Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Белоусов cтр.№ 59

Взрывы «Шпренг Цюлиндрише» SC-500 переворачивали советские танки, ударные волны рвали гусеницы, тяжелые осколки пробивали тонкую броню. Дивизия погибала. Погибала не в бою. Ее просто убивали…

Хуже всего было то, что дивизией сейчас никто не управлял. То есть ВООБЩЕ никто. Последнюю команду «Вперед!» танкисты получили два часа назад. После этого, разбредясь по перелескам и узким лесным дорогам, никакой связи ни с комдивом-30, ни с его начштаба роты, батальоны и даже полки уже не имели.

Вот и сказалось то, что за целый год после формирования дивизии не было проведено ни одного (даже батальонного!) учения с выходом «в поле». А «пешим по конному» можно учиться воевать только на полковом плацу. Зато успешно топливо экономили.

Если уподобить танки 30-й танковой дивизии тяжелой панцирной коннице (тем же кирасирам наполеоновских времен), то свою задачу: прорвать брызжущую огнем и смертью вражеское каре — они выполнили.

Теперь должен был прийти черед казакам — преследовать и рубить бегущих супостатов, и драгун — занимать поле брани…

И ведь были, были в мехкорпусе свои «драгуны» — 205-я мотострелковая дивизия. Вот только не было у них «лошадей». Во всей «механизированной» дивизии 22 июня была в наличии 1 (одна) грузовая автомашина. А вот лошадей — обычных, о четырех копытах, — штатом не было предусмотрено вообще. Ведь дивизия не стрелковая, а мотострелковая. Какие там еще лошади!

Товарищ Павлов — это вам не тупой красноконник Ворошилов. Он лошадей не признает… А машины — по мобилизации поступят. Через какие-нибудь два-три дня. Ну, через недельку максимум. Обязательно…

Так что сейчас мотострелки двигаются к полю боя от рубежа Мухавца на «своих двоих», и двигаются медленнее, чем обычная стрелковая «махра»… У тех хотя бы обозы есть. «Тетушка Улита едет!»(с)

И свои «казаки» ведь в корпусе тоже есть — 127-й танковый полк, специально на БТ (хоть и старых выпусков, «пятерки» и даже «двойки»), в той же мотострелковой дивизии. Только вот где сейчас те БТ? Да там же, где комкор генерал-майор Оборин…

У автора нет предположений, которые можно литературализировать приличными русскими словами. Где-где… в Караганде! Словосочетание «где-то бесцельно шляются по пыльным проселочным дорогам» — самое печатное…

И это все при том, что и боевые машины были, и люди готовы были драться…

Авторское отступление

Один очень внимательный к творчеству автора читатель предположил:

«Про моральную эластичность войск Аффтор в великой мудрости своей не слышал? Будет ли хоть один подневольный сталинский раб-солдат из побывавших под бомбами „штукас“ воевать дальше?» (с)

Хоть автор не учился в двух академиях, как горячо любимый им Сандалов, будущий создатель «Записок ученого интуриста, или Как Я с некоторой помощью Гудериана успешно разгромил 4-ю Армию Запфронта»… Да что там — автор даже, недавно почившие, Высшие командные курсы усовершенствования комсостава «Выстрел» не заканчивал, к стыду своему — увы, только лишь на практике изучал военное дело, то и дело наступая на грабли и изобретая велосипеды один за другим. Про указанную штуку, однако, слышал.

Еще в 1938 году по итогам Великой Войны генерал-лейтенант Генерального штаба Н. Н. Головин, на основе статистических выкладок, эмпирически определил в работе «Наука о войне. Социологическое изучение» цифру одномоментных безвозвратных потерь, после которых сражающаяся армия, как правило, становится неспособна к организованному сопротивлению.

Для героической итальянской армии этот предел, например, составил всего 1,2 %!

Сразу вспоминается «папаша Хем»: Итальянские окопы. Бравый тененте картинно выскакивает на бруствер и мелодично кричит «Аванти! Аванти!». В ответ вся рота откладывает винтовки и благодарно аплодирует: «Браво! Белиссимо!!!».

Или вот генерал Итальянского экспедиционного корпуса в России с его незабываемым: «Мамма миа! Да тут что, по живым людям стреляют!!!». [90]

У не менее героической армии Северо-Американских Соединенных штатов предел гораздо больше, около 5 %.

Среднестатистический предел для поистине «железной» армии Германии — 25 %.

Для грязной, вшивой, рабской, лапотной армии Русской — всего-то жалкие 43 %. В среднем…

«Русского солдата мало убить. Его после этого надо еще и повалить!». Это сказал Фридрих, который Дер Гроссе. Умный враг…

Так что — люди готовы были сражаться. Но даже стадо баранов под предводительством льва — сильнее стаи львов, ведомых бараном!

Как сказал о Кирпоносе, командующем войсками Юго-Западного фронта, Маршал Победы Рокоссовский: «И горе было войскам, ввергнутым под его начало…».

Наши же литературные герои — генералы — недалеко ушли от своего соседа с южного фланга. Во всех отношениях…

23 июня 1941 года. 14 часов 00 минут.

Роща в районе Пелишчи

Который сейчас час, красноармеец Эспадо точно не знал. Потому что в предвоенные годы наручные, а паче чаяния, карманные часы стали внезапно большой роскошью. Это потому, что Первый, Второй и Третий Московские часовые заводы, а также новые заводы в Петергофе, Пензе и Угличе начиная уже с осени 1939 года в три смены без выходных и отпусков собирали… правильно, не гламурные дамские часики, не пролетарские будильники и даже не бабушкину отраду — ходики с кукушкой…

Они собирали взрыватели. Для снарядов. Для минометных мин. Вот до чего довел проклятый Сталин производства Наркомточпрома! То ли дело душка Бухарин: «Масло вместо пушек!». Жалко, поздно его взяли… сколько времени зря было потеряно!

Танковые же часы вынул из панели и унес куда-то еще покойный командир роты. Куда уж он их унес — навеки осталось тайной…

А спросить о времени у надутого, как сыч, генерала Эспадо не хотел.

Только бурчание привыкшего к армейскому порядку желудка подсказывало, что дело близится к обеду… Да где тот обед?

Справа что-то зашуршало.

Эспадо скосил глаза и увидел, как товарищ генерал, вытащив из планшета толстую плитку «Малины в шоколаде», продукция «Красного Октября», 6 рублей 30 копеек ценою, сдирает яркую, сочную обертку, а потом, хрустя станиолем и откусывая большие куски, урча, начинает принимать пищу.

Рот красноармейца тут же наполнился слюной. Которую раздраженный Адольфо сплюнул вниз, попав за шиворот ни в чем не повинному мехводу. Впрочем, беспокоиться стоило совсем о другом…

Высунувшись из башни по пояс, красноармеец Эспадо еще раз огляделся вокруг. Вся местность, насколько она просматривалась, была в шлейфах пыли. Которые тянулись вслед за хаотично перемещающимися вперед и назад танками. Сквозь серый пылевой туман вверх поднимались султаны черного дыма. На этом фоне сверкали вспышки разрывов. Все это было способно ошеломить любого стороннего зрителя.