Комната страха - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Кузьмин cтр.№ 7

– Светлана Андреевна приказала своим людям следить за залой, чтобы туда никто не мог войти.

– Помогло?

– Да, но ненадолго. Костюмы, впрочем, оставили в покое. И вообще, разные неприятные чудеса стали происходить в нашем присутствии. В нашей пьесе одно действие происходит ночью, почти в полной темноте. Мы попробовали сыграть его без освещения, с одними свечами. То есть не просто со свечами, а при освещении нескольких большущих канделябров. Ну и обычные свечи в руках артистов тоже были. Очень, знаете ли, романтично получалось. Во время одной такой репетиции, когда свет выключили, вдруг налетел страшный порыв ветра…

– Где? В зале?

– То-то и оно, что в закрытом помещении! И канделябры, а также большинство свечей погасли.

– Вот уж странность так странность!

– Я о том же и говорю. Мы свечи вновь зажгли, правда, репетиция дальше бестолковая пошла. Все уже ждали, когда снова подует ветер. И он подул. Но очень не скоро, а когда все успокоиться успели. И… не скажу, что это в точности было, но всем показалось… одним показалось, что этот ветер, как пронесся по зале, где-то за стенами стал завывать. Другие говорили, что слышали вой не ветра, а какого-то существа. Может, даже человека. Или волка.

Я взяла себе на заметку вернуться к этим звукам, расспросить про них подробнее. Но позже.

– После мы некоторое время не решались репетировать в темноте. То есть без включенного электричества. И, как выяснилось, опасались не зря! Едва выключили электрические лампы, как на стене стала заметна надпись!

– Не кровью, надеюсь, написанная?

– Даша, вы же обещали!

– Я обещала не смеяться. Да мне и не до смеха. А вопрос я задала всерьез, так что вы напрасно на него обиделись.

– Нет, надпись была сделана не кровью.

– Ну что вы опять замолчали? Чем была сделана эта надпись?

– Ничем! Включили свет – ее как не бывало. Собрались с духом, выключили во второй раз – опять светятся слова! Я даже потрогал тогда стену и ничего там не почувствовал! Ни маслянистости на пальцах, ни запаха от них. Ничего! Разве что стена в этом месте мне показалась чуть влажной. Вот и все.

– А что написано было?

– Ах, да, конечно! Написано было: «Аз приде!» [14] Не только слова старославянские, но и буквы написаны на тот же манер. И слегка с потеками. Вот вы спросили, не кровью ли? По мне, да наверное, и всем так показалось бы, что кровью было бы лучше. Можно было бы списать все на некоего злого шутника, который для начала кровью платье испачкал, после ею же написал на стене. А тут слова словно из стены проступили. На время появились, будучи видимы лишь в полумраке, а затем исчезли. Словно ничего и не было.

– Долго их было видно?

– Сложно сказать. Мы включили электричество, при нем буквы не виднелись. Погасили свет, только когда уходили. Я специально смотрел – их уже не видно стало. Несмотря на то что темнота в этот раз была почти полной. Я даже дверь попросил притворить поплотнее.

– А говорили, что боялись!

– Боялся, конечно. Но нужно же было хоть что-то сделать!

– Мне кажется, были и новые послания?

– Были. Еще дважды. Второе повторяло первое. Третье сообщало: «Ждать недолго». На следующий день артист Иванов упал на ровном месте и чуть не сломал ногу. До этого там едва ли не каждый проходил, и ничего. А тут выяснилось, что в этом месте разлита лужица масла. На ней он и поскользнулся. Сейчас буквально все не желают туда приходить. Хотя ничего страшного там уже и не происходит.

– А откуда вы знаете, что там ничего страшного не происходит?

– Ну… я там бываю почти ежедневно.

– И как?

– Звуки пару раз слышал. Неприятные и непонятные. Но больше ничего.

Я вспомнила, что собиралась расспросить про звуки подробнее, но в этот момент нас позвали, потому что гости стали расходиться. И нам с мамой тоже нужно было уходить. Мы уговорились с Петей о встрече, я сказала, что подумаю и что вместе мы обязательно разберемся во всем или хотя бы выясним, привидение это или живое существо строит козни. И кому оно их строит.

Я точно знала, что Петя мне не успел рассказать всего, но кое о чем я догадывалась, а остальное было бы лишь дополнительными подробностями, возможно, даже важными, но не настолько, чтобы было нужно узнать про них прямо сейчас. Так что поводом задержаться это не являлось. Да и заставлять ждать маменьку не хотелось. Насколько тихим и спокойным было наше путешествие через добрую половину Российской империи, настолько суетным и взбалмошным выдался день нашего приезда.

Встать нам пришлось спозаранку, потому что на станцию Тайга, где нам предстояло сделать пересадку, транссибирский экспресс прибывал около пяти часов утра. По счастью, ждать нужного поезда было недолго, и мы почти все время ожидания провели в буфете для пассажиров первого и второго классов. В отличие от пристанционных буфетов в Англии или во Франции этот представлял собой не просто место, где было возможно на бегу проглотить горячую пищу, а вполне приличный ресторан. Едва мы закончили завтракать, как стало пора выходить на перрон и садиться на новый поезд. Не столь роскошный, но вполне удобный.

Я была твердо убеждена, что нас встретят Петя и его отец Александр Сергеевич. Догадывалась, что почти наверняка придет Александр Александрович и еще кто-нибудь из театральной труппы. Могли среди встречающих нас оказаться и Полина с Никитой, и дедушка Полины, томский полицмейстер. Если окажутся свободны, то и следователь Аксаков со своими помощниками придут встречать. Товарищ прокурора Еренев…

Все эти свои предположения я рассказывала маменьке, когда поезд уже почти добрался до перрона станции.

– Чуть не забыла! Григорий Алексеевич Вяткин! [15] Этот будет непременно!

– Если я верно все помню, господин Вяткин – это журналист?

– Совершенно верно, журналист. Репортер и рецензент. Еще неплохие фельетоны пишет.

– Тогда объясни мне, откуда ему знать о нашем приезде?

– Если ты полагаешь, что я или дедушка специально его предупредили, то это не так. Думаю, что никто из театра о нашем приезде пока открыто не говорил. Господа Макаровы тоже.

– Тем не менее, и полиция, и журналисты могут быть в курсе?

– Маменька! Это не столица! Здесь все про все знают. А уж полиции и журналистам это положено по чину. Тем более что встречать они нас будут не по своим обязанностям, а из дружеского расположения.

– Ох, очень надеюсь, что из всех названных тобой людей будет хотя бы не больше половины. А то они весь перрон займут, и нам некуда будет ступить.