Завет Сургана - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Михайлов cтр.№ 7

Каким образом удалось им сойти с гор в этих местах, считавшихся – да и бывших – непроходимыми, никто в Свире объяснить не мог. Однако факт оставался фактом.

Тут фронт – в общепринятом смысле слова – пока, во всяком случае, не сложился; для него просто места не было – острый конец клина представлял собой теснину, зажатую между крутыми склонами, и в первые дни лишь небольшая часть его была занята улкасами: сначала пограничная служба, а потом и подтянутые из ближнего гарнизона подразделения не дали нападавшим возможности быстро расширить плацдарм. Таким образом, войну по необходимости вели пока еще малочисленные группы; не было улкасских крупных войсковых частей, не было и свирских, и до сих пор ни одной из сторон не удалось добиться серьезного перевеса. Да и будь там даже танки – не станешь ведь гоняться на танках за одиночным противником? Фронта тут не было, а были направления, районы, площади, в любой точке которых мог внезапно появиться, словно из ничего возникнуть, один улкас или десять, сто – и мгновенно, собравшись воедино, ударить в слабую в Данный миг точку, поразить ее и продвинуться еще на бросок или два вперед, все более подрезая основание клина. Со своей стороны свиры старались нашарить и ударить по группе противника, пока она еще не ударила сама. Можно представить себе картину: два человека, которые в тесном чулане могут действовать только пальцами одной руки, ведут схватку лишь при помощи-этих пальцев; при этом один старается вытолкнуть противника в более просторное помещение, а тот упирается, надеясь, что придет кто-нибудь из своих и выручит. Однако этот "свой" все медлит, не идет… Война велась на изнурение, на доведение противника до нервного срыва, до паники, и похоже, и начавшие ее улкасы, и противостоящие им свиры, привыкшие к давно испытанной методике ведения войны, сейчас растерялись, какие-то соображения или надежды не сработали – и обе стороны мешкали, на ходу пытаясь найти действенный план победы…

Вот чему и посвящалось совещание, о котором мы начали было рассказывать.

– Итак, верком Гумо, – сказал Вершитель Мору, – по-вашему, ни в чем никто не виноват? А война эта – просто стихийное бедствие? Но ведь даже такие явления предсказуемы!

– Совершенно справедливо, – согласился Гумо. – Однако этим занимаемся не мы. Как всем известно, такие вещи относятся к области прогнозирования – а этим ведает Про-Институт, директор которого высокочтимый верком Сидо здесь присутствует. Но если уж пришлось упомянуть это учреждение, осмелюсь заметить: его прогнозы нередко очень далеко отстоят от реальности, и, возможно, единственная вина моих людей, да и меня самого, заключается в том, что мы слишком уж на них полагались. Если бы не это обстоятельство…

– Хорошо, – проговорил Мору уже совершенно спокойно, пережив приступ гнева праведного. – Этот вопрос мы обсудим отдельно – в более спокойное время.

А сейчас, так или иначе, мы имеем дело со свершившимся фактом. Начнем действовать. Гумо, чем они, по вашим данным, располагают? Начальник ОСС откашлялся.

– Численно – их несколько больше, чем в ту войну. И, откровенно говоря, я не могу, никто у нас не может сейчас понять, почему они не пробиваются на оперативный простор так, как делали всегда, сходя на предгорья по ущельям. Их замысел остается крайне не-. ясным. Но мы, конечно же, принимаем меры, мы действуем, чтобы понять…

– О своем непонимании доложитe позже. Вы сказали: у них войск больше, чем в Сто восьмую. Каким образом? Откуда они взяли солдат? Настругали в мастерских? Нет? Откуда же?

Верком Гумо пожал плечами:

– Численно больше, да. А что касается Сто восьмой войны – разница в том, что у них сейчас под ружье поставлено поколение не детей, как было бы через двадцать лет, но родителей. Ровесников Сто восьмой. В то время как у нас…

– Что у нас – мы знаем, – не очень вежливо осадил его Вершитель. – Переходите к цифрам.

– Да, разумеется. Сейчас у них в состоянии готовности первая волна: до полутора миллионов солдат.

– Ну, можно ли называть их солдатами… – негромко, но отчетливо пробормотал Полевой Военачальник.

– Воинов, боевиков, головорезов – как угодно, – тут же откликнулся разведчик. – Суммарно, по всем направлениям. Но главное в том, что это и мужчины, и женщины. Женщины – вот источник увеличения численности войск.

– Это же глупость! – сердито молвил Мору. – Выходит, они посылают в огонь матерей будущего поколения? Оставляют себя без продолжения и умножения нации! Идиотизм, не могу найти иного слова. История не знает подобного.

Самоубийственная непредусмотрительность.Чем может быть вызвана такаяопромет-чивость?

Верком лишь пожал плечами.

– Позвольте мне. Вершитель?

– Конечно, верком Сидо. Гумо иронически усмехнулся.

– Только одним она может быть вызвана, – после краткой паузы проговорил Директор Про-Института, только что обвиненный перед лицом Высокого Совещания. – И мысль вовсе не так глупа: захватить нас в миг нашей наименьшей готовности к военным действиям. Мы ведь тоже вырастили поколение матерей. Но мы не можем дать им оружие…

Он умолк как-то нерешительно, словно ожидая, что ему тут же возразят:

"Ну отчего же, "Заветы Сургана", конечно, святы и нерушимы, но когда само существование страны под угрозой, можно и отступить от них – в порядке, как говорится, исключения". Однако никто не ответил, даже Водитель, от которого только и могла исходить такая инициатива.

Все отлично понимали, нет, даже не понимали, а подсознательно чувствовали: "Заветы", как и любая другая сумма установлений, подобны старому дому: скрипит, но стоит, пока его не трогаешь; однако стоит приступить хотя бы к небольшому, частному ремонти-ку – и начинает сыпаться одно за другим, так что в конце концов вся система разваливается, и вместо хоть какого, но жилья остается лишь куча строительного мусора. А построить тут же новый дом не так-то просто, в особенности если ты к этому не готовился: и материалов не запасено, и рабочие не наняты, да и денег, откровенно говоря, на такое дело не отложено…

Так что на невысказанный вопрос последовал такой же безмолвный и потому очень ясный ответ: не надо трогать Заветов, потому что даже и сам Про-Институт не в силах дать сколько-нибудь членораздельное предвидение: когда и чем процесс ревизии основ закончится, если его однажды начать.

Да, собственно, верком Сидо и не ожидал другого отклика.

– Хотелось бы знать, кто мог подсказать им такой рд сказал Водитель, ни к кому в частности не обращаясь. – Хоть убейте, не поверю, что они своим умом до этого дошли. Нет у них такого ума; во всяком случае, никогда прежде не было. И не только ума, но и воли – это ведь подумать только: отойти от веками вырабатывавшейся схемы, сломать ее вот так, сразу, и это не где-нибудь, а среди улкасов, у которых основа мышления – консерватизм, слепая верность прошлому, воспринимаемому безо всякой критики. Чтобы безо всяких споров и волнений произвести такие перемены, очень многое требуется. Ум, воля и влияние – и все это в одном человеке. И не где-нибудь, а на самых верхах. Что, разве у них произошли перемены в высшей власти?