Белоснежка и семь апостолов - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Кноблох, Всеволод Пименов cтр.№ 58

Венди

— …Венди, проснись и пой!

Этот голос невозможно было перепутать ни с одним другим.

Я приоткрыла глаза, доверившись приятной галлюцинации. Но вместо бритоголового клоуна со смеющимися синими глазами я увидела заросшее рыжей щетиной чудовище. Впрочем, глаза были те самые, и улыбка была та самая, и голос… Один на шесть миллиардов.

— Димка, — прошептала я, не веря своим глазам.

— Собственной персоной. Весь к твоим услугам, беби. — Чудовище улыбнулось во все зубы. Это оказалась самая счастливая галлюцинация, о которой я могла мечтать.

— Господи, Димка! — Я привстала на локте. Ох и оброс же он! Я первый раз увидела его с волосами. Они были светлыми, цвета хлебной корочки, а вот усы и бородка почему-то рыжие.

За спиной Димки замаячили солнечной мозаикой лица Артурчика, Влада, Артема и Чжао.

Нет, Отто не было. И Пита тоже не было. И значит, это была не галлюцинация.

Я спустила ноги с дивана. На мне были чужие черные спортивные штаны со шнурком в поясе и чужая черная же водолазка. Правая рука была накрепко примотана к туловищу.

Комната была мне знакома: здесь мы отсиживались в ту ночь, когда сгорел кемпер. Сейчас за окном тоже было темно.

— Осторожненько, — предупредил Димка. — Я, конечно, постарался, но лучше тебе пару дней не заниматься боксом и макраме.

Артем протянул мне бокал с чем-то мутно-желтым. Это был апельсиновый сок с мякотью.

— Димка за свою работу должен как минимум получить Нобелевку и твой пожизненный респект.

— Успеется, — довольно ухмыльнулся наш доктор и мечтательно устремил взгляд в потолок. — Вот когда доведу до автоматизма регенерацию нервов и костей, налажу восстановление конечностей — вот тогда можно и Нобелевку… У меня там, в клинике, несколько ребят есть, я им уже помог чуток, они согласны продолжить эксперимент.

— Спасибо, Димка, — сказала я от души.

— И вот этого еще не забудь помянуть в своих молитвах. — Артем запустил пятерню в дыбом стоящую гриву Артурчика. — Без него мы бы тебя не нашли. Он у нас теперь человек-геликоптер.

Артурчик качнулся в мою сторону и тихо сказал:

— Помнишь, как было в книге? Там Венди тоже подстрелили, но ее спас поцелуй Питера. — Он смущенно прикоснулся губами к моей щеке. — Вот. Это тебе на будущее. Вместо бронежилета.

Я растрогалась до дрожания ресниц. Господи, люди, как я вас всех люблю…

— И отдельное мерси, данке и аригато нашему Артему, — провозгласил Артурчик уже в полный голос. — Он наелся правильных грибов и увидел верблюда, который рассказал, где тебя искать.

Циркачи захохотали над недоступной мне шуткой. Все, кроме Артема. Он склонился ко мне и, перекрывая гогот, сказал:

— Отцу Михаилу я уже позвонил, он за тебя поставит свечку.

Я задохнулась:

— Как он там?

— Нормально. Надеется после того, как все закончится, увидеться.

— Обязательно.

— И все-таки, Венди, ты не должна была этого делать.

— Он сам попросил. Я спасла его сына, он имел право знать…

— Давай рассказывай.

Все притихли.

— Да нечего рассказывать. Я знаю только, что Пит погиб, что Отто где-то в Красноярске, в месте, которое они называли «полигоном». Наверное, они держат его в заложниках. Потому что им нужная. Точнее — им нужен инициатор.

— Знаю, знаю, — невесело кивнул Артем. — Только Отто не заложник. Они накачали его какой-то дрянью чтобы он не отключился, но перестал шториться. К нему пустят их самого сильного телепата. Он выудит из Отто все. Явки, пароли, все, что мы когда-либо при нем говорили, все, что он когда-либо видел. Историю цирка Белоснежки, биографии каждого из нас, секретики, грязные и не очень, и все такое прочее…

— Мы должны его…

— Вытащить, — утвердил Артем. — И мы вытащим.

— Ждать нельзя! — выпалила я.

— А тебе нельзя делать резких движений и волноваться.

Димка сделал то, что не сумел бы ни один доктор. Но наколдовать из воздуха кровь первой группы резус-положительной я еще не умею. Так что отсыпайся и отъедайся, принимай прописанные пилюльки, а мы как-нибудь сами. Ты для нас не менее важна, чем Отто.

— Стоило нарваться на пулю, чтобы услышать это от тебя, — сказала я.

— В следующий раз, когда захочешь это услышать, лучше просто попроси.

— Времени у нас немного есть, — вставил Артурчик. — Тот телепат побился в аварии, которую ты устроила, вряд ли он в рабочей форме.

— Я устроила?! — Я чуть не расплескала сок. — Это Марат!

Имя это им, понятное дело, ни о чем не говорило.

— Псих, который был за рулем! Он просто бомба ходячая, ад с доставкой на дом. Увижу его еще раз — под землю зароюсь, в помойный бак нырну, только бы не оказаться с ним рядом. Это он разнес машину!.. Я только затянула ремни и бросила в него Сюзетту, чтобы отвлечь, пока я буду разбираться с Ингой.

Народ притих.

— Ингой? — переспросил Артем, нехорошо прищуриваясь. Он явно хотел уточнить еще что-то, но обвел глазами ребят и сказал раздумчиво: — Значит, у них есть деструктор.

— Значит, есть, — вздохнула я.

Тут Артем как-то странно подался назад, и взгляд его затуманился.

— О-о, я это уже видел, — пробормотал Артурчик, — сейчас начнет разговаривать с вещими верблюдами.

Артем сделал знак — «тихо всем!» — и медленно встал. Сказал:

— Мне нужно позвонить, — и заторопился на кухню. Выходя из комнаты нетвердой походкой, задел плечом косяк.

— Что с ним такое? — спросила я шепотом.

— Грибы, — так же шепотом сказал Димка и хихикнул. Но шутку никто не поддержал.

— Он провидец, — тихо сказал Влад. — И сейчас он видит своего знакомого Часового, который бежит с пистолетом в руке вверх по лестнице через три ступеньки. Подъезд ему знаком.

Не успела я вспомнить, кто такой Часовой и что это все может значить, как на кухне обрушилось что-то стеклянное, и голос Артема загремел так, что заложило уши:

— Дэ-э-э-э-эн!!!

Все повскакивали с мест, и я все-таки пролила недопитый сок.

— Дэ-э-э-э-эн!!! Черт! Дениска?.. Дениска, мать твою вдоль и поперек! Да ответь же!.. Влад, сюда!

И Влад сорвался на кухню.

Артем

— Держи, — Я сунул оторопевшему Владу телефон. — Поскань. Давай же, мне нужно знать, что там происходит.

Влад приложил трубку к уху и уставился мне в глаза.

Что-то в мире только что изменилось непоправимо.