H2O - читать онлайн книгу. Автор: Яна Дубинянская cтр.№ 105

Какой-то человек, весь обвязанный, как подарочный набор, ярко-салатовыми ленточками, пробрался мимо нее в проход и, поднявшись на цыпочки, сказал проникновенно, перекрывая гул толпы:

— Съездите домой, пообедайте, а потом возвращайтесь на площадь. Вместе мы сила! За нашу свободу!

Он был вовсе не молодой. Сорокалетний, а то и старше, потрепанный жизнью дядька.

Эскалатор шел вниз почти пустой, зато вверх — набитый под завязку. Однако неместные ребята ухитрялись фотографироваться на нем, садясь на ступеньки, наставляя сидящим рожки и размахивая над головой ярко-салатовыми флажками. Татьяна пристроилась у транспаранта, который везли почему-то в развернутом виде, ступенек на пятнадцать по диагонали. Транспарант извивался, как гусеница, и прочитать текст не получилось — только гигантскую букву «С» прямо перед глазами.

Общий поток вынес Татьяну к турникетам, на которых его разбивало и хаотично отбрасывало назад, словно на волнорезе; поднапрягшись, просочилась дальше, к стеклянным дверям. За ними начиналась сплошная человеческая стена. Как раз в нужном направлении. Сзади напирали, и Татьяна очутилась на улице раньше, чем успела морально к этому подготовиться.

На нее обрушился крик. В первый момент захотелось зажать уши, но уже через мгновение притупилось, обкаталось, стало вполне терпимо. Слов не разобрать — одна гремящая мажорная нота. Татьяна принялась потихоньку пробираться сквозь веселую орущую толпу, придерживая косу, перекинутую на грудь. Нет, каким все-таки надо быть идиотом, чтобы выбрать для встречи кафе в самом центре, практически на площади! Так оно и есть. У них там работают одни идиоты, иначе не допустили бы, чтоб зашло настолько далеко.

Попыталась глянуть на часы: дохлый номер, надо отворачивать рукав на запястье, а это слишком тонкая операция в такой толпе. Посмотрела вверх, на башню. Правильно, опоздала уже на полчаса, а еще топать и топать.

В глазах рябило от ярко-салатового: ленточки, флажки, транспаранты, шарфы, шапки, воздушные шарики, детские курточки… Панорамным взглядом искала знакомые лица — но их не было, сплошь просто какие-то люди, мужчины и женщины, старики с палочками и бойкие старушки, маленькие дети на плечах. Молодежи, конечно, больше всего, тоже незнакомой совершенно. Не могла Оксана с девчонками зарегистрировать такую прорву народу, не могли они все голосовать за «Нашу свободу»…

К искомому кафе она пробилась еще минут через двадцать. Строго говоря, он вполне мог уже ее и не ждать. Однако сидел за крайним столиком, солнце, не спуская глаз с выхода, и даже приподнялся, сигналя обеими руками, ей навстречу. Татьяна кивнула без улыбки, подошла, села напротив.

— Рад вас видеть, Таня.

— Здравствуйте, Владислав.

— Добрались без проблем? Вас же, наверное, узнают на улице.

— Только по прическе.

Отбросила за спину косу, черкнув по стеклу, за которым волновалась, как весенний сад на ветру, яркая бесчисленная толпа. Не мог сесть в глубине зала; впрочем, диспозиция наверняка продумана заранее. Они не допускают случайностей.

— Ну и как вам это нравится? — службист кивнул на площадь за стеклянной стеной.

— Вас предупреждали, — бросила Татьяна. — Еще тогда.

— Да, конечно, мы вам благодарны, предупрежден — значит вооружен… Кофе будете? Два эспрессо, пожалуйста.

Одет он был сегодня подчеркнуто демократично: кроссовки, джинсы, свитер, ветровка. И самое умилительное — ярко-салатовая ленточка ласточкиным хвостиком на груди. Маскировка, блин.

Поймал ее взгляд и кивнул:

— Маскировка. Так вот, мы даже провели тогда экстренное совещание. Самым логичным ходом было бы задержать ваших так называемых «полевых командиров» во главе с этим мальчиком, я с ним беседовал как-то… Женя?

— Женя, — подтвердила глухо. Сглотнула. Могла бы и сама подумать логически, просчитать наперед ход незатейливой службистской мысли. Дура.

Но ведь не задержали же.

— Однако решили ограничиться наблюдением, — в такт ее мыслям сказал он. — Возможно, это была наша ошибка. Но лично я так не считаю.

С той стороны кого-то прижало к стеклу; изнутри странновато смотрелись расплющенные болоньевые складки куртки правильного цвета. В последние дни даже манекены в витринах переоделись в ярко-салатовое. Не может быть, чтобы все это сделали мы, не дотянувшие до шести процентов. И что ничего этого не произошло бы, если б — она снова сглотнула — вовремя арестовали Женьку.

— Помните, я говорил вам о готовящемся переделе? — вдруг спросил он, и она обернулась от стекла. — Так вот. Сегодня прошла новая информация. По закрытым каналам, не могу конкретизировать, извините. Это касается бизнеса Глебчука и особенно Анциферова, а заодно и всей, черт побери, мировой экономики…

Закашлялся, отпил кофе и закончил невнятно, между глотками:

— В общем, все гораздо глобальнее и хуже, чем мы думали раньше. А начнется — уже началось — с вас, с «Вашей свободы». Как и задумывал старик Розовский… да вы и сами в курсе.

— Вы тоже были в курсе. И ничего не…

Прикусила язык. Уже сказано открытым текстом, чего именно они не предприняли. Действительно, не Розовского же им арестовывать. И тем более не этих фантомных, неуязвимых априори Глебчука или Анциферова, самого существования которых в материальном мире она никак не могла себе как следует представить.

— Я думаю, мы поступили правильно, — сказал службист. — И знаете почему? Потому что не верю, будто вы были у них единственным вариантом. У людей такого уровня все заменяемо, все продублировано, и не один раз. Так мы ничего не добились бы. Но дело даже не в этом.

Он вдруг улыбнулся, светло и почти мечтательно:

— Я давно вас веду, Таня, ваше движение за свободу. С самых первых салатовых буклетиков… В вас уже тогда чувствовался такой заряд пассионарности, такая сила, такая жизнь!.. По-человечески хотелось дать вам развернуться. И сами видите: я не ошибся.

Снова указал подбородком туда, за стекло, к которому то и дело опасно подплескивали человеческие волны. А ведь туда скоро придется выходить, подумала Татьяна. Передернула плечами.

— К тому, что сейчас происходит, — сказал Владислав, — Дмитрий Розовский уже не имеет ни малейшего отношения. Виктор Винниченко, кстати, тоже. Женя, как ни парадоксально, чуть больше — но не в том смысле, что как-то влияет на процесс, он просто ему более созвучен. А чем все это кончится, не знает теперь никто. Нет, правда. По большому счету, социум как организм у нас никогда и не исследовали толком.

Она усмехнулась:

— «У нас» — это где именно?

— Ну вообще-то я имел в виду страну. Впрочем, и в мире о нем знают немного. Большинство глобальных прогнозов не исполняются, несмотря на всю продвинутую социологию. Так вот, применительно к нынешней ситуации: налицо мощнейший фактор «икс». Неизвестно, сыграет ли он на руку силам, задумавшим экономический передел, или, наоборот, нейтрализует их. Лично я хотел бы надеяться на второе.