Камень ангела - читать онлайн книгу. Автор: Ливи Майкл cтр.№ 58

Саймон мог думать только о матери. Когда он ее увидит, то скажет, что никогда не вернется в школу. Он больше никогда не расстанется с ней. Как только регент его отпустил, он выбежал из церкви. Мимо прошло несколько женщин, направляясь на рынок, но среди них матери не было. Саймон стоял у церковных ворот, сжавшись, как пружина, и высматривал мамино лицо.

Мари приснился странный, яркий сон. Роза, Королева Цыган, протягивала ей шарф, который когда-то дала Мари. Он был украшен множеством ярких монет.

«Мариза, — сказала Роза, которая всегда так ее называла. — Это монеты твоего сердца. Одна — для Тобина — это был сын Розы, — одна для твоего отца, одна для твоей сестры…» С этими словами она бросала каждую монету в стакан с водой, и, прежде чем коснуться воды, монетка превращалась в слезу и потом растворялась. «Одна для меня, — добавила она, улыбнувшись. — Одна — для каждого из мужчин, которых ты знала…» Несколько монет упали в стакан, превратившись в слезы. «А вот эта, — сказала Роза, поднимая монету, тусклую, как олово, — цвета мужчины, с которым ты сейчас. Эта последняя монета, которую ты истратишь. Найди ей хорошее применение».

Голова у Мари тупо ныла, когда она проснулась и попыталась стряхнуть этот сон. Ее придавило чувство страха. Рука Черного Джека лежала на ней, и Мари отодвинула ее. Они лежали на сеновале в одном из новых амбаров на Динзгейт. Поднявшись на ноги, она отряхнула солому с юбки — той же самой, которую дала ей Роза столько лет тому назад. Она поднесла руку к волосам, но шарф со множеством монеток давным-давно пропал.

Ей нужны деньги для Саймона — вот о чем сказал ей сон. Но она не могла не помнить о том, что все люди, которых называла Роза во сне, были мертвы. Она любила их всех, и все они умерли.

«Но не Саймон», — сказала она себе, стараясь не поддаваться панике. Саймон в безопасности, ему хорошо в школе. Он получает образование, за которое ей надо платить.

Ей прислали письмо из школы. Сьюзен принесла ее к жене торговца шелком и бархатом, которая умела читать. В письме говорилось, что Саймону нужны деньги на книги, школьную форму, гусиные перья и простыни. И он должен каждое утро платить пенни за то, чтобы его имя записывали в журнал.

Мари рассматривала спящего Черного Джека. Его куртка и штаны были черного цвета, но это был вылинявший черный, перешедший в тусклый серый, цвета олова. В черных волосах виднелись серебристые пряди. На поясе, рядом с коротким кинжалом, с которым он никогда не расставался, был кожаный мешочек, полный денег. Мари зажмурилась. Почти непроизвольно ее рука потянулась к этому мешочку.

А когда она раскрыла глаза, Черный Джек пристально смотрел на нее. Он улыбался.

— Что это ты задумала? — спросил он.

— Ничего, — ответила Мари, отдергивая руку. — Я собираюсь на работу.

— Так рано?

— Не так уж и рано, — возразила она, стараясь говорить непринужденным тоном. — Я опаздываю.

Черный Джек сел, отряхивая одежду.

— Как знаешь, — сказал он.

Мари повернулась, собираясь уходить. Она поклялась, что никогда не попросит помощи у этого мужчины, но под влиянием какого-то порыва тихо произнесла:

— Мне нужны деньги.

— О да, — сказал Черный Джек. — Нам всем они нужны.

— Нет, — тут Мари снова повернулась к нему, — мне нужны деньги для Саймона.

Он встал, поправляя на себе куртку.

— Тогда лучше иди работать, — посоветовал он.

— Джек, — мягко вымолвила она, — если бы ты мог одолжить мне немного…

Взгляд Черного Джека сделался лукавым.

— А ради чего я стану это делать? — осведомился он и шлепнул Мари по заду. — Такая хорошенькая женщина, как ты, всегда может заработать денег, — сказал он, подмигивая.

— Но Саймону нужны деньги сейчас, для школы, — настаивала Мари. — На книги и одежду…

Черный Джек встал у нее за спиной и обнял одной рукой.

— Почему бы тебе не уйти вместе со мной? — предложил он. — Мы бы могли путешествовать — всюду, где захочешь. И ты больше никогда бы не нуждалась в деньгах.

Мари покачала головой.

— Саймон, — начала она.

— Забудь об этом парне, — отрезал Черный Джек. — Он достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе.

Он поцеловал ее в затылок, но Мари вывернулась.

— Я не могу его бросить, — возразила она. — Все, что мне нужно, — это немножко денег, пока я не получу свое жалованье.

— Если бы я давал деньги каждой хорошенькой девчонке, которая у меня попросит, то сейчас у меня бы ничего не было, не так ли?

Лицо Мари застыло. И вдруг она обернулась и поцеловала Черного Джека. Тот ответил на поцелуй, и она укусила его губу. Он засмеялся и снова жадно ее поцеловал. Они постояли, прижавшись друг к другу, потом Мари отстранилась.

— Мне пора идти, — сказала она и начала быстро спускаться по лесенке с сеновала.

Черный Джек с улыбкой наблюдал за ней. Потом повернулся, чтобы подобрать свою шпагу. И только когда он засунул ее в ножны, висевшие на поясе, то заметил, что кожаный мешочек пропал. Лицо его помрачнело, и он выругался себе под нос. Скатившись с лесенки, он ринулся к дверям амбара и бросил взгляд на улицу. Но Мари и след простыл.

Мари зашла в таверну «Возница», чтобы сообщить, что увольняется. С большой неохотой трактирщик отсчитал ей в руку монеты. Мари вопросительно взглянула на него.

— Это все, — сказал он. — И считай, что тебе повезло. Я не плачу своим служанкам за то, что они меня подводят.

Мари закусила губу. На языке у нее вертелось ругательство, которому она много лет назад научилась у Розы.

— Ну что же, тогда прощай, — сказал трактирщик.

Он отвернулся от Мари, и она неохотно удалилась. Перед тем, как выйти на улицу, она окинула ее настороженным взглядом, и ей стало страшно. Не следовало ей брать мешочек с деньгами у Черного Джека, он, несомненно, будет ее преследовать. Ей бы нужно исчезнуть из города. Но она обещала Саймону, что никогда не бросит его. И ей нужно было за него заплатить школе.

Она запахнула на себе синее одеяло: шел мелкий дождь, понемногу переходивший в мокрый снег. Была суббота, а она обещала встретиться с Саймоном у церковных ворот. Придется объяснить ему, что ей необходимо ненадолго уехать. У нее болела душа: никогда он этого не поймет!

Мари прошла мимо возчиков, выгружавших бочки на Лонг Миллгейт, мимо мальчишек, игравших на улице в бабки. В это время дня в городе было особенно шумно: люди шли на рынок и возвращались с покупками; лаяли собаки, ревели ослы, и уже брели домой подвыпившие мужчины, горланя песни. Мари лавировала в толпе, погруженная в свои мысли; она направлялась на рынок, чтобы купить еды себе и Саймону.