Осколки памяти - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Ефремова cтр.№ 41

– Знаешь, мне кажется, я помню это место. Такое знакомое…

Ник отставил в сторону чашку с чаем и медленно развернулся, чтобы посмотреть на рисунок. Кристина не сводила с него внимательных глаз и поэтому успела уловить, как вновь тень не поддающегося ее пониманию чувства мелькнула на его лице, но тут же исчезла, заставив ее в очередной раз засомневаться в остроте своего зрения и адекватности восприятия.

Ее снова поразило, как Ник менялся всякий раз, когда она интуитивно угадывала какие-то обрывочные моменты из прошлого. И менялся не в лучшую сторону: мгновенно замыкался в себе, мрачнел, словно чего-то боялся или не хотел отвечать. Его голос садился, а лицо превращалось в маску, хотя он старательно делал вид, что ничего особенного не произошло и то, что ее воспоминания возвращаются к ней, его радует.

Что-то не очень похоже.

– Ник?

– Да?

– А где оно, это место? – Кристина кивнула в сторону пейзажа.

– Это Янтарное озеро. Я люблю его рисовать. У меня есть альбом, куда я складываю рисунки, ну, не рисунки, а так, скорее эскизы разных уголков озера. Оно меня не перестает удивлять – все время разное: на рассвете, во время грозы, летом, в снегопад – потрясающе!

Глаза Ника светились, и было очевидно, что ему по-настоящему дорого Янтарное озеро и все, что с ним связано. И, как уже успела убедиться Кристина, не напрасно – озеро было восхитительным. Ей тоже захотелось увидеть его и при лунном свете, и на закате, поэтому она попросила:

– Покажешь мне?

– Ты точно больше есть не хочешь?

– Нет, я наелась, спасибо!

– Тогда пойдем, я провожу тебя в гостиную, а потом принесу альбомы.

Кристина поднялась из-за стола, но тут же в нерешительности замялась:

– А как же посуда?

– Ты что, хочешь сказать, что собираешься все это мыть? – Ник сделал круглые глаза, и она, не удержавшись, рассмеялась.

– Нельзя же оставлять ее на столе.

– Совершенно верно. Нельзя, – согласился он, потихоньку подталкивая ее к выходу из кухни. – Поэтому я собираюсь вымыть ее чуть позже, но без твоей помощи. Извини.

Вернувшись в гостиную, Кристина с удивлением отметила, что уже темнеет. Это было особенно заметно благодаря камину, огонь в котором Ник разжег, пока она спала наверху после прогулки. Разморенная усталостью и сытным обедом, она устроилась на диване и сквозь опущенные ресницы смотрела на желтые всполохи пламени за решеткой.

Ник хотел выйти за альбомами, но она его удержала:

– Постой. Ты не обидишься, если мы просто посидим, а потом посмотрим альбомы?

– Нет, конечно, – улыбнулся он и опустился на диван справа от нее.

Они долго молчали. Кристина прижалась к плечу Ника, и на этот раз он не отодвинулся. И тогда она решилась на то, о чем думала, чего хотела с самого начала этого странного дня, но никак не могла заставить себя сделать.

Она взяла его ладонь.

Левую ладонь, потому что правая, пораненная и заклеенная пластырем, лежала на диванной подушке, и Ник старался ее не тревожить.

– У тебя очень красивые руки, – пробормотала Кристина.

– Да? – удивился он. – Не замечал.

Она водила пальцем по теплой коже, по линиям его ладони, по аристократически тонкому сильному запястью и разговаривала будто сама с собой:

– Это все так странно… Я тебя совсем не помню, а руки, мне кажется, помню.

Пальцы Ника дрогнули.

– Помню, – продолжала Кристина, не дожидаясь, что он что-нибудь скажет ей в ответ: она же его ни о чем не спрашивала. – Наверное. Да нет, точно. Как они двигались, когда ты рисовал.

– Все? – подал голос Ник. – И только?

– Все. Но это очень много. Правда. Я помню, как ты держал кисть, вот так…

Кристина попыталась изобразить, как он это делал, складывая его пальцы, но у нее ничего не вышло, и она рассмеялась.

– Не выходит. Но это ничего, я уверена, еще увижу тебя за работой. Если ты мне позволишь, конечно.

– Не сомневайся, – прошептал Ник, наблюдая за движениями ее и своих пальцев.

– Послушай, а раньше ты часто разрешал мне смотреть, как работаешь? Ведь не все художники любят, когда кто-то стоит у них за спиной, – Кристина приподняла голову с его плеча и пытливо заглянула в глаза.

– Раньше? – после паузы переспросил Ник. – Раньше – да. Хочешь посмотреть рисунки? Ты вроде просила…

– Конечно, хочу! – От нее не укрылось, как он вновь сменил тему, лишь только разговор коснулся того, что было «раньше», но упрямиться она не стала, чтобы не портить такой чудесный вечер.

Ник поднялся с дивана, лишив Кристину опоры и тепла своего плеча, и ушел.

В ожидании его возвращения она смотрела на огонь. Красные, с черной поволокой угли шевелились и потрескивали от жара. Она обратила внимание на каминную решетку – изящную и необычную. Узор прутьев образовывал что-то похожее на неспокойную водную гладь. Или облачное небо. Понять было трудно, но решетка выглядела так, словно была сделана на заказ по одному из рисунков Ника. А что, вполне может быть.

– Ты меня не потеряла?

Низкий музыкальный голос вывел ее из задумчивости. Ник вернулся со стаканом и несколькими увесистыми альбомами.

– Снова будешь лечить? – обреченно вздохнула Кристина и протянула руку за лекарством.

– Буду, – твердо заявил Ник, устраиваясь рядом. – Зато на этот раз у меня есть, чем подсластить твой… ммм… напиток. Я подумал, лучше начать с фотографий, их рассматривать удобнее, альбомы с рисунками очень большие. Вот этот – о природе. Здесь озеро, лес и всякое такое. Неплохие, в общем, снимки и эскизы, как я тебе говорил. А вот этот, коричневый, – он похлопал по обложке альбома, – о Хиллвуде, здесь только фотографии. Сняты в разное время, просто подборка получилась, вот я и оформил. С какого начнем?

Кристина колебалась. Ей одинаково хотелось посмотреть и альбом о природе, большей частью из-за того, чтобы взглянуть на рисунки Ника и, может быть, вспомнить отчетливее, как он рисовал, и альбом о Хиллвуде, ведь память может заговорить на любой фотографии.

Наконец, решившись, она потянулась за альбомом о природе. Некоторое время они с Ником в молчании перелистывали страницы, заполненные потрясающими снимками, каждый из которых по оригинальности замысла, по расположению деталей, по направленности света мог бы сойти за произведение живописи, если бы не фотобумага и предупреждение Ника о том, что это именно фотоальбом.

Такие снимки мог сделать только очень талантливый человек, тонко чувствующий окружающий мир, его глубину и многогранность.

Только Ник.

– Предпочитаешь сепию? – Кристина погладила рукой снимок в бархатных коричневых тонах, на котором простерло к небу руки-ветви засохшее кряжистое дерево.