Повелительница снов - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Гуляковский cтр.№ 92

— Разумеется. Вы же будете им управлять. Именно поэтому нам так необходимо ваше добровольное согласие на эту миссию.

«Так я тебе и поверил, девочка… Представляю, сколько хитрости вложили в этот проект ваши инженеры», — подумал Сергей. Но вслух он спросил:

— А как же вы? Вы останетесь на Захране?

— Меня заберет наша следующая экспедиция.

— И сколько драгоценных лет своей жизни вы потеряете из-за этой одиссеи?

— Не так уж много. Меньше года.

— Почти целый год, Чарани. Стоит ли им жертвовать ради меня? — Сергей не сумел скрыть иронии, но она сделала вид, что не заметила этого, и ответила очень серьезно:

— Не из-за вас. Ордосы представляют серьезную угрозу для моей родной планеты. Я надеюсь, что после того, как вы найдете корабль со своей Ружаной, вы выполните обязательства перед нами.

— И вы готовы поверить мне на слово?

— Мне придется пойти на это, но мои соотечественники умеют взыскивать долги. Вряд ли вы сможете жить спокойно, если обманете нас.

— Вот это звучит убедительно. И поскольку у меня все равно нет другого выхода, я принимаю ваше предложение. Когда начнем обучение, пилот?

Никак он не мог заставить себя относиться серьезно к этой хрупкой, изнеженной женщине, слишком утонченной и красивой для того, чтобы водить космические корабли. Она ничего не ответила на его последний вопрос, только загадочно усмехнулась. Тогда он спросил:

— Почему именно вы? Неужели не нашлось никого другого для такого задания?

— Мужчины, разумеется?

— Вот именно — мужчины.

— Мне кажется, сегодня вы это поймете. Хотите заехать ко мне, отпраздновать наше соглашение?

Этого он не ожидал и даже растерялся, не зная, что делать. Отказываться было бы глупо, и пришлось принять предложенные ему правила игры.

Ее дом ничем не отличался от десятка других одиноких вилл, мимо которых, снижаясь, пронеслась их бесшумная машина. Разве что рисунок цветов на газонах напоминал абстрактную картину и свидетельствовал о хорошем художественном вкусе хозяйки.

— Вы живете одна?

— Разумеется. У нас каждый взрослый человек имеет свой собственный дом.

— А как же семья, дети, родители, наконец?

— Дети не живут в семьях, их воспитывают в специальных колледжах, у каждого из родителей свой собственный дом. Семейные пары недолго обживают общий очаг.

— Почему?

— Браки стали слишком непрочны. Люди ищут новизны, им все быстро приедается, Сергей. Поэтому меня так поразила ваша история.

Впервые она назвала его по имени, и он никак не мог решить, приятно ли ему это фамильярное обращение, слишком похожее на своего рода аванс.

Ничего не ответив, он проследовал за ней сквозь закрытую огромными — до потолка — стеклами террасу. Комната за ней оказалась неожиданно маленькой и уютной. Письменный стол с большим рабочим дисплеем, горстка кристаллов мнемопамяти, в беспорядке разбросанных на столе — он уже сталкивался с такими в гостинице и знал, что они заменяют здесь книги. Чарани провела его дальше в гостиную. По контрасту с ее рабочим кабинетом эта комната показалась ему огромной и слишком уж стилизованной под старину.

Стол был уже накрыт, на нем стояло несколько блюд в серебряных сотейниках, из-под крышек которых просачивался ароматный пар. Был здесь и запотевший графин с каким-то напитком, и даже горели свечи.

— У вас что, здесь живут волшебники?

— Я предупредила о нашем приезде слуг и отпустила их, так что вам придется за мной поухаживать.

— Вы сделали это еще до того, как получили от меня согласие на этот ужин?

— Я не сомневалась в вашем ответе.

— Почему вы так самоуверенны, Чарани? У вас все женщины такие?

— У нас нет равноправия. Женщин рождается в два раза меньше, чем мужчин. Поэтому мы привыкли диктовать правила игры.

— Так это игра?

— Все в известной степени игра. Особенно интересной она становится, когда двое остаются наедине друг с другом. Вы так не считаете?

Она провоцировала его чуть ли не в каждой фразе, и он никак не мог понять, шутит она или говорит всерьез. Хуже всего было то, что он не знал, как ему держаться в обществе этой женщины. Чарани принадлежала к совершенно иному миру, и трудно было определить, насколько она искренна с ним, насколько серьезно ее предложение воспользоваться лавранским кораблем для того, чтобы разыскать Ружану…

Его так и подмывало снова использовать ментальный зонд, чтобы узнать, о чем она думает, но он хорошо запомнил свой первый неудачный опыт и не хотел портить этот в общем-то приятный вечер.

— Хотите попробовать мой рамст? — спросила Чарани, наливая из графина густую зеленоватую жидкость. — Я знаю, что варвары предпочитают алкоголь На своих интимных вечеринках, но у нас его никогда не употребляли.

— Перестаньте называть меня варваром!

— А разве вы не варвар? Вы даже не догадались предложить мне рамста, мне самой приходится выполнять роль дворецкого. Терпеть не могу отпускать слуг.

— Я не знал, что это такое — ваш рамст.

— Его пьют, представляете? Можете попробовать, не отравитесь.

Он поднес к губам бокал с зеленоватой жидкостью. Напиток отдавал пряностями, молодым вином и еще чем-то смутно знакомым. В общем, запах показался ему приятным. Он пригубил напиток, стараясь определить вкус рамста, как это делают при дегустации хороших вин. Но все его вкусовые рецепторы оказались мгновенно заблокированы. Сергей словно хватанул глоток слишком горячего чая, смешанного с мелкими иголками. Комок огня прошел по пищеводу и начал растекаться по всему телу.

Постепенно неприятное ощущение растворилось в волне тепла, все его заботы, опасения, даже отчаяние, не покидавшее Сергея с момента посещения локаторной станции, — все это стало вдруг мелким, незначительным, не стоящим его внимания.

Он сделал второй глоток и лишь после того, как волна нового жара, прокатившаяся по его организму, исчезла, посмотрел на хозяйку, собираясь поблагодарить ее за отличный напиток. Слова застряли у него на губах.

Напротив него сидела женщина, прекрасней которой он никогда не видел. Нет, это была все та же Чарани. Казалось, в ее облике, в классически правильных чертах ее лица ничего не изменилось, но воспринималось оно совершенно иначе, словно до сих пор он смотрел на нее сквозь мутное стекло и лишь сейчас увидел и оценил это совершенство, недостижимое для земных женщин…

«Твои губы как гроздь винограда…»

Сергей не был поэтом и не знал, что внезапный поэтический приступ вместе с переоценкой ценностей вызван знаменитым любовным напитком лавран. Но он желал эту женщину так сильно, как никогда до сих пор не желал никакую другую.