Император вынимает меч - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Колосов cтр.№ 74

— Вы свое дело сделали! — прибавил он.

Гиемпсал не стал спорить. Ему и самому не хотелось сопровождать человека, разговаривающего по ночам с духами. Ну, может, и не с духами, но нумидиец сам видел, как купец о чем-то шептался с кольцом, надетым на палец правой руки, а однажды посреди ночи отошел от костра и исчез, вернувшись только под утро.

Взяв письмо — краткое послание Ганнибалу, в каком Келастис сообщал, что он благополучно прибыл к Кремоне, нумидийцы отправились в обратный путь. Они благополучно вернутся — все вдесятером — и никогда более не увидят человека, с каким проделали опасный путь через Италию.

Ну а купец продолжил свое путешествие. Он не стал заходить в Кремону, а двинулся вверх по течению Пада. Он неторопливо, внимательно осматриваясь, рысил по вьющейся вдоль реки дороге. Он словно кого-то искал, не до конца еще уверенный, что найдет. Но путь купец выбирал без колебаний, словно этот кто-то, кого он искал, также должен был рыскать по берегу Пада в поисках Келастиса. И потому когда далеко впереди показались два всадника, купец ни на мгновение не заколебался. Это могли быть враги, но двое врагов не страшили того, кто привык иметь дело сразу со многими, и кто во владении мечом уступал разве что одному-единственному человеку из своего далекого прошлого.

Подаренный Ганнибалом жеребец резво устремился вперед. Незнакомцы также прибавили ход…

Они встретились точно напротив раскидистого вяза, словно нарочно выросшего у дороги, чтоб отмерять границу для встречи. Купец первым спрыгнул с коня.

— Гиптий!

Один из незнакомцев бросился навстречу.

— Кеельсее!

Друзья стиснули друг друга в объятиях. Друзья?

Наверно, они могли называть себя друзьями, хотя, бывали времена, когда любой из двоих мог ожидать от другого удара в спину. Но они были знакомы целую вечность, а в обычном человеческом представлении срок их знакомства, пожалуй, определялся величиной, большей, чем вечность. Когда-то давно они долго жили бок о бок, потом их пути разошлись, но не раз еще сходились, потому что оба имели примерно равный взгляд на жизнь и на принципы, какими в сей жизни надлежит руководствоваться. Один их двоих был сильнее другого, и оба знали об этом, как и о том, что этот, сильный, не воспользуется своей силой во вред другому. Не воспользуется?

Наверно, нет. Но в спину он ударить мог. И потому, если радость купца Келастиса, известного нам еще под именем Кеельсее, была искренней, то чрез радость его друга Гиптия, известного в далекой стране Рось под именем Мудреца, проскальзывала настороженность. Но Гиптий старательно прятал ее.

Друзья долго стояли, сцепившись, словно испытывая друг друга на прочность. Первым сдался Кеельсее, разжавший объятия.

— Ну, здоров!

— Ты тоже неплох! — с улыбкой ответил Гиптий. Так, на некотором отдалении от друга он чувствовал себя уверенней.

— Рад, что ты добрался живым и невредимым. Кто это с тобой?

Кеельсее скользнул быстрым оценивающим взглядом по ладной фигуре спутника Гиптия — юноши, сложению которого мог позавидовать бы зрелый муж.

— Дор, один из витязей, что взялись сопровождать меня сюда, — пояснил, поймав этот взгляд Гиптий.

— Один означает, что есть и остальные. Где же они?

Мудрец помрачнел.

— Погибли.

— Были проблемы?

— Еще какие! Мое прошлое отыгралось на мне. Но довольно, не хочу говорить об этом. Зачем ты вызвал меня? Что происходит?

— Если б я знал! — Кеельсее насладился недоуменной гримасой, промелькнувшей на лице собеседника, и быстро прибавил:

— Кто-то начал Баггарт!

Гиптию было знакомо это слово — недобро знакомо.

— Давай-ка поподробнее!

Кеельсее помедлил, будто собираясь с мыслями, а, скорей всего, для придания веса своим словам.

— Это случилось семь лет назад, когда я и связался с тобой. Семь лет назад некто выкрал из гробницы тело Александра Великого и поставил меня в известность, что Большая Игра началась.

— Ты видел его?

— Нет, слова были переданы мне одним из стражей. Я сразу понял, что это не блеф, что Игра и впрямь будет большой. К чему утруждать себя подобными хлопотами — вознею с телом, чтобы устроить мелкую пакость царю Кемта, то есть мне?! Нет, тут была не шалость, а выходка с претензией. Некто претендовал на многое. И потому я тут же известил тебя, после чего покинул свой трон, а заодно и страну, хотя в тот момент мне менее всего хотелось что-то менять в своей жизни. Но…

Кеельсее не договорил, потому что юноша, все это время находившийся на некотором отдалении при конях, закричал. Гиптий обернулся на этот крик и, выбросив руку в сторону, указал товарищу на появившихся из-за поворота всадников. Их было около десятка, и понять, кто они, не представлялось возможным из-за густой пыли, взбитой копытами лошадей.

— Кто это? Друзья или враги? — бросил Гиптий.

— С друзьями я недавно расстался… — задумчиво вымолвил Кеельсее. — А так как в этом мире врагов куда больше, чем друзей, к чему выяснять: кто они? Лучший враг — мертвый враг! Лучший друг… — Кеельсее оборвал фразу и засмеялся. — Надеюсь, ты не разучился орудовать мечом?

— Нет, я стараюсь быть в форме. И мой меч, уверен, получше!

Мудрец рывком извлек из потертых ножен массивный, но в то же время изящный клинок, отливающий серебром.

— Узнаю руку Грогута! — воскликнул Кеельсее. — Мне приходится довольствоваться булатом, что выкован для меня в Счастливой Аравии!

Он также вытащил меч, размером чуть меньший, чем у Гиптия. Глядя на это, извлек свой клинок и спутник Мудреца. Его меч был самым массивным, но смотрелся в руках юного гиганта сушей игрушкой.

Всадники были совсем рядом. Уже можно было понять по рогатым шлемам и наброшенным на плечи волчьим шкурам, что это галлы. Но галлы могли быть враждебны римлянам, а могли состоять на службе Рима. К одним Кеельсее имел поручение, других стоило опасаться.

— Хорошо бы поговорить с ними, — пробормотал мнимый купец.

Однако поговорить-то как раз не удалось. Обнаружив, что незнакомцы готовы постоять за себя, галлы не стати тратить время на разговоры и сразу же перешли к делу. Один из всадников швырнул копье в Гиптия, но тот с ловкостью, для несведущих непостижимой, увернулся. В следующий миг Кеельсее стремительным выпадом рассек бедро другому всаднику. Юноша, успевший снять с крупа коня небольшой круглый шит, парировал им удар неприятеля и размашистым движением меча достал того, уже проскакавшего мимо, в спину. Кеельсее удовлетворенно крякнул, видя, как всадник, кропя воздух кровью, кулем валится наземь.

Галлы оглушительно завопили. Уже сам факт, что трое незнакомцев, по виду — не воинов, бросили вызов десяти витязям, вызвал у галлов приступ ярости, понесенная ж потеря привела в бешенство.