Кольцо Атлантиды - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 2

В этом январе те, кого она называла «его бандой», разъехались в разные стороны. Адальбер, как и полагается приличному египтологу, должен был пребывать где-нибудь в долине Нила или в горах Нубии. Маркиза де Соммьер, она же тетушка Амели, под охраной своего эскорта, состоящего из бессменной кузины и чтицы, Мари-Анжелин дю План-Крепен, наверное, грелась на средиземноморском солнышке какой-нибудь южной страны, как и подобает восьмидесятилетней даме, хоть и пребывающей в отличной форме, но не забывающей о том, что нужно беречься от ревматизма. Скоро они получат открытку, нацарапанную меланхолической рукой все той же Мари-Анжелин, которая, по глубокому убеждению Альдо, почти так же, как и он, сожалела все о тех же приключениях, в которых она сама участвовала, надо сказать, не без некоторого таланта и которые расценивала как моменты, исключительно оживляющие повседневную рутину.

Венеция была удивительно тиха этим вечером. Тонкий серп луны был как будто подвешен за невидимую нить в безоблачном небе. Стараясь избавиться от тяжелых мыслей, Альдо встряхнулся, как пес, вылезающий из воды, и закурил вторую сигарету. Он посмотрел вокруг, вновь пленяясь очарованием любимого города. Шум цивилизации стих, и вместе с ним как будто исчезло время. И только возмущенное мяуканье какого-то ночного кота, которого, наверное, не впускали в запертый дом, напомнило Альдо о том, что он не один в этом застывшем восхитительном мире из камня и воды. Но вдруг раздался пронзительный крик отчаяния, и вслед за криком — жуткий стон, и Альдо, уже не помня себя, помчался на этот звук. Света луны оказалось достаточно, чтобы различить троих мужчин, избивавших четвертого. Альдо крикнул что было сил:

— Держитесь! Я бегу!

И тут же выдернул из кармана плоский револьвер, с которым никогда не расставался, зная, что ему предстоит поздняя прогулка. Он дважды выстрелил в воздух в надежде, что стрельбу услышат в домах этого слишком тихого квартала. Почти сразу же послышалось ругательство, потом топот ног. Добежав до цели, Альдо обнаружил, что злоумышленники уже удрали, оставив лежать на земле неподвижное тело, одетое в одну лишь рубашку и нижнее белье.

Увидев кровь, сочившуюся из груди жертвы, он на мгновение решил, что перед ним мертвец, но слабый пульс еще прощупывался в этом неподвижном теле. Альдо замешкался: дом его был совсем рядом, а пожилой на вид мужчина не должен был быть, наверное, слишком тяжел... Гнетущая тишина вокруг не рассеивалась: встревожившие его крики не привлекли внимания ни одного из жителей, и губы его невольно скривились в презрительной усмешке. С тех пор как в Италии заправляет этот фашио [2] де Муссолини, одно его щупальце обвилось вокруг Светлейшей Республики [3] , и ее обитатели научились бояться этих, в черных рубашках, передвигающихся по двое и даже не скрывающих свою неустанную шпионскую деятельность. Ну, просто хоть плачь!

Наконец решившись, он нагнулся, чтобы поднять раненого и отнести его в дом. Его накачанные мышцы справились бы с этой ношей, но когда он попытался приподнять мужчину, тот вдруг воспротивился.

— No!.. Too late! [4] — слабо выдохнул он.

— Откуда вам знать? Я хотел перенести вас к себе! Я живу тут неподалеку, во дворце Морозини.

Альдо проговорил это по-французски, потому что на этом языке они обычно разговаривали дома. Глаз раненого приоткрылся, он попытался восстановить ускользающее дыхание:

— Моро...зини! Слава... богу! Поищите... там... — добавил он, вытянув дрожащую руку в сторону своей левой ноги без ботинка.

— На ноге? В носке? — переспросил Альдо, нагибаясь и всматриваясь в темноту. Протянув руку к обтянутой черным шелком ступне, он ощупал ее и вытащил из носка замшевый мешочек, тоже черного цвета.

Не открывая, он хотел сразу же вложить мешочек в ладонь раненому, но тот оттолкнул его руку:

— Ос... оставьте себе! Этт... о-очч...ень важно! И уходите!

Раненый выдыхался, казалось, он вот-вот умрет. Альдо собрался было осмотреть свою находку, нащупав что-то твердое, но тут умирающий, невероятным усилием воли ухватившись за его кисть, зашептал чуть слышно:

— Ас...суан! Свя...тилище! Царица... Неизвестная... Ибрагим!

Затем его речь оборвалась. Рука раненого ослабила хватку, а приподнявшийся было человек вновь откинулся на камни мостовой. Альдо бережно опустил тело и встал. Ему нужна помощь! Немедленно! А вокруг по-прежнему царила тишина мертвого ночного города. В ярости он крикнул:

— Да проснитесь же вы, черт побери! Помогите! Вызовите полицию!

Но не успел он договорить, как, к его великому облегчению, полиция вдруг материализовалась в лице ее комиссара Сальвиати, человека открытого, доброго нрава и при этом хорошего работника. Слава богу, хоть не приспешник фашио, а честный полицейский старой закалки: он хорошо был с ним знаком еще со времен ограбления кузины Орсеоло.

— Само небо вас послало! — обрадовался Морозини. — А то я уже начал думать, что оказался на чужой планете. Добрый вечер, комиссар!

— Добрый вечер, князь. Небо тут ни при чем. Просто нас вызвал красильщик с Сан-Поло.

— Мог бы и сам прибежать на подмогу!

— Не мешало бы вам знать, что в нынешние времена люди понимают, что следует соблюдать осторожность. Ну, что тут произошло?

Альдо вкратце поведал ему о случившемся. Сальвиати выслушал его, не перебивая, после чего приподнял край шляпы, почесывая макушку.

— Странная история! Если я правильно понял, получается, что этого человека убили, чтобы завладеть его одеждой? Какая-то неувязка...

— Я бы предположил, что те, кто на него напал, что-то искали, и времени у них было в обрез. Так что они его сначала избили, потом раздели и удрали... Он почти сразу же и скончался.

— Я придерживаюсь того же мнения, — заявил судебно-медицинский эксперт, прибывший одновременно с комиссаром и сейчас на коленях осматривавший труп при свете лампы, которую держал полицейский в форме. — Если смерть и не наступила мгновенно, то уж наверняка не заставила себя долго ждать. Он и прожил-то всего несколько минут. А ничего не сказал?

— Нет, — без колебаний соврал Альдо. — Я вот все думаю: кто бы это мог быть?

Белый луч света упал на бородатое лицо мужчины лет шестидесяти: тонкие черты его лица исказила гримаса тревоги, но в спокойном состоянии его образ можно было бы назвать красивым. Тело, на котором остались только кальсоны и рубашка, выглядело более мужественным, чем лицо.