Московский выбор. Альтернативная история Второй мировой войны - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Даунинг cтр.№ 66

Дивизия «Дас Рейх» пошла впереди. Иракская граница находилась всего в семидесяти пяти милях от извилистой «дороги». В ста милях от границы располагались Мосул и Киркук. Эти расстояния становились сюрреалистическими. Но после пересечения границы танки оказались бы на более удобной для их движения местности, в северо-восточной части плоской Месопотамской равнины.

Весь день 9 сентября танки громыхали по разбитой дороге через окруженные виноградниками курдские деревни, через страну сухих и пыльных холмов, расположенную к югу от озера Урмия. Теперь их в какой-то степени прикрывали эскадрильи люфтваффе, в спешном порядке размещенные в Табризе, но присутствие Королевской авиации не стало от этого менее ощутимым. В конце этого дня Гудериану сообщили, что британские бомбардировщики уничтожили мосты через Араксес на границе. Теперь у германского войска будет еще больше проблем со снабжением.

В 200 милях к востоку 24-й танковый корпус так и не смог продвинуться вперед. Фронтальная атака, осуществленная 8 сентября 3-й танковой и 10-й моторизованной дивизиями, была отбита. Гейр запросил поддержки люфтваффе, но получил ответ, что все имеющиеся в наличии самолеты обеспечивают прикрытие колонны Гудериана.

Ранним утром 10 сентября эта колонна приблизилась к иракской границе. 6-я индийская и 1-я польская дивизии удерживали гребень Ширакского ущелья. Попытка 2-й танковой дивизии прорвать оборону не увенчалась успехом. Все утро и весь день пехота СС пыталась пробить проход для танков. Сражение было жестоким, но не принесло решительного перевеса ни одной стороне. На какой-то момент путь оказался расчищен, и несколько немецких танков прорвались через узкое ущелье. Если бы они спустились с западного склона, перед ними открылась бы Месопотамская равнина, но танки были атакованы новыми «Шерманами» 8-й бронетанковой бригады и подверглись ударам с воздуха самолетами Королевской авиации. Сражение на гребне продолжалось всю ночь, и обе стороны понесли тяжелые потери. Но с рассветом в небе опять появились британские самолеты, поскольку эскадрильи, базировавшиеся в Арбиле, Киркуке и Мосуле, осуществляли круглосуточные вылеты, пытаясь уничтожить передовые подразделения немцев. К середине дня в 46-м танковом корпусе оставалось только двадцать два танка.

Пути к отступлению тоже не было. В 11.00 Гудериан получил сообщение, что в направлении Миандуваба по Керманшахской дороге осуществляет наступление британская бронетехника. Спустя три часа он узнал, что 29-я моторизованная дивизия, та самая знаменитая дивизия, которая шла впереди его наступления на Москву, оставила Миандуваб и в беспорядке отступает по дороге к Табризу. Этой осенью его войскам не суждено было купаться в Персидском заливе. Им не суждено было встретиться с Роммелем и завершить войну в 1942 году. В сентябре этой осени в горах, за 2000 миль от Берлина, «Великий план» больше не казался таким уж великим.

VI

Попытка осуществить блицкриг в трансконтинентальном масштабе провалилась. Она просто обязана была провалиться. Так же, как национальный социализм был временной мерой для решения проблем капитализма тридцатых годов, так же и блицкриг никогда не был чем-то большим, чем временным решением военных проблем континентальной войны. Он мог работать только в течение ограниченного периода времени. Он мог осуществляться, как стало теперь очевидно, только на ограниченном пространстве. Чтобы уцелеть, танковый отряд должен был сохранять движение. Это была основная тактика. Она была справедлива и в отношении танков вермахта. Остановившийся танк был обречен. Уязвимый со всех точек местности, он должен был легко и быстро успевать поворачиваться во все стороны.

Нацистская Германия представляла собой яркий пример, когда экономические реалии были подчинены политической воле. Но, как бы ни была мощна сдерживающая рука, экономические реалии никогда не позволили бы сдержать себя соответствующим образом. Общество такого рода могло существовать только за счет своего экспансионизма, пожирая земли, труд и жизни других. Оно живет в соответствии с заданным ему импульсом, пока этот импульс не исчерпает себя, а затем начинает пожирать само себя. Такому обществу некуда идти.

Особенности нацизма также играют свою роль. Феодальный характер руководства — ограниченный, основанный на соперничестве, бесчеловечный — препятствует полному развитию военной промышленности, которая поддерживает экспансионистский импульс. Ему также суждено рано или поздно подавить инициативу своих только потенциальных оппонентов, полевых генералов. Ядовитый расизм, пустивший корни в самом сердце гитлеровского мировоззрения, неизбежно вел к тому, что нацистская Германия сможет только «завоевывать» себе друзей с помощью превосходящей военной силы. Германия ничего не могла предложить другим народам, и в конечном счете это было осознано даже теми, кто приветствовал или хотел приветствовать вермахт в качестве залога собственного освобождения.

К сентябрю 1942 года сопротивление нацистскому режиму стало расти по всей гитлеровской империи от Франции до Центральной России, от Норвегии до Палестины. Необходимость постоянно перезавоевывать каждую вновь захваченную территорию привела к дальнейшему ослаблению тех войск вермахта, которые противостояли возрастающей мощи наций антигитлеровской коалиции. Военного решения этой проблемы не существовало. Пока Германией правил национальный социализм, не существовало и политического решения этой проблемы. Нацистская Германия была разбита.

В сентябре 1942 года это было ясно лишь немногим. Атомная бомбардировка Штутгарта и Нюрнберга, переворот генералов, гражданская война армии СС — всему этому предстояло осуществиться в будущем, в ближайшие три года. Поражение нацистской Германии может быть прослежено до самых корней нацизма, а ход грядущих военных событий может быть прослежен от тех девяти сентябрьских дней 1942 года, когда казавшийся бесконечным поток танков был остановлен в окрестностях Иерусалима и на гребне горного ущелья близ границы между Ираком и Персией.

12 сентября 1942 года

«Наша маленькая группа эмигрантов-социалистов провела лето 1942 года в городе Мехико. Мы бродили по грязным улочкам или сидели перед кафе, обсуждая новости из России, Ближнего Востока и с Тихого океана. Мы без конца говорили о войне и возможных вариантах окончательного мира. Мы горячо обсуждали, в чем заключается смысл победы нацизма. Некоторые из нас, включая меня, доказывали, что нацизм не может являться альтернативой общему историческому развитию, что в конечном счете нацизм не сможет решить проблемы капитализма лучше, чем более умеренные версии буржуазного правления, которым, по-видимому, суждено прийти ему на смену. Стоит только Гитлеру выйти из состояния войны, как все развалится на части, и нацисты будут свергнуты своим разросшимся населением.

Другие оспаривали эту точку зрения. Они доказывали, что немцы никогда не выйдут из состояния войны, что они загонят все человечество назад в каменный век. Входе этого процесса они, конечно, смогут уничтожить материальную базу социализма, которому мы все посвятили наши жизни.

К счастью, мы никогда не знали, которая из этих кофейных школ мысли была верной. Но летом 1942 года они казались вполне реальными возможностями. Казалось, как мелодраматично, но удачно заметил Берлиер, что «земля будет унаследована сумасшедшим». И только тогда, когда в сентябре этого года германская армия была остановлена, мы снова поверили, что разум сможет возобладать».