Всем стоять на Занзибаре - читать онлайн книгу. Автор: Джон Браннер cтр.№ 56

– Худой афрам?

– Да нет же, черт побери! Белый, разговаривающий с ними обоими.

– Господи Иисусе, а все твердили, что он умер!

– Мел, думаю, попозже мы, пожалуй, разобьем несколько ампул того вещества, какое я просила тебя принести. Есть тут один не в меру умный паршивец, которого было бы неплохо стащить с орбиты.

– Привет, Дон. Элайху, это мой квартирант Дональд Хоган. Чад Муллиган, Дон.

– Привет. Так вот, как я говорил, Маклухан не предвидел одного, хотя и подошел совсем близко, а именно…

– Знакомство с вами – большая удача, мистер Мастерс, но я никак не рассчитывал столкнуться с вами в таком месте.

Когда Норман вчера ко мне приходил, он упомянул об этой вечеринке, сказав, что мне стоит прийти, если я хочу посмотреть, с какими проблемами по сей день сталкиваются в этой стране афрамы. Поэтому я подумал и решил, что он, вероятно, прав и пойти следует.

– Просто стоя и наблюдая, всей меры изобретательности Гвиневеры не увидишь, сэр. Вам нужно быть кем-то вроде Нормана, который приблизительно на одном с ней уровне а не человеком вашего положения.

– Почему?

– Если бы вы появились в обычной уличной одежде, она всего лишь назначила бы вам какой-нибудь номинальный штраф: постоять на голове секунд десять, спеть песенку или снять обувь. Иными словами, что-то, что не помешало бы вам получить удовольствие.

– Но ведь затем сюда и приходят, разве нет?

– С тех пор, как вы уехали за границу, многое изменилось, сэр. – «Откуда все эти «сэры»? Наверное, подсознательная реакция на тот факт, что с сегодняшнего утра официально я лейтенант Хоган!» – Несколько лет назад это еще было так. Но теперь уже нет.

– Кажется, понимаю. Приведите пример, пожалуйста.

– О… Ну, я видел, как она заставляла проштрафившихся гостей обмазываться кетчупом, или сбривать волосы, или в течение часа ползать по полу на четвереньках, пока она сама не устанет от этой затеи, или, если вы простите мне такие подробности, обмочиться. Такое случается попозже, она этим пользуется, чтобы избавиться от нежелательных гостей, которых выгоняет до начала оргии.

– А оргия обязательно начинается, да?

– О да.

– Но почему люди терпят подобное обращение?

Тут вмешался Чад Муллиган: последние несколько минут он незаметно для них бросил разговор, какой вел с Норманом, и теперь слушал Дональда и Элайху.

– Да нет же, черт побери! По крайней мере готов поспорить, что Норман все ходит и ходит сюда совсем не поэтому. Или ты старательно скрываешь свой мазохизм, а, Норман?

– Кое-кто приходит определенно из мазохизма, – пожал плечами Норман. – Им нравится, когда их публично Унижают. Таких обычно легко отличить: они вопиюще нарушают любое установленное на данный вечер правило, но Держатся подальше от Гвиневеры до сравнительно позднего часа, пока не напьются, не накурятся или не закинутся тем, что им нужно, чтобы набраться смелости перед решительным шагом. Тогда они начинают жаться и ежиться, молят их пощадить и терпят, когда над ними глумятся, мол, они всем портят настроение, – в общем, весь цирк. И к тому же они обычно кончают, пока отрабатывает свой фант. Эти по большей части безвредны.

– Я о тебе говорил, а не о них, – нетерпеливо бросил Чад.

– Обо мне? Я продолжаю сюда ходить, потому что… Ну ладно, начистоту. Это постоянный вызов. Она – подлая стерва, но пока она меня еще ни на один фант не поймала, а ведь бывало пару раз, когда тридцать – сорок ее прихлебателей кричали, что я проштрафился. Вот почему я принимаю ее приглашения. По правде говоря, довольно глупая причина. Сегодняшняя вечеринка будет последней, и если бы тут не было тебя, Чад, и если бы я не заманил сюда Элайху, то давно бы уже ушел.

Дональд поглядел на Чада Муллигана. Он все еще едва верил, что это действительно он, но сходство с портретом на обложках муллигановских книг ошибки не допускало: проницательные глаза под густыми бровями, зачесанные наискось и назад волосы, аккуратно подстриженные усы и бородка, подчеркивающие циничную складку губ. В реальности лицо было более испитое, чем на официальных фотографиях, но, может, это свидетельство возраста, а не поражения.

– Так хотелось надеяться.

– Душенька, ты прекрасно танцуешь цок! У тебя подлинный талант!

– Ах, Гвинни, как это мило с твоей стороны.

– Вот только одна ма-а-аленькая проблемка, душенька. Цок ведь, строго говоря, новомодный танец, правда?

– Штраф! Штраф!

– Боюсь, они правы, душенька, хотя мне так жаль настаивать. Разве ты никаких старых танцев не знаешь? Как насчет шайтана? Думаю, он подходит к таким ритмам.

– Конечно, подходит, Гвинни. Мне ужасно жаль, какая я безголовая, что сама не подумала. Так мой фант – станцевать шайтан?

– Вот именно. Но… кто-нибудь, дайте мне блюдо с медом с вон того стола. Спасибо, ах спасибо, сладенькая. Вот, подержи его между локтей, когда будешь показывать танец.

– Но… Гвинни!!! Я же обольюсь!

– В том-то и смысл, душенька. Давай же, и ни одного па не выпусти. Хочу посмотреть, как ты коснешься пола затылком.

– Н-да, сдается, я что-то сегодня не в себе. Понимаете, я прохожу курс восстановления метаболизма, тот самый, который клиника «Всех закинем» предлагает для тех, на кого «трип-улет» не действует. Неужели вы о ней не слышали? М-да. Но есть один паршивый недостаток: от лечения становишься намного восприимчивее к вирусам, то и дело насморк и все такое. Поэтому я вот досюда забит всякими противоядиями, а в результате мои гормоны, энзимы и препараты в одном тазу плывут по Ниагаре. Я хочу сказать, это двадцатый век или девятнадцатый?

– Разумеется, ни для кого не секрет, что, если бы НаркоОтделу дали финансирование и полномочия, необходимые для надзора за соблюдением законов, нынешнее правительство уже завтра вылетело бы в трубу. Недовольство, основное топливо подлинной революции, глушат транками и кайфом, а Вашингтону только этого и надо.

– Так вот, нашли они двух добровольцев, чувака и его терку, которым до пинты дерьма было плевать, делают они это на публике или нет, и сказали им, пусть воспроизведут Для Салманассара процесс деторождения.

– Что бы там ни говорили, я не переношу приверженцев культа, который не уважает прав человека, если этот человек к нему не принадлежит. Это фанатизм, какого словесного туману тут ни напускай. А правые католики с их настойчивым требованием неограниченного размножения нарушают права бэбиков всех остальных людей. Запретить их надо, мать их за ногу.

– Наискосок от дома, где живет мой шурин. А такой вроде безобидный чувак. И ведь однажды схватил вдруг разделочный нож и поотрубал головы детям, за которыми присматривал, а после забрался на крышу с ящиком пустых бутылок и начал кидать их на головы прохожим внизу. Одного убил, другого ослепил, в конечном итоге полицейскому вертолету пришлось его зафьюзить. Понимаете, это мог бы быть кто угодно – а без всеобщей базы личностных досье откуда нам знать, кто обернется мокером?