Ворлок из Гардарики - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 53

Крован, знаком показав Хродгейру и словену, где остановиться и подождать, нырнул под полог шатра. Там он пробыл довольно долго – Вратко успел уже рассмотреть всех: и старых знакомцев, и никогда ранее не виденных вождей. Вон промелькнул Свен Плешивый, с которым вместе они плыли на Оркнеи. А вон там, чуть дальше, отдают распоряжения хирдманам исландец Магнус из Годорда и ярл Сигни из Вике. Окруженный сверстниками из молодых воинов, прошагал Олаф Харальдсон, как всегда надменный и уверенный в себе. Еще бы! Знатный, именитый, одетый в дорогую одежду…

«Таким ли уверенным ты будешь в сражении, Харальдсон, сын великого конунга?»

Новгородца поразило одно наблюдение – в толпе воинов не было ни единого священника. Не крутились под ногами, не лезли с поучениями, как у них это обычно принято. Странно… Парень точно знал – Торольв, епископ Бирсейский, отрядил с войском не меньше десятка верных слуг Иисуса Христа, чтобы те наставляли, вдохновляли, придавали уверенности мирянам. Или не справились монахи с поручением, не оправдали возложенного доверия? Даже хитрец Бернар куда-то спрятался. Ну, это-то как раз неудивительно. Наверняка замышляет новую каверзу вкупе с Модольвом Кетильсоном, которого тоже не видно поблизости от шатра полководца.

Неожиданно полог, закрывающий выход, дрогнул и отдернулся, покорный могучей руке.

Седой и усталый Харальд шагнул через порог (хотя откуда порог в шатре?) и, сделав два шага, застыл, сощурившись от яркого солнца. Тело конунга облегала горящая огнем кольчуга длиной до колен, с широким воротником. Еще на «Слейпнире» Сигурд поведал новгородцу, что кольчугу для Харальда пять лет делали лучшие мастера из Гамбурга. Двойного плетения, защищавшая с равным успехом от стрел и от ударов мечей и топоров, она носила подаренное конунгом имя – Эмма. И сверкала на солнце она нарочно, чтобы показать отвагу своего хозяина. Словно звала, манила – попробуй-ка отними!

Следом за правителем, малозаметные в его сиянии, появились двое сподвижников, с которыми Харальд, по всей видимости, держал малый совет. Молодой, но уже прославленный Эйстейн Торбергсон по кличке Тетерев. Крепкий воин. Светлобородый, широкоплечий, курносый, с голубыми глазами-льдинками. Он выглядел беззаботным. Вот уж кого не касались дурные предчувствия. Лицо второго человека, осунувшееся, с темными кругами под глазами, напротив, выражало крайнюю обеспокоенность. Ростом он не вышел – конунгу едва до плеча. Внушительное брюшко натягивало накидку-табард, украшенную изображением белого дракона. Человек тяжело ворочал короткой шеей и потирал ладони – волновался. Вратко догадался, что это Тостиг Годвинссон, бывший граф Нортумбрийский, мятежный брат короля Англии.

– Ты привел… скальда? – обратился конунг к Годрёду.

Новгородцу показалось, что Харальд запнулся не случайно. Похоже, он хотел сказать – колдуна. Или только показалось?

– Привел, – поклонился ярл. – Вот он.

Вратко набрал воздуха полную грудь, как перед прыжком в воду, и шагнул вперед. Отвесил поясной поклон, как если бы стоял перед новгородским князем Владимиром Ярославичем.

– Подойди ко мне, скальд, – негромко позвал конунг. Негромко, но все услышали, ибо тишина стояла едва не мертвая. Как только полководец покинул шатер, все смолкли и повернулись лицом к нему, выказывая величайшую готовность слушать и выполнять приказы.

На негнущихся ногах словен приблизился к Харальду. Конунг взял его за плечо широченной ладонью, сжал так, что затрещали кости, и развернул к собравшимся воинам.

– Братья мои, соратники, – проговорил владыка Норвегии. – Мы стоим на берегу Нортумбрии. Пришла пора восстановить справедливость. Ради нее я возьму корону Англии. И если Гарольд Годвинссон не желает отдать ее добровольно, то возьму силой, как привык брать причитающееся мне по праву. Что нам может помешать? Саксы сильны, но мы сильнее. Их мечи остры, но наши не уступят им. Кольчуги и шлемы наши прочные. Осталось приманить лишь немножечко удачи. Разве удача способна помешать? Разве может быть ее с избытком?

Урманы заревели, соглашаясь с предводителем. Не сговариваясь, выхватили мечи. У кого с собой был щит, ударил клинком об оковку. Прочие просто орали и трясли оружием над головой. Вроде бы умудренные опытом мужи, а туда же…

– С нами приплыло много скальдов. Халли Каша, чей язык шустрее ткацкого челнока, Арнор Скальд Ярлов, [76] прославленный сказитель хвалебных песен, Тьодольв Арнорссон, [77] с кем никто не сравнится в мастерстве сочинения драп, Хродгейр Черный Скальд – его язык столь же остр, как и меч, и наносит не менее опасные раны… – Харальд перевел дух. О своем мастерстве он скромно умолчал, но собравшимся здесь викингам не было нужды напоминать, что ходят они под знаменем конунга-скальда. – С нами словен, парень из Хольмгарда, что в Гардарике, выловленный из пучины вод и прозванный за это Подарком Ньёрда. Он пробует сочинять висы с нынешнего лета, а достиг уже немалых успехов. Все вы помните, как его обвинили в ворожбе. Все помните, что я оправдал его. Его висы не несут злого умысла, а лишь приманивают удачу.

Воины вновь зашумели. Более сдержанно, но с одобрением.

– Я хочу, чтобы Вратко из Хольмгарда, прозванный Подарком Ньёрда, сказал нам вису на удачу.

Сотня глаз уставилась на новгородца. Никогда в жизни он и помыслить не мог, что будет стоять на земле далекого острова, до которого от его родины и за месяц не доберешься, рядом с чужеземным королем, в окружении знатных военачальников, и все будут ждать его слов. Верить в него, надеяться на удачу, к нему благосклонную.

От волнения парень задрожал мелкой дрожью, лопатки взмокли, а под ложечкой словно здоровущий снежок раздавили.

Он откашлялся и произнес:

Щиты стыкуем

И тыл прикрытый.

Оружьем дружно

Ударить нужно,

Браге драки

Враги рады,

Но саксов натиск

Скалою встретим.

И зажмурился, чтобы не видеть бородатые орущие лица. Вдруг не угодил? Если бы не боялся опозориться, то и уши заткнул бы от страха.

– Славная виса, – долетел до Вратко голос Харальда. – Я благодарю тебя, Вратко из Хольмгарда. Если бы я не знал, каких отчаянных бойцов рождает земля Гардарики, то ни за что не поверил бы, что родился ты не во фьорде. Верю я, братья мои, что сегодня удача не изменит нам. Клятвопреступник Гарольд Годвинссон навсегда запомнит двадцатый день месяца ревуна. Йорвик перед нами! Вперед, братья мои!