Поверженный Рим - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шведов cтр.№ 36

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Поверженный Рим | Автор книги - Сергей Шведов

Cтраница 36
читать онлайн книги бесплатно

Пордака, с интересом разглядывающий чужой шатер, занятый магистром по счастливому стечению обстоятельств, охотно поддакивал рассерженному Сальвиану. Феодосий — опытный полководец, и уж конечно, он сумеет извлечь урок из поражения. Пордака подошел к столу и взял в руки серебряный кубок, украшенный затейливым вензелем.

— Ты знаешь, чей это шатер, сиятельный Сальвиан? — спросил Пордака у магистра. — Ты не поверишь — моего бывшего начальника квестора Саллюстия!

— Забавно, — усмехнулся Сальвиан. — А вино здесь есть?

— Должно быть, — отозвался Пордака и направился к куче добра, сваленного в дальнем углу шатра.

Неожиданно ковры зашевелились, и перед изумленным искателем чудес предстал не кто иной, как сам квестор. Пордака потрясенно ахнул и отпрянул назад. Впрочем, он довольно быстро пришел в себя, чему отчасти поспособствовал его бывший начальник.

— Вы себе представить не можете, патрикии, какого страху я здесь натерпелся, — жалобно просипел Саллюстий.

— Вижу, — хмыкнул Сальвиан, поднося светильник к перекошенному лицу чиновника. — Так есть вино в этом шатре или нет?

— Есть, — радостно откликнулся Саллюстий и метнулся к своему ненадежному убежищу. Глиняный кувшин, извлеченный запасливым квестором из потайного места, был велик и почти доверху наполнен отличным фракийским вином.


Часть 2 Борьба за Рим
Глава 1 Патрикий Руфин

Заговор возник почти сразу. Магистрам Лупициану и Сальвиану не потребовалось много времени, чтобы договориться друг с другом. Оба считали себя обиженными. Оба полагали, что Феодосий был уже не в себе, когда назначил выскочку Стилихона префектом претория и опекуном юного Гонория. К магистрам тут же примкнули комиты Правита и Гайана, для которых возвышение сына Меровлада было смерти подобно. К сожалению, епископ Амвросий, вместо того чтобы притушить разгорающиеся страсти, подлил масла в огонь, заявив, что императора Феодосия отравили мстительные приверженцы богопротивных культов. В списке потенциальных отравителей значилось немало известных людей, и среди них каким-то непонятным образом затесалось имя сенатора Пордаки. Скорее всего, это была месть магистра Сальвиана, смертельно обидевшегося на бывшего комита финансов, который обещал ему поддержку, но в последний момент переметнулся на сторону Стилихона.

— Тебе следует уехать из Медиолана, — посоветовал Пордаке комит агентов Перразий. — Иначе за твою жизнь я не дам медной монеты.

Перразий в определенном смысле был очень удачливым человеком. Он участвовал практически во всех заговорах и интригах, плетущихся в империи, но ни разу его имя не всплыло на поверхность. И ни один из сильных мира сего не объявил Перразия своим врагом. Возможно, причиной тому была невыразительная внешность. Не исключено, что Перразию помогали высшие силы, но все почему-то искренне считали его честным и неподкупным человеком. В том числе и Пордака. У которого, правда, пока не было причин сомневаться в порядочности своего старого знакомого.

— Как это все некстати, — поморщился Пордака, поглаживая бритый подбородок.

От всех неприятностей, свалившихся на его голову в последние дни, сенатор потерял аппетит и даже сбавил в весе. Смерть Феодосия грозила обернуться для империи большими бедами. Притушенные было разногласия заполыхали с новой силой. В воздухе отчетливо запахло гражданской войной. Стилихон, приехавший в Медиолан с небольшой охраной, вынужден был вернуться к своим легионам, оставленным в Аквилее. И власть, если не в империи, то, во всяком случае, в Медиолане, перешла в руки дураков-магистров, Лупициана и Сальвиана. Эти двое усиленно готовили легионы к противостоянию с патрикием Руфином, стремительно приближавшимся к Медиолану во главе огромного войска.

— Ты сказал Амвросию, что сын рекса франков Гвидона доводится внуком императору Констанцию? — спросил Пордака у Перразия.

— Епископ уповает на волю божью, — вздохнул Перразий. — Он не станет мешать магистрам в их благородном деле спасения империи.

— В таком случае, передай Амвросию, что варвары через два дня войдут в Медиолан.

Армия патрикия Руфина была далеко не так велика, как думали в Медиолане. Не более десяти тысяч пеших и около трех тысяч конных франков. Правда, на подходе к столице империи к Руфину присоединились две тысячи конных русколанов князя Верена. Но даже с приходом вандалов варвары все равно уступали числом римской армии под командованием магистров Лупициана и Сальвиана. И тот и другой уже имели скорбный опыт общения с варварами и патрикием Руфином. Причем сиятельный Лупициан дважды терпел сокрушительные поражения, которые едва не положили конец его блистательной карьере. И хотя со дня второй битвы прошло уже почти двадцать лет, Лупициан, похоже, не забыл перенесенного унижения и жаждал реванша, словно мальчишка, обиженный в драке сверстниками. А ведь магистру давно уже перевалило за шестьдесят, в его годы разумные люди больше склонны скорее к прощению, чем к отмщению.

Магистры не собирались отсиживаться в Медиолане, подвергая тем самым город всем ужасам долгой осады. Да и количество собранных ими легионов позволяло римлянам достойно встретить врага в чистом поле. По прикидкам Пордаки, римская армия превосходила франков числом раза в полтора, и сенатор счел своим долгом предупредить об этом своего нового знакомого воеводу Бастого. Бастый был чистокровным франком. В верховных вождях его предки никогда не ходили, но и в охвостье тоже не болтались. Об этом Бастый сам сказал Пордаке. Из чего сенатор заключил, что пришлый князь Гвидон далеко не всем франкам пришелся по душе.

— Я подал свой голос против Гвидона, — не стал скрывать Бастый, — но, к сожалению, остался в меньшинстве. А сейчас и вовсе спорить нет смысла. Русколан крепко взял власть в свои руки. Ему теперь служат не только франки, но и галлы.

Бастый был опытным военачальником, и именно ему Руфин доверил свою пехоту. А конницей, набранной из франков и галлов, командовал его сын, патрикий Сар. Этот очень уверенный в себе молодой человек горделиво прогарцевал на черном как сажа коне перед изготовившимися для битвы римлянами. Что Сар сумел высмотреть за спинами своих врагов, Пордака так и не понял, но молодой патрикий птицей взлетел на холм, где расположился с небольшой свитой его отец.

— Он успел, — долетели до ушей Пордаки слова Сара.

О ком шла речь, понять было трудно, а на расспросы уже не оставалось времени. Римская фаланга, уповавшая, видимо, на свое превосходство в численности, медленно двинулась вперед под пение баррина. Франки отозвались на пение римлян короткими рычащими звуками и ощетинились длинными копьями. Строй они держать умели, это Пордака, видевший на своем веку не одну битву, понял сразу. Не остался для него тайной за семью печатями и замысел сиятельного Лупициана. Связав конницу варваров на флангах атакой клибонариев, тот готовился бросить легкую кавалерию в обход фаланги, дабы ударом с тыла расстроить чужие ряды. Лупициан мог считаться одним из лучших полководцев империи, это сенатор готов был признать. К сожалению, у него имелся довольно крупный недостаток, сводивший все его достоинства к нулю при столкновении с варварами. Он никак не мог привыкнуть к тому, что варвары не придерживаются привычной римлянам тактики ведения войны и лобовому столкновению предпочитают умелый маневр. Вот и сейчас пешие франки, вместо того чтобы встретить римлян грудь в грудь, подались назад. Их отступление очень походило на бегство, что, вероятно, ввело в заблуждение трибунов магистра Сальвиана. Римская фаланга столь стремительно ринулась в погоню за отступающим врагом, что неожиданно для себя оказалась между русколанами Верена и франками Сара. И хотя конные варвары в этот момент отражали наскок клибонариев, у них все-таки достало сил, чтобы обрушиться на атакующих легионеров сразу с двух сторон. Пешие франки воеводы Бастого рыкнули рассерженными медведями и, в свою очередь, бегом ринулись на врага, потрясая щитами и копьями.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению