"Шарашка" попаданцев. Опередить Гитлера! - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ходов cтр.№ 72

Новых же британских газет не доставляли уже третий день, какие-то проблемы с этим возникли. Какие именно это были проблемы, Николай Иванович подозревал. В разгар битвы за Средиземное море немцы, пользуясь лучшей логистикой, неожиданно перебросили значительные силы авиации во Францию и устроили несколько массированных авианалетов на английскую метрополию, в том числе и на Лондон. Увлекшиеся схваткой за Средиземноморье бритты, видимо, здорово оголили свою ПВО, которая не смогла оказать достойного сопротивления. А маневр немцев если вовремя и засекли, то вернуть истребители на остров все равно не успели. Что им, судя по всему, дорого обошлось. Немцы же, от души порезвившись над Англией, в темпе перебросили самолеты обратно на средиземноморский театр. Там дела у Британии тоже были плохи. Мальта пала. Франко таки дал Гитлеру «добро» на размещение в Испании немецких войск, поэтому на очереди был Гибралтар. Флот Британии уменьшился на три линкора и два авианосца, потопленных люфтваффе. И плюс ко всему немцы форсировали Босфор, захватили три плацдарма на его азиатском берегу и теперь наращивали там силы для последующего наступления на Ближний Восток. Турция же заключила с Великобританией военный союз, поэтому войска англичан сражались у этих плацдармов вместе с турецкими. В общем, Британскую империю прижали основательно. Соединенные Штаты пока оставались формально нейтральными. Несмотря на потопленный в Атлантике «неизвестной подводной лодкой» американский крейсер. Один из тех, что обеспечивали выполнение режима «эмбарго». СМИ в Штатах подняли на этот счет изрядный вой, но этого не хватило, чтобы преодолеть сопротивление «изоляционистов» в Конгрессе.

США ограничились угрозами в адрес Германии, что не допустят нападений на свои корабли. Сами же, что характерно, атаковали немецкие субмарины везде, где их только обнаруживали, утверждая, что защищают «свободу судоходства».

Дочитав газеты, Николай Иванович стал решать, чем сегодня заняться. Прогулки и рыбалки отпадали, ибо погода неожиданно испортилась. Дождь начался еще ночью и пока явно не собирался заканчиваться. Читать, по сути, было нечего. Точнее, небольшая библиотечка на даче имелась, но ее состав не мог вызвать ничего, кроме скуки.

Немного поразмыслив, Николай Иванович пришел к выводу, что, несмотря на отпуск, следует заняться чем-нибудь полезным.

Для начала он, выполняя вчерашнее обещание самому себе, составил докладную о желательности собственной юридической легализации. Что предусматривало получение гражданского статуса, прием на работу и выплату заработной платы.

Потом попытался выполнить еще одну старую задумку. То есть дать предложения по изменению системы стимулирования в науке. В позднем СССР с этим делом было совсем плохо. Сейчас дело пока обстоит получше. В том смысле, что ученые имеют высокий социальный статус, хорошо получают и выдают неплохие результаты. В общем, никакого сравнения со временами застоя, когда социальный статус академика был чуть ли не ниже, чем у заведующего базой, а реальный выход от науки снижался, несмотря на все увеличивающееся финансирование и рост числа научных работников. Но если подумать, то последующие проблемы российской науки закладывались именно сейчас. Система склонна к стагнации, ибо уровень раздаваемых пряников в основном зависит от должностей и званий в официальной научной иерархии. Да, пока советская наука молода, пока эти самые звания получают за реальные заслуги, то негативные последствия не слишком сказываются. Но как только иерархия окончательно сложится, то гнить начнет непременно. Плюс к тому сейчас в полный рост параллельно действует система негативного стимулирования. В смысле, сделай и внедри или умри. Задания партии и правительства тут не пустой звук, и за их срыв неудачники отвечают головой.

А потом, разумеется, начнется либерализация. Начнутся разговоры, что нельзя ограничивать научное творчество. Что из-под палки наука работать не может. Что негоже всяким там дуболомам из государственных органов вмешиваться в тонкие материи полета научной мысли. И все, можно сливать воду. Наука перестанет работать на общество и начнет работать исключительно на себя. Все силы будут уходить на борьбу за финансирование, научные степени, должности и прочие материальные блага. Засевшие на высоких научных постах старые пердуны начнут тормозить талантливую молодежь, вертикальная мобильность сойдет на нет. В то же время куча дипломированных бездельников будет без толку просиживать штаны в лабораториях и ругать в курилках советский строй. В тех же США система построена рациональнее. Молодые ребята приходят в науку. Кто из них потолковее, те еще в относительно молодые годы получают реальные результаты. С этими результатами уходят в бизнес, внедряют их в производство, получают за это деньги. Неудачникам после нескольких попыток отказывают в грантах на исследования, и они тоже отсеиваются естественным путем. В лучшем случае идут на преподавательскую работу. Там, правда, та же иерархия и грызня за формальные должности. Но собственно в науке все в норме, прокачка народа через нее идет полным ходом, закоснеть система просто не успевает. А у нас если выбрал научную стезю, то тяни эту лямку до пенсии. А уж с внедрением научных разработок в реальное производство и вовсе перманентный завал. Никаких дивидендов оно ученым не приносит, только лишний геморрой. Вот и увиливают они от внедрения всеми правдами и неправдами. Промышленности это тем более на фиг не нужно, ибо приходится перестраивать налаженное производство, что тоже геморройно.

Даже сейчас приходится обеспечивать связь науки с производством жесткими административными и даже репрессивными методами. В ВПК это особенно заметно, там не побалуешь, но и в гражданских отраслях сверху давят изрядно. Просто спускают план на повышение производительности труда, и выполняй его, как хочешь. Работники по 24 часа в сутки работать не смогут, да и КЗоТ не позволит. Вот и приходится «капитанам производства» заниматься механизацией, рационализацией, оптимизацией, внедрять новые технологии и научные разработки. А для этого привлекать к сотрудничеству тех же ученых. А если не добился нужных процентиков повышения производительности труда, то сразу секир башка. Пока это работает неплохо. Но только пока. Стоит только выпустить вожжи, как сразу все посыплется. А вожжи будут натянуты только при условии, что высшая элита страны будет заниматься делом, а не приятным барствованием.

Что опять же возвращает к вопросу о качестве правящей элиты.

Закончить меморандум по реорганизации науки Николай Иванович собирался на следующий день. Но не получилось, его опять вызвали в Кремль. На этот раз кроме Сталина присутствовал Берия. Николай Иванович предположил, что вопрос будет обсуждаться серьезный. И угадал, хотя тема оказалась несколько неожиданной, зато изрядно скользкой. Разговор зашел о малой родине двух первых лиц государства, то есть о Грузии.

Особого желания обсуждать эти дела у Николая Ивановича не было. Да, и Берия и Сталин вроде как государственники, но этническая принадлежность это вам не фунт изюма, дело тонкое. В реале Грузия всегда имела поблажки и по понятной причине. Выложить прямо, что он обо всем этом думает, и отношения с первыми лицами могут быть испорчены. Может, они этого и не покажут, но осадочек останется. Неприятно, могут возникнуть немалые сложности. Но и уклониться от ответов на прямо поставленные вопросы проблематично. А если поймают на вранье, то совсем плохо, вообще верить перестанут.