Особо опасная особь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Плеханов cтр.№ 46

— И что? Опять бежать?

— Мы пересидели бы здесь, — уверенно сказал Умник. — Никто бы нас здесь не нашел, я вбухал в это убежище кучу бабок и уверен в его надежности на триста процентов. Но тут нам не дадут отсидеться. Я всегда хорошо платил местным царькам — они прикрывали меня по всем статьям. Увы, сегодня они решили, что я слишком опасен. Им почему-то резко захотелось тишины и спокойствия. Сейчас придут нас выпроваживать.

— Они нас не пристрелят?

— Неправильный вопрос, Лина. Правильный вопрос звучит так: “Ты, Умник, их не пристрелишь”? Отвечаю — не пристрелю. Во всяком случае, постараюсь не пристрелить. Хотя очень хочется. Меня не оставляет мысль, что эти ублюдки еще могут мне пригодиться — когда-нибудь, при гипотетической, микроскопически малой вероятности, что я сюда вернусь. И вообще — не люблю палить без необходимости.

— А что, часто приходится?

— Всякое бывает, — Умник пожал плечами.

— Кто ты такой? Ты ведь не простой слик, да?

— Чушь собачья. Я просто слик. Во всяком случае был им до последнего времени. А теперь, как видишь, вокруг сплошной форсмажор, — Умник удрученно махнул рукой. — При таком раскладе любой станет непростым — если хочет выжить, конечно.

В коридоре послышался топот, громкие голоса, в дверь замолотили кулаком.

— Пришли, — недовольно констатировал Умник. — Сядь на кровать, солнышко, и молчи. Ради бога — ни слова. Прикинься немой.

Он щелкнул замком, и в дверь ввалились пятеро — три чернокожих, два латиноса, все в черных костюмах, в черных рубашках со стоячими воротниками, с толстыми золотыми цепями на бычьих шеях. Словом, милая публика. Четверо встали у стен, подперли их могучими плечами, пятый — толстый, бритый наголо негритос в козлиной бородке — плюхнулся в кресло, картинно закинул ногу на ногу и положил на колено руку, в коей содержался неправдоподобно огромный пистолет.

— Умник, — сказал он, — мы тебя уважаем, но у нас из-за тебя охренительные проблемы. Сегодня опять была облава и загребли больше сотни людей. Из них — восемь наших людей, в том числе Ривейроса и Мака. Это, понимаешь, совсем грустно. Это наводит на всякие мысли.

— Здесь меня не найдут, ты это знаешь, — сказал Умник. — И я заплатил вам на десять лет вперед, чтоб меня не трогали, много заплатил. Это не считается?

— Ты уйдешь отсюда прямо сейчас, вместе со своей телкой. Ты выйдешь из этого гребаного подвала и сядешь на свой байк, и свалишь из Гарлема. И мы ничего тебе не сделаем. Считай, что ты заплатил именно за это, парень. И вот что я еще скажу — тебе сильно повезло. Потому что кому другому за Ривейроса и Мака я прострелил бы башку прямо сразу, без базара. Тебе повезло.

— Ладно, мы уйдем, — кивнул Умник. — Только не на байке. Байк я оставлю в подарок лично тебе, Хью. Это хорошая машина, Хью, езди на ней, тебе понравится. А мы уйдем так, как нам нужно.

— А я сказал — ты сядешь на байк! — негр Хью поднял пистолет и направил его на Лину. — Ты знаешь, как мы любим марджей, — Хью провел пальцем по горлу. — Марджам здесь хана — сразу, насмерть. Ты единственный мардж, которому мы разрешили жить в нашем городе, жить здесь, жрать здесь, срать здесь, спасаться от легавых, трахать красивых девочек, которых ты привозишь с собой. Потому что ты был клевым парнем, Умник. Был. Теперь из-за тебя взяли Ривейроса и Мака и ты стал персоной нон грата. Ты знаешь, что это такое?

— Знаю, — спокойно сказал Умник. — Хорошо, Хью, я сделаю так, как ты говоришь. Не психуй. Опусти пушку.

— Не опущу. Пока ты не сядешь на свой гребаный байк, я буду держать пушку на твоей девочке. Ты сядешь на колеса, и телка сядет сзади тебя, и мы вывезем тебя из нашего города — с почетным сопровождением, с эскортом, чтоб ни одна сука тебя не тронула. А потом ты выедешь из нашего города, и я хочу, чтобы твоя железная рожа никогда больше здесь не появлялась. Потому что Ривейрос и Мак сюда уже больше не вернутся — им нарисуют по-пожизненному, и я это знаю, как свои пальцы. И сегодня вечером я буду плакать по ним, и кидаться на стены, и думать о том, какое же я дерьмо, что не шлепнул тебя. Но вот такой я человек — у меня свои понятия о совести, и я позволяю тебе ехать. Езжай, Умник, пока тебе дают ехать, спасай свою жопу, спасай маленькую жопку своей девочки и радуйся жизни.

— Понятно, — коротко сказал Умник. — Извини, что так получилось, Хью. Ключи от мотоцикла можно взять?

— Бери. Только быстро.

Умник повернулся, добрел до сумки, валяющейся на столе, с треском расстегнул молнию.

Следующая секунда: Лина видит, как на физиономии Умника появляется свинячье рыло противогаза. Еще секунда: Умник не глядя бросает через плечо зеленый кругляш размером с теннисный мяч. А дальше мяч лопается в воздухе с негромким хлопком, в комнате появляется облачко сизого дыма. Гремит выстрел, это Хью стреляет в Лину. Лина, задыхаясь, падает на кровать, но можно было и не падать, потому что Хью промазал, послал пулю в потолок, вырубился до того, как нажал на курок, обмяк в своем кресле. И остальные обмякли, расплавились, сползли амебами по стенам — аморфно, беззвучно, безвольно. А Лина умирает, хватает ртом отрав— . ленный воздух, и все равно до сих пор жива, даже не потеряла сознания, даже все понимает, только вот никак не может сделать вдох.

Вот идет Умник. Двигается медленно, плывет в сгустившейся атмосфере. Несет в руке никелированную пушку — не пистолет, но что-то очень похожее. Оттягивает пальцами бронированный воротник Лины, приставляет к ее шее ствол и нажимает на спусковой крючок.

Пух!

И Лина начинает оживать — клетка за клеткой, нейрон за нейроном.

Умник не тратит времени — деловито сдвигает в сторону кровать вместе с Линой, взрезает ножом линолеум на полу, сдирает его, обнажает металлический люк, набирает на пульте комбинацию цифр. Люк поднимается. Умник вскидывает Лину на правое плечо — в левой руке сумка — и прыгает в люк. Мягко приземляется, пружиня ногами. Крышка люка бесшумно закрывается над головой. Наступает темнота.

— Адью, уроды, — говорит Умник.

* * *

— Ты как, Лина? — спросил Умник, стоя на коленях рядом с Линой.

Опять — “Ты как?” Мог бы придумать что-то более свежее, для разнообразия.

Лина попыталась ответить, но из глотки исторгся только мучительный лающий кашель.

— Потерпи немного, — сказал Умник, — через пару минут пройдет. Я ввел тебе антидот.

Он поднялся, воткнул фонарик в землю, на потолке высветился люк с воротом-штурвалом. Протянул руки вверх и закрутил штурвал до отказа.

— Вот так, детка. Минут десять форы у нас есть. По-другому никак не получается, извини.

— Что это было? — просипела Лина.

— Граната с паралитическим газом.

— Решил меня отравить, да?

— Не тебя — их. Тебя так просто не отравишь, с твоей-то утилитой детоксикации.