Особо опасная особь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Плеханов cтр.№ 48

— А я что, дальше голая пойду? — тупо спросила Лина.

— Я дам тебе швой плащ. У меня отличный плащ, я нашел его на шамой лучшей помойке. Он понравитша тебе, леди.

— Иди к черту, — сказала Лина.

— О, да ты, я шмотрю, резвая! — Бродяга осклабился, пошел на Лину, широко расставив руки. — Знаешь, я помогу тебе. Шниму ш тебя эту твою крашивую одежку. И вше, что под ней ешть, тоже…

— Не трогай меня! — завизжала Лина.

Она попятилась назад и уткнулась во что-то мягкое. Обернулась в ужасе и обнаружила, что стоит вплотную к огромному толстопузому чернокожему — не менее оборванному, чем бородач, но значительно превосходящему того по габаритам — весом центнера в полтора, не меньше.

— Джим, — представился негр. — Меня зовут Джим. Лучший трахальщик Соединенных Штатов. Член у меня длиной в фут, и я трахну тебя первым. А потом уже тебя трахнут все остальные.

Остальные, числом четыре, немедленно материализовались со всех сторон — выплыли из сумеречного мрака. Вовсе не доходяги, нет. Напротив, накачанные, едва не лопающиеся от мышц, голые по пояс, разрисованные цветными татуировками. Похабные улыбки блестят золотыми зубами. Уличная банда. Телевидение втолковывает изо дня в день, что преступность в Соединенных Штатах практически ликвидирована, что американские граждане могут свободно ходить по улицам — в любое время, в любом месте, а тут на тебе — толпа бесцеремонных, неконтролируемых, смертельно опасных бандитов.

— Умник! — заорала Лина.

— Не ори, — сказал Умник, появляясь за спиной жирного Джима. — Иди ко мне, детка. И не волнуйся, все будет нормально.

— Как я пойду? Он же мне мешает!

— Кто мешает? Этот? — Он ткнул пальцем в спину негра. — Эй ты, жирный, подвинься. Дай пройти приличной девушке.

Негр медленно повернулся к Умнику, навис над ним, глянул на него сверху вниз — брезгливо, как на таракана, копошащегося в грязи.

— Что еще за марджевская срань тут воняет? — осведомился он, выпятив нижнюю губу. — Никак, сам Умник пришкандыбал? А люди говорили, что тебя уже пришили, говнюк. Что намотали твои кишки на столб. А ты, выходит, живой пока. Но это ненадолго, марджевская жопа. Щас мы это исправим.

— Быстро валите отсюда, — заявил Умник. — Сегодня плохой день для вас, придурки, зря вы попались мне на глаза. Но я не злой по жизни, я добрый, даже сегодня. Я даю вам шанс. Считаю до трех…

— Не, вы видели? — Негр воздел руки к небу. — Эта вонючая кучка дерьма говорит нам, что делать! Вы видели такое, братки?

— Давай я его пришью, — деловито сказал один из четверки татуированных, самый мясистый. — Сегодня моя очередь рубить фарш. Порежу марджа, да?

В руке его появился тесак — широкий, длиной чуть ли не в полметра.

— Да, — негр Джим кивнул головой. — Давай.

— Давай, — осклабился Умник.

Лина вдруг ясно представила, что произойдет сейчас. В голове ее нарисовалась четкая картина — мясистый громила делает первый выпад, сталь блестит холодной, бритвенно-острой дугой; громила промахивается, Умник ускользает, но тут же оказывается в окружении радостно гогочущего отребья; негр толкает Умника в спину, Умник летает как мячик в кольце — его перебрасывают из рук в руки, он получает удар за ударом и в конце концов останавливается, — выпучив глаза, раззявив рот в беззвучной муке, насадившись на нож по самую рукоятку; тесак разрезает его сверху донизу, вспарывает живот, вываливаются ярко-красные колбасы кишок…

Все произошло не так. Мясистый бросился в атаку, рубанув тесаком на манер меча, но Умник не отступил — скользнул вперед и влево, ладони его упали на руку бандита, присосались к ней, вывернули ее, дернули на себя. Мясистый совершил пируэт, перевернулся через голову и грохнулся спиной о землю. Нож вылетел из его руки и, звеня, полетел по асфальту. Бегемотский негр немедленно нагнулся, потянулся за ножом и тут же получил ногой в бок — вся ступня Умника, казалось, погрузилась в упругое черное сало, увязла в нем, растратила силу на инерцию. Следующая доля секунды — Умник, используя негра как ступеньку, прыгнул, приземлился на его поясницу обеими ногами и снова взмыл в воздух. Спустя еще миг — встал рядом с Линой в боксерской стойке. Согбенная туша негра со стоном обрушилась вниз, примяла собой валяющегося в легкой отключке мясистого.

— Отойди назад, детка, — тихо сказал Умник. — Стой там и не высовывайся.

Лина застыла в ступоре, уронив челюсть и обалдело моргая.

— Слышь, отойди, — повторил Умник. — Не мешай работать.

Лина мотнула головой, очухалась, переступила ногами, заслонилась жилистой спиной Умника. Вовремя — трое оставшихся татуированных налетели с криками, выхватывая на бегу клинки.

Умник не дрался — он именно работал. Сосредоточенно, экономя движения, поставил блоки двум первым . нападающим, одновременно выписал шикарный удар в челюсть третьему — ногой с полуразворота. Третий улетел, вмазался в стену и стек по ней, выпал из списка действующих лиц, но первые двое проявили упорство. Один из них подступил к самому Умнику, размахивая двумя ножами со скоростью мельницы. Второй ловко нырнул сбоку от Умника и оказался нос к носу с Линой — молчаливо пыхтя, сжав губы в куриную гузку, вытянул руку и вжикнул лезвием поперек Лининого живота. Девушка не почувствовала боли — кевлар бро-некомбеза справился, оттолкнул жесткую сталь. Разрисованный уродец, впрочем, не собирался останавливаться — выхватил из-за пояса здоровенный нож-мачете и нацелил следующий удар Лине в голову. Снес бы голову начисто, тут бы и сказке конец, но Умник бросился на землю, крутанул ногами как вертолетными лопастями и сшиб Лину подсечкой — мачете просвистел над самой ее макушкой. Лина отползала назад на спине — извиваясь, в панической спешке работая локтями. Она видела, как Умник выходит из лежачего вращения снова в стойку — в полуприсед; как не успевает среагировать и получает мачете по плечу; как окрашивается алым его рукав; как железная голова Умника врезается в татуированную грудную клетку и с хрустом ломает ребра; как Умник сидит верхом на последнем из оставшихся врагов, схватив в кулак его длинные волосы, намотав их на пальцы, и молотит, молотит, молотит затылком врага о бордюрный камень, и кровь течет по асфальту темным блестящим ручейком…

Лина свернулась клубком, подтянула колени к животу, с трудом преодолевая рвоту, и закрыла глаза руками. Только не видеть такого…

— Лина, солнышко, — рука Умника затормошила ее. — Вставай, детка, пойдем.

— Нет, нет, я больше не могу…

— Пойдем, я сказал!

Умник цапнул ее за воротник и без особых церемоний поставил на ноги. Перед глазами Лины все плыло и качалось.

— Умник, мне плохо.

— Это мне плохо! — Умник прислонил девушку к стене, с треском разорвал правый рукав рубашки, и глазам Лины явилась рана — глубокая, сочащаяся кровью. — По твоей милости схлопотал, — заявил мардж. — Да и сам виноват, конечно, — надо было надеть такой же броник, как у тебя. Только не люблю я работать в комбезе — тесный он, движения в нем не те.