Гаугразский пленник - читать онлайн книгу. Автор: Яна Дубинянская cтр.№ 99

Фальшивая нота. Никогда Глобальный социум не признавал чьей-то там свободы. Уникальность экосистемы — да. Плюс гуманизм как основа общечеловеческой морали. Но в свете последних событий уникальность экосистемы вместе с гуманизмом оказались хлипкими аргументами. Бессмысленная война… Привычный, но, если разобраться, весьма сомнительный тезис. Что, собственно, сдерживало нас, не давая пересечь гаугразскую границу, как не война? Если поднять военные и гебейные архивы…

Стоп. Я о другом. Я говорю с женщинами, которые мыслят и чувствуют совсем иными категориями. Во всяком случае, я на это рассчитываю. Именно на этом предположении строится все, что можно — если еще можно — теперь предпринять.

— Давайте подумаем, о чем же на самом деле повествует эта легенда. Древние горы сошли с мест. Катаклизмы уничтожили врагов, успевших ступить на землю Гауграза. А для остальных был поставлен заслон. Защита. С тех пор война продолжалась только на границе, а внутри страны установилось спокойствие и равновесие. Вот к чему стремились женщины, призвавшие на помощь древние волшебные силы! Не победа, не свобода — равновесие. Правильный и неизменный уклад жизни на много столетий вперед. И они этого добились.

Поперхнулась. Сделала над собой усилие, чтобы следующая фраза прозвучала бесстрастно и весомо, обнажая суть, словно тяжелая бурка, упавшая с плеч:

— А потом пришел Гаугразский Пленник. Мой брат Робни Калан. Вы его знаете.

Не звук, не ропот; неуловимая рябь, пробежавшая по лицам девушек и женщин, в том числе и тех, которые стояли у меня за спиной, да что там — за сотни километров отсюда, в селениях Срединного хребта и на Южном побережье, везде, где он успел побывать, обаять, увлечь, подчинить своей бесшабашной воле… Тысячи мгновенных вспышек румянца на щеках могущественных волшебниц, совсем юных и уже перешагнувших порог ранней старости, окрашенной невероятными, нездешними воспоминаниями… Роб. Черт возьми, он не терял времени. Неудивительно, что он так много успел натворить, безнадежно переломить, испортить, разрушить…

Я отыскала взглядом Мильям. Ее лицо — единственное в толпе — оставалось бледным и замершим, словно… нет, не подвисшая, а по определению неподвижная стереозаставка на мониторе. Непостижимая женщина.

Она его не простила: бесповоротно, навсегда. В отличие от этих восторженных тысяч, с которыми он до сих пор мог бы сделать все, что бы ни захотел. Она, Мильям, никогда не делила его с ними. Он был — только ее. Целых пятнадцать лет. Интересно, о чем они разговаривали по вечерам?…

Но я слишком долго держу паузу.

— Он нарушил равновесие, потому что хотел победы и свободы. В отличие от ваших мужчин он знал, что победить можно только в том случае, если перенести войну на территорию Глобального социума. И он придумал, как это сделать. Среди вас есть те, кто по его желанию и с его помощью проникали туда, чтобы… деструктивщицы, так? Правда?!

Опустила глаза: не стоит мне сейчас видеть конкретных лиц, на которых нервными пятнами проступает признание. Это было бы слишком. Не надо.

Хотя тех, кто уничтожил Любецк, конечно же, нет в живых. Тем лучше.

— Вы понимаете, что случилось? Второй раз за историю Гауграза женщины вступили в войну. Но — в том качестве, какого захотел от них мужчина. И что? В ходе войны действительно произошел перелом. Победа над Глобальным социумом из фантома для смертовиков превратилась в допустимую возможность. Причем куда более реальную, чем заключение мира… хотя мой брат с вашей же помощью попробовал и это: помните дембель?

Общий вздох: громче шелеста травы на ветру. Дембель они помнили. Кстати, Юстаб, где она — естественно, у меня за спиной, она ведь тоже передатчица, — так переговорила ли она уже со своим братом?! Валар… надо же. Интересные имена дал Роб своим детям.

— Вы, женщины, невольно поставили Глобальный социум перед выбором: сдаться — или перейти в наступление. Разумеется, он выбрал второе. Иначе и быть не могло, они… то есть мы так устроены — помните, в вашем предании? — люди с широких равнин. Теперь этим людям ничего не остается, как только уничтожить Гауграз. Они могут. Им даже не обязательно пересекать границу. Небесная вспышка, огненный дождь, сотрясение земли, крошево из ваших древних гор… Впечатляющая вышла бы легенда. Но ее некому будет сложить.

Я ждала паники. Мгновенной и страшной — ей нельзя дать разгореться, ее надо пресечь на второй же секунде, пресечь жестко и требовательно и тут же перейти к делу, к четким и конкретным инструкциям, которые гаугразские волшебницы выполнят беспрекословно — принимая во внимание ту первую жуткую секунду.

Но паники не было.

Женщины смотрели на меня. Россыпь глаз: блестящих и матовых, карих и бездонно-черных, огромных и узких, как щелочки, опушенных густыми ресницами или полускрытых за морщинистыми веками. Спокойные, понимающие глаза. Они будто знали заранее, что услышат от меня нечто подобное. И теперь терпеливо ждали, надеясь услышать что-то еще. Новое.

Спасительное.

Тысячи глаз, рассеянных по долинам и горным склонам, городам и селениям, жилищам и дворцам Гауграза. Хотя последнее — нет, Юстаб и другие передатчицы просили всех выйти под открытое небо. Им так легче.

Тысячи волшебниц под открытым небом. И ветер, кажется, стихает, уже не пытаясь сорвать с их голов покрывала и косы…

— Я чужая здесь. Я тоже глобалка, как и он, Гаугразский Пленник. К тому же я женщина, и у вас тем более нет причин слушать меня и поступать именно так, как я вам укажу. Этого и не нужно. Наоборот, Гауграз можете спасти только вы сами. Вашей силой, направленной туда, куда вы сами сочтете правильным и необходимым. На защиту. На сохранность вашего мира, отдельного, родного, живущего по своим внутренним естественным законам. Заслонить, сохранить, спасти — это главное, ведь так?!. Скажите мне, если выдумаете по-другому. Скажите!.. Прямо сейчас.

Если хоть одна из них не согласится, я уже ничего не смогу поделать. Это будет означать: все изменилось, сместилось, потеряло равновесие настолько, что твердой точки опоры уже не найти. Гаугразские женщины… Все кончено, если окажется, что я их не понимаю. Если хоть одна…

Молчание. Тихий шорох умирающего ветра.

— Тогда слушайте. Все очень просто. Те из вас, что побывали в городах Глобального социума, поймут меня сразу. Больше того, я надеюсь, что выскажу сейчас вашу собственную мысль. Просто помогу ей прозвучать — сразу для всех, поскольку то единственное, что может спасти Гауграз теперь, потребует концентрации всего волшебства, какое только живет на этой земле. Как тогда, столетия назад. Только будет сложнее. Созидать всегда труднее, чем разрушать. Гораздо труднее, чем сдвигать с мест горы, потрясать землю или… деструктировать купол над городом.

Тишина, полная постепенного понимания.

* * *

— …ты все поняла, Газюль?

Чернокосая девчонка сложила губки бантиком и молча кивнула. Кукольное личико из детской виртуалки. Ни черта она не поняла. Собственно, именно поэтому я и поручаю это ей. А не, скажем, Юстаб…