Последняя подлодка фюрера. Миссия в Антарктиде - читать онлайн книгу. Автор: Вильгельм Шульц cтр.№ 24

— Да нет, сдаваться не получится… — выдохнул штабсобербоцман.

— Вы знаете, — как бы не услышав его, обратился к товарищам Ройтер, — сколько мы всего потопили за эту войну? Почти полмиллиона тонн!!! Представляете, что это такое? Это грузооборот порта Гамбурга в течение недели. Только подумайте, Гамбург неделя — тишина — ни одно суденышко не заходит, доки стоят, краны замерли — только вода плещется… Не страшно? — А ведь это все мы!.. — он хитро подмигнул матросам. — И это только официально зарегистрированные на нас тонны — а сколько мы просто не дождались, пока они потонут? А сколько там на них на всех было моряков? Это же целый город — больше Вильгельмсхафена! А наши художества в Портленде? А Рейкьявик? Наш боевой путь усеян трупами врагов. Нам нечего ждать пощады, так что пока у меня есть в аппарате хотя бы одна торпеда, я буду сражаться.

Так — значит так, командир принял решение. В принципе ожидаемое решение. Все как всегда. Вахты сменяются вахтами. Приказы отдаются, выполняются. Дисциплина поддерживается. Одно только не понятно, раз мы продолжаем войну — атакуем ли мы суда и корабли противника? Ройтер на это раздраженно прошипел: «Действовать как обычно!»

* * *

Через 2 суток после экватора акустик обнаружил контакт торгового судна. Им оказалась «Бахия», [22] идущая под бразильским флагом. Когда Бразилия объявляла войну Германии, она точно не предвидела такого развития событий для этой несчастной посудины и ее экипажа. Что-что, а механика убийства была поставлена у Ройтера так, что позавидовали бы лучшие швейцарские часовые марки. Тик! — в центральном идентифицировали цель, — так! — командир БЧ переложил расчеты на карту. Тик! — Зандер со своими подручными выставили на торпедах глубины. Вилка — одна на 7 — другая на 5,3. И тут уже спасения нет, это вам не банка Рокелл 40-го года. Это экваториальная Атлантика 45. — Так! Щелкнули замки затворов 1 и 3 торпедных аппаратов. Свиньи в свое время вытолкнулись из труб и начали циркуляцию. Не более 2 минут стрекотал секундомер в руках вахтенного офицера. Два мощных взрыва — один чуть глубже и ближе к валам, другой выше и в районе 3-го шпангоута — взломали переборки. Судно подпрыгнуло в воде, осело и стало заваливаться на корму. Еще через несколько минут взорвался паровой котел. Через четверть часа все было кончено. На поверхности осталось только пятно мазута и несколько человек, цепляющихся за то, что хоть как-то могло плавать. Ройтер был угрюм. Он не радовался победе. Он передал в эфир на коротких волнах «Чтоб вам сдохнуть!» и координаты потопленной «Бахии». И продолжил свой путь. Путь в неизвестность.

Это было изнурительное путешествие. За неполных полтора года трижды пересечь Атлантику с севера на юг и обратно, шутка ли! Да, теперь уж никто, даже Прин, царство ему небесное, не посмел бы сомневаться в том, что Ройтер — настоящий моряк. Не штатский выскочка, которого стечение обстоятельств загнало в железную бочку, а просоленный морской волк, каких изображали Карл Май и Жюль Верн. За плечами была страшные шесть лет войны, крушение романтических надежд, кровь и боль…

За кормой растворилась разрушенная и разграбленная Троя. Но теперь он, изгнанник, подобно Энею, несет меч предков в светлое будущее, которое где-то там, за горизонтом, за этим туманным маревом, но оно есть, его просто не может не быть, ибо такой народ, как немцы, не может так вот просто сгинуть без следа. Они вгрызутся во льды Антарктиды, они сберегут прекрасных голубоглазых женщин и станут основателями новой цивилизации, как в свое время троянцы заложили фундамент великого Рима. Нет, Рейх не погиб! Если в эти края прорвался Ройтер, то наверняка это смог сделать еще кто-то. Тот же Топп, наверняка где-то рядом, а может, уже нашел «дойную корову» и у него на палубе ритмично вздрагивают жирные змеи топливных шлангов. Его команда, наверное, сейчас веселится, обнимаются, как родные, потому что, несмотря ни на что, все еще живы. Назло всем врагам!

Насосы уже дохлебывали последние литры соляра из цистерн, а «дойной коровы» все не было видно. Никогда за всю войну они так тщательно не патрулировали квадрат. Но море безмолвствовало. Установился мертвый штиль, столь нетипичный для этих мест в это время. Солнце было не жарким, но каким-то тяжелым, тошнотворным. Омерзительное состояние — промозгло холодно в любом клочке тени и душно и парко вне ее.

— Вижу белый предмет по курсу 310 градусов! — выкрикнул сигнальщик.

— Пять градусов влево, малый ход! — отозвался Ройтер.

Море вдруг сменило цвет. Вместо зелено-голубого оно вдруг стало темно-коричневым. Тонкая нефтяная пленка стала липнуть к бортам. Никто пока не предположил худшего. По поверхности плавал различный мусор. Уж что-то, а мусор от потопления корабля подводники отличат от чего угодно другого. Причем по характеру этого мусора можно точно определить, что именно потоплено. И похоже, что в этот раз это была немецкая подводная лодка. Внимание вахты было привлечено белым надутым мешком, похожим на хорошо взбитую пуховую подушку, только очень большую пуховую подушку.

— Это лобстеры! — сообщил вахтенный, занося над мешком багор. Газообразное содержимое мешка со свистом вырвалось наружу, распространяя невероятное зловоние. Даже проведя без малого 2 месяца в походе и адаптировавшись к самым неприятным запахам, источаемым их лодкой, подводники инстинктивно зажали носы.

— Да уж… деликатесы… — проворчал Ройтер. — Это может значить только одно — нашу дойную корову нашли до нас. Сколько у нас топлива?

— На 300–330 километров — максимум. Плюс батареи — это 400. Ближайший берег — около 300. Залив Ла-Плата.

— Отлично. Это просто какая-то насмешка… — процедил Ройтер. Он помнил судьбу «Графа Шпее»… [23]

Им еще очень крупно повезло, поскольку Уругвай, пожалуй, единственная страна в этих широтах, которая не была в состоянии войны с Германией и могла, по крайней мере, считаться нейтральной. В Монтевидео — большой нефтеналивной порт — уже не так плохо. У нас есть золото — причем счет идет на тонны. Так что заправить лодку более чем реально. Единственно, не стоит светиться перед аргентинскими или бразильскими военными, но это уж как-нибудь. Дождемся ночи, а затем двинемся в Монтевидео. А в порту уж как-нибудь затеряемся.

И все бы, наверное, так и произошло, если бы за день до этого в Монтевидео не пришвартовались бы американский крейсер «Талса» и фрегат «Сауд-Платт». Корпус «Графа Шпее» покоился на дне в каких-то 350 кабельтовых от их стоянки.

Auf Deck, Kameraden, all auf Deck!