Гонец московский - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 60

Федот вздохнул. От боя он отродясь не бегал, но нет сейчас времени на стычки со смоленскиим порубежниками или княжьей дружиной. Тверичи уходят все дальше и дальше на закат…

Скрипнул снег под мягкой подошвой. Кара-Кончар повернул голову.

Верный Бургут стоял в трех шагах, согнув спину и упираясь кулаками в колени.

– Чего тебе?

– Я выполнил твое приказание, Кара-Кончар. Всех проверил. У Хори кусаная рана. Выше колена. Проклятые урусские псы! Штанину прокусили…

Федот помолчал. Вздохнул. Стоит ли звать шамана? Что нового может сказать Джерби? Они и так уже все обсудили еще на предыдущей ночевке. Перебитые ими урусы несомненно были одержимы злыми духами, вселяющими в людей ярость и жажду крови. И не такую, как у обычного воина, впадающего иногда в боевой раж, когда вокруг свистят стрелы и звенят сабли. Там все понятно и объяснимо. Здесь же люди на глазах зверели, пренебрегая опасностью, кидались грудью на клинки, лишь бы дотянуться зубами до горла врагов. Хитрая хворь. Кто знает, есть ли снадобье, спасающее от нее? Поможет ли молитва? Хватит ли сил у священного огня изгнать злых духов?

Джерби рассказал, что слышал еще от своего деда историю, как в одном стойбище заболел пастух.

Днем он был самым обычным человеком, а ночью его обуревало страстное желание напиться крови. Вначале одержимый нападал на овец, загрыз нескольких жеребят, и сторожевые псы – здоровенные, кудлатые, не боящиеся один на один волка, – поджимали хвосты и прятались, почуяв его приближение. Потом он принялся нападать на людей. Загрыз женщину, украл младенца прямо из люльки, покусал соседа, вышедшего ночью из юрты по малой нужде.

Сосед отбился и рассказал остальным жителям стойбища, кто повинен в ночном разбое. Убийцу опознали по отрубленной руке. Его сожгли, да вот беда – через две луны стал выходить на охоту укушенный сосед.

Вскоре все люди, жившие в том стойбище, или умерли от клыков, или озверели сами.

Печальные и удручающие сердце новости докатились до нойона, управлявшего тамошним улусом. Он был мудрым человеком, собрал самых отважных и решительных нукуров, окружил стойбище и перебил всех до последнего человека… Или не человека? Неважно. Тем более что нойон, рассудив здраво, уничтожил весь скот и всех коней. А потом сложил людские трупы вперемешку с тушами скотины в большую кучу, обложил хворостом и…

– Бургут!

– Я жду приказаний, Кара-Кончар!

– Позови Хори, да поживее.

Нукур поклонился и убежал, смешно переваливаясь с ноги на ногу. Федот, хоть и жил в Орде почти пять лет, никак не мог привыкнуть к походке кочевников.

В стороне весело перекликались татары. Хохотали, подшучивая по обыкновению над одноглазым и плешивым Уйгуром, который молча сносил обиды, несмотря на медвежью силищу – баатур легко гнул в ладони подкову.

«Когда-нибудь он сломает насмешнику шею, и все прекратится», – подумал Кара-Кончар. Вытащил из ножен прямой узкий меч. Отблеск пламени окрасил багровым тщательно отполированную сталь.

– Я привел Хори, – окликнул предводителя Бургут.

– Да? Хорошо. Подойди ко мне, Хори-нукур.

– Я жду твоих приказаний, Кара-Кончар, – приблизившись, несмело проговорил воин.

– Скажи, Хори, ты молишься Великому Небу?

– Нет, Кара-Кончар. Я верую в Аллаха и чту заветы его пророка Мухаммеда.

– Это хорошо, – кивнул Федот. – Аллах милостив…

Клинок цзяня прянул вперед подобно гадюке и ударил, как молния.

Всего один укол. Прямо в сердце.

Хори упал, как сноп, не издав ни звука.

Бургут, не дожидаясь особых распоряжений, перерезал нукуру горло, хотя особой нужды в этом не было. Все знали – Кара-Кончар, если желает кому-то смерти, бьет наверняка.

– Унеси и сожги, – устало проговорил Федот.

Когда помощник уволок не успевшее закоченеть тело, предводитель ордынцев поправил рукав черного чопкута, прикрывая перевязанное тряпицей запястье. Кто мог подумать, что девчонка с куклой так неожиданно прыгнет на него и вцепится, как шавка? Отметины от зубов уже начали подживать и ничуть не мешали держать оружие.

Вилкас очнулся неожиданно. Будто проснулся.

Масляно-желтый серп луны поливал светом заснеженный лес и истоптанные обочины санного пути.

Снег набился за пазуху и за шиворот. Голова раскалывалась от боли.

Литвин попытался пошевелиться. Замерзшие руки и ноги слушались плохо. Но, приложив усилие, парень поднялся на четвереньки. Осмотрелся. В глазах двоилось, но он сумел различить на белом снегу темные тела убитых людей и коней.

Неужели уцелел только он один?

Опираясь на палицу, которая не потерялась благодаря охватившему запястье темляку, Вилкас поднялся на ноги. Постоял, пошатываясь, а потом медленно побрел, проваливаясь по колено, к саням.

Он долго блуждал, разглядывая трупы. С трудом сдерживался, чтобы не плюнуть на разбойников или не пнуть их. Вспоминал поименно всех погибших купцов и охранников. Немало подивился, увидев, что с Гладилы стянули сапоги, но не забрали их, а, распоров голенища, бросили тут же…

А где тела Улана, Никиты и брата Жоффрея?

Как ни искал литвин, найти их он не сумел. Зато обнаружил, что снег взрыт конскими копытами. Сколько было всадников, трудно сказать точно, но не меньше десятка. Все кони подкованы по-зимнему.

Значит, рассудил Вилкас, неожиданно пришла подмога. Скорее всего, дружина Александра Глебовича, Смоленского князя. Наверное, они перебили остатки нападавшей толпы и увезли с собой уцелевших обозников. Хотя… Если подумать здраво, никто из спутников литвина не уцелел, кроме упомянутой тройки. А почему бросили остальных? Ах, да… Лошади, запряженные в сани, валяются мертвыми, боевого коня ни один здравомыслящий дружинник головой в хомут не сунет. Мертвые подождут, когда за ними приедут из Смоленска. На морозе не завоняются. Разве что звери пообгрызать могут. Так на это дружинникам как раз наплевать. Если за каждого смерда переживать, никакой «переживалки» не хватит.

Все правильно…

Парень потер затылок, продолжавший «гудеть» после удара дубины. Скривился от боли – ладонь наткнулась на здоровенную шишку. Волосы слиплись от крови и схватились корочкой. Очень сильно болел правый глаз. Чуть ли наружу не вылезал. И вроде бы он хуже видит?

Вилкас попеременно закрыл то один, то второй глаз. Да. Если смотреть правым, то видно не одну, а три и даже иногда четыре луны. Причем мутные они какие-то… Зато левый, слава Богу, в полном порядке.

Слегка утешившись, парень пошел искать свою шапку. Если уж выбираться к жилью, то надо позаботиться о теплой одежде. Хорошо бы еще снять шубу поцелее и почище с кого-нибудь из нападавших смердов. Под ноги ему попалось седло. Притороченный к нему меч показался знакомым. Вилкас, борясь с дурнотой и головокружением, наклонился. Так и есть – меч Никиты.