавшись в русское поселение, колоши поступали привычно — то есть резали всех, кто попадался на пути, включая грудных младенцев в люльке. А если они даже брали пленных, то содержали их в таких условиях, что пленные возвращались калеками. Одну женщину пришлось учить ходить — два года она провела в клетке высотой от силы восемьдесят сантиметров и ходила только на четвереньках. Колоши приходили посмотреть на поверженного врага, очень радовались, хохотали и показывали пальцами, а насмотревшись, швыряли ей объедки.

Русские пытались быть великодушными, да и не уподобляться же дикарям?! Но для колошей поведение русских было проявлением не великодушия, а слабости и даже трусости. Правитель Российско-американской компании Александр Баранов пытался договориться с одним взятым в плен вождем, настроить его на более гуманный лад и получил великолепный ответ:

— Ты мне все равно ничего не сделаешь, ты боишься даже грудных детей!

Александр Баранов отдал приказ «не бояться», что колоши приняли совершенно нормально: по их представлениям, им следовало или поголовно погибнуть и всем вместе отправиться в Поля Счастливой Охоты, или же истребить ненавистных врагов. Пушнину они стали продавать американцам, чтобы получить побольше огнестрельного оружия, и еще в 1840-е годы вели с русскими самые настоящие войны.

Пытались засылать к колошам и православных проповедников… Но как ни удивительно, поговорка «каков поп, таков и приход», оказалась верной и здесь. У разумных, охотно перенимавших русскую культуру алеутов нашелся достойный пастырь — отец И. Вениаминов. Он не только окрестил алеутов, но изучил их язык и перевел на алеутский язык Библию. Знающие люди говорили мне, что в переводе на алеутский звучит примерно так: «Усатый-как-морж-умный-как-касатка-старик-который-сидит-на-высокой-горе-и-все-видит». Но даже если это так — перевод-то был сделан, и алеуты с начала XIX века все чаще стали жить в деревянных избах, с образами в красном углу, разнообразной посудой и печами, одеваться в европейскую одежду. Очень быстро появились и русско-алеутские браки.

Так что и проповедь Вениаминова была очень успешной, и алеуты обрели достойного их пастыря.

А вот колошам доставались почему-то священники в основном из сосланных второй раз. Ссылали, скажем, священника за непробудное пьянство и за алкогольный дебош из Европейской России в Сибирь. Попадает он в Иркутск, принимается за старое, и священника ссылают второй раз — теперь уже в Америку! Такие горе-пастыри, порой даже с психиатрической клиникой, и доставались колошам. Но возвращались из их земель как раз только сумасшедшие; что поделать, уважают первобытные люди сумасшедших! Одного такого священника с приветом колоши как-то раз даже съели — так сказать, причастились его плоти и крови.

Последние годы считается хорошим тоном «разоблачать» колониализм и разъяснять, что это колонизаторы были плохие, а первобытные люди были как раз хорошие, защитники своей родной земли и вообще молодцы. Соответственно, и все упоминания о людоедстве первобытных людей трактуются очень просто — как откровенное вранье, имеющее целью оправдать колониальные захваты и ограбление чужих земель. И вообще первобытные люди рассматриваются как своего рода люди, живущие в природной идиллии, экологически правильно и показывающие нам пример, как надо жить.

Только вот колоши — это довольно крепкие орешки. И воевали они не столько за родную землю, сколько за право мордовать и грабить другие племена, и зверей истребляли без всякого учета экологии. И людей они ели, что тут поделаешь… Кроме истории со священником, известно еще по крайней мере два хорошо документированных случая, когда приговоренного съедали сами же судьи — в том числе и для того, чтобы проникнуться его качествами.

А вот русские, даром что колонизаторы, людоедством все-таки не занимались, а занимались как-то больше промыслами и торговлей. Но вот не со всеми получалось…

На азиатской стороне пролива Беринга плохо получалось торговать с чукчами. По правде говоря, меня очень огорчает, что этот маленький мужественный народ, давший миру прекрасного писателя Юрия Рытхэу, стал жертвой отвратительных расистских анекдотов. И сами-то анекдоты, как правило, дурацкие, а если и нет — никакой нет заслуги в том, чтобы третировать этот славный народ, неоднократно бивший русские войска. Да, никакой!

Потому что чукчи были смелы, самобытны и богаты, активны и способны к самообороне. Земли богатых и сильных якутов русские завоевали довольно легко. Но вот в конце XVIII века некий казак Михаил Стадухин решил, что чукчи тоже должны платить ясак— налог пушниной. В этом его мнение разошлось с мнением чукчей, и чукотские воины стали готовиться к войне.

Армии встретились, и казаки, разумеется, открыли огонь из пищалей… Нет-нет, я прекрасно помню картину Сурикова «Завоевание Сибири Ермаком». Очень правильная, в высшей степени патриотическая картина! И какие благородные лица у казаков! Если не знать, что с Ермаком шел в Сибирь отпетый уголовный сброд, так ведь и не подумаешь ничего…

Но чукчи, наверное, не видели этой картины, не читали необходимых книг и начали стрелять в казаков из луков… Чукотский лук бил на 200 метров, а пищаль — в лучшем случае на 80. За время, которое было нужно казаку для одного выстрела, чукотский воин выпускал несколько стрел, оперенных перьями розовой чайки — птицы, в существование которой европейцы долго не верили (а где гнездится розовая чайка, неизвестно и до сих пор). Одна из этих стрел нашла сердце Стадухина, и остатки отряда ударились в бега. Чукчи долго догоняли и ловили их, а потом русских вообще в грош не ставили. Иногда мне кажется, что дурацкие анекдоты — это какой-то извращенный способ отомстить; ведь гравюры Густава Доре, на которых он изображал русских сборищем идиотов, были откровенной попыткой реванша за 1812—1815 годы. Ну, у французов вот гравюры, а у русских, получается, анекдоты.

Впрочем, чукчи оказались незлобивы и великодушны— отряд Стадухина на реке Алазее они разбили еще в 1642 году и с тех пор никогда даже не пытались нападать на русских или, скажем, устроить военный поход на Якутск.

И в XIX веке они стали с русскими торговать, а путешественников и миссионеров принимать у себя и кормить даром.

Только вот торговлю понимали чукчи своеобразно, как обмен подарками, а отношения купца и продавца рассматривали, как отношения друзей. В результате на торговлю с ними уходило куда больше времени, чем необходимо для дела. И еще одно…

Один миссионер, отец Василий Ряполов, имел большой успех в крещении чукчей. Он не поленился выучить чукотский язык и проповедовал своим зычным, глубоким басом, приводя понятные прщ меры из жизни чукчей. Сравнивал, например, бога с огромным мудрым моржом, который все видит и знает, а неотвратимость возмездия за грехи — с поведением полярного волка, способного месяц бежать по следу оленя, но загнать в конце концов добычу! Успех отца Василия был огромен, целую зиму он кочевал с чукчами, ел их пищу, научился неплохо набрасывать маут-аркан, бежать за нартами и разделывать оленину. Все это только усиливало его популярность.