Фаза Монстра - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Малинин cтр.№ 18

Шольц не пошел в сторону купола по вполне понятным причинам – там ему делать было нечего. Он решил для начала все-таки спуститься в кабинет профессора Каррегана, располагавшийся на последнем, четвертом уровне.

Лифт не работал, хотя освещение в лифтовом холле было вполне исправно. Шольц вышел через располагавшуюся слева от лифтовой шахты дверь на лестничную площадку и начал спускаться по лестнице. Однако, прошагав всего несколько ступеней, он вдруг остановился – его поразила царившая на лестнице тишина! Такой тишины на станции никогда не было!!

Неожиданно ему на ум пришло старинное выражение «мертвая тишина», и, невольно вздрогнув, он снова заторопился вниз.

Добравшись до последнего уровня без приключений, Шольц вышел на лифтовую площадку и двинулся по короткому вестибюлю вправо. Помещений на этом уровне было совсем немного: справа – рабочие кабинеты Каррегана и Борвина, слева – вакуум-лаборатория, тест-камера преобразователя элементарных частиц и никогда не открывавшийся люк, ведущий к базовой зоне главного компьютера станции. Пройдя по коридору несколько шагов, Герман толкнул дверь, располагавшуюся справа, и перешагнул порог довольно большого, хорошо освещенного кабинета.

Профессор Карреган любил, чтобы в кабинете было яркое освещение, он говорил, что и без того слишком много времени проводит в темноте, чтобы не побаловать себя светом хоть немного. Шольц быстро огляделся, кабинет был пуст. На рабочем столе отблескивал ярким бликом погашенный экран монитора и лежало несколько листков писчего пластика. Астрофизик, не закрывая входной двери, быстро прошел вперед и склонился над столом. Листки были распечаткой профессорских расчетов напряженности магнитного поля для масс, сопоставимых с массами атаковавших станцию астероидов, находящихся в магнитном поле Нептуна. Расчеты были, конечно же, весьма грубыми, но и на их основании можно было сделать заключение, что догадка профессора Каррегана о способе передвижения х-объектов в Солнечной системе вполне могла быть правильной!

Шольц несколько минут изучал листки, а затем сгреб их непослушными пальцами и засунул в наружный карман скафандра на левом бедре. Еще раз оглядев кабинет, словно надеясь отыскать в этом замкнутом и хорошо освещенном пространстве своего руководителя, он направился к выходу.

Вновь оказавшись в вестибюле, Герман осторожно прикрыл дверь кабинета и, пройдя еще пару шагов вправо, остановился у двери с другой стороны вестибюля. Это был вход в кабинет руководителя станции, профессора Борвина, поэтому Шольц несколько секунд помедлил, прежде чем толкнуть дверь. Когда же дверь распахнулась, астрофизик с удивлением увидел, что в кабинете начальника станции также горит яркий свет, хотя сам профессор должен был находиться в центре оперативного управления. Шагнув за порог, Шольц неожиданно заметил позади рабочего стола профессора, рядом с полками для информационных кристаллов, что-то темное... грязное...

На этот раз Герман двинулся вперед осторожнее, вдоль стены, далеко обходя рабочий стол слева. Оказавшись сбоку от стола, он снова увидел какие-то рваные ошметки темного цвета, кучей валявшиеся на полу, а недалеко от них какой-то темный, круглый предмет, откатившийся чуть в сторону. Еще раз внимательно оглядев кабинет, Шольц быстро шагнул вперед, наклонился над этой странной кучей и тут же отпрянул назад – темные, почти черные рваные куски, словно бы специально собранные в кучу, оказались... останками человека! Человека, порванного на части с какой-то жуткой, звериной жестокостью!! Эти разлохмаченные куски странно ссохлись и почернели, но ошибки быть не могло. Кроме того, на них сохранились лохмотья одежды, заляпанной кровью...

Преодолевая отвращение, Шольц снова шагнул вперед и, нагнувшись, попробовал разглядеть тот самый округлый предмет, который он заметил минуту назад. Предмет лежал на прежнем месте, но несколько секунд Герман никак не мог разобрать, что это такое... И вдруг он понял, что видит перед собой человеческую голову!!

Астрофизика замутило. Он ухватился за край столешницы, закрыл глаза и отвернулся в сторону. Когда Шольц почувствовал себя немного лучше и снова открыл глаза, он увидел, что на столешнице лежит небольшой, неаккуратно оторванный кусочек писчего пластика. Протянув руку, он пододвинул листок поближе и немедленно узнал почерк профессора Каррегана. Правда, почерк был не по-профессорски неразборчивым, рваным, но своеобразное начертание букв не оставляло сомнений в личности автора текста:

«Герман, я не мог оставаться в своем кабинете, там падало атмосферное давление. У Вальтера в кабинете происходит то же самое. Попробую добраться до медкабинета, там есть дыхательные аппараты».

Шольц снова перевел взгляд на то, что осталось от профессора Каррегана. В его голове билась всего одна мысль... один вопрос, не имевший пока ответа: «Кто сделал это со старым астрономом?!!»

Несколько минут Герман стоял неподвижно, а затем его остановившиеся глаза снова прочитали: «...Попробую добраться до медкабинета...»

И тут же в голове побежали сумбурные мысли, заставившие его действовать: «Значит, потеря воздуха на станции не была одномоментной! Он постепенно выпускался из помещений. Но тогда мысль отправиться в медицинский кабинет за дыхательным аппаратом могла возникнуть не только у профессора!..»

Быстро развернувшись, он направился к выходу из кабинета.

Медицинский кабинет располагался на третьем уровне станции рядом с оранжереей. Хозяином здесь был Франц Перельман, биолог и врач экспедиции. Шольц вернулся в лифтовый холл и поднялся по лестнице на третий уровень. Оранжерея и медицинский кабинет занимали всю правую половину уровня, причем оранжерея отделялась от лифтового холла двойными, плотными, застекленными цветным стеклом дверями, а в медицинский кабинет, располагавшийся напротив, вела обычная, облитая пластиком дверь. Именно эту дверь астрофизик распахнул первой просто потому, что она уже была приоткрыта. И в тот же момент ему послышался тихий, идущий вроде бы из-за этой двери шорох. Он быстро заглянул в кабинет, огромное белое помещение было практически пусто. Люки двух секций главного медицинского диагноста были распахнуты, кресло, стоявшее у рабочего стола, развернуто, словно Перельман только что покинул свой кабинет. Шольц осторожно прикрыл дверь и, пройдя к диагносту, по очереди заглянул в каждую из диагностических камер. Они были пусты.

И тут он снова услышал шорох, на этот раз он, без всякого сомнения, доносился из вестибюля! Астрофизик быстро переместился обратно к входной двери, но открывать ее не стал – щель между дверью и косяком давала достаточный обзор вестибюля вплоть до лифтового холла. С минуту ничего не происходило, а затем застекленные двери оранжереи начали медленно раскрываться, и Шольц снова, теперь уже вполне явственно, услышал короткое сухое шуршание. Двери оранжереи распахнулись настежь, за ними, в глубине главной оранжерейной аллеи, между поникших, странно съежившихся растений, стояло нечто странное, ни на что не похожее. Высотой около двух с половиной метров, это нечто своей формой напоминало каплю, опущенную широким концом вниз. Капля эта была почти прозрачной, хотя и содержала некую тонкую, мутную взвесь, а внутри нее колыхалась что-то темное, смутно знакомое.