Знак алхимика. Загадка Исаака Ньютона - читать онлайн книгу. Автор: Филип Керр cтр.№ 24

– Ничего не доказывает, – не стал спорить Ньютон.– Кроме того, что я уже говорил: несмотря на всю свою щедрость и кажущуюся откровенность, мистер Скруп носит две шпаги и ему есть что скрывать.

– Вы говорили с его слугой на древнееврейском? – спросил я.

– На наречии ладино, – ответил Ньютон.– Этот человек – из испанских евреев, принявших христианство. Испанские евреи сумели проникнуть в Англию под видом протестантов, спасающихся от преследований в Испании.

После чего он с видимым удовлетворением рассказал о том, сколько всего хорошего сделали евреи в Англии.

– Боже мой, сэр! – раздраженно воскликнул я, поскольку тогда еще верил, что евреи убили Христа.– Вы говорите так, словно одобряете евреев.

– Бог, которому мы поклоняемся, это Бог евреев, – сказал Ньютон.– А евреи являются отцами нашей церкви. Мы многое можем узнать, изучая еврейскую религию. Вот почему я не только одобряю евреев, но и восхищаюсь ими и отношусь к ним с уважением. Когда вы поступили ко мне на службу, мой дорогой Эллис, вы попросили меня всякий раз указывать на ваше невежество и являть мир таким, каким его понимаю я. Ненависть к евреям построена на лжи. Более того, я считаю, что существенная часть христианского учения основана на лжи и что библейские тексты искажены противниками Ария на Никейском соборе [15] в четвертом веке. Именно оппоненты Ария способствовали продвижению ложного учения Афанасия Александрийского, утверждавшего, будто Сын и Отец единосущи, то есть имеют одно и то же тело, хотя ничего подобного в Библии нет. Как только мир избавится от ложных истин, евреев перестанут презирать.

– Но, сэр, – выдохнул я, опасаясь, что нас может услышать кучер, – вы ставите под сомнение Святую Троицу и божественность нашего Господа Иисуса Христа. Все это ересь для нашей церкви.

– А по моему мнению, почитание Христа – вот настоящая ересь. Иисус был лишь божественным посредником между Богом и людьми, и почитание его сродни идолопоклонству. Иисус стал наследником Бога не из-за исходной божественности, а из-за своей смерти, которая сделала его достойным почитания. Точно так же мы чтим Моисея, Илию, Соломона, Даниила и других еврейских пророков. Чтим, но не более того.

Ньютон был большим специалистом в теологии, и я знал, что он мог бы спорить с самим архиепископом Кентерберийским. И все же меня шокировали его верования, точнее, отсутствие оных. Взгляды Галилея, еретические в глазах Рима, были ничто по сравнению с убеждениями моего наставника, поскольку арианство Ньютона, как и католицизм, было исключено из Акта веротерпимости от 1689 года, который давал свободу для любой веры. Даже еврей пользовался большей религиозной свободой, чем приверженец арианства.

Мое удивление смягчилось доверием, которое оказал мне Ньютон. Я сразу сообразил, как обрадовались бы враги ученого, если бы его еретические взгляды стали достоянием общественности. Несомненно, он лишился бы всех своих привилегий. Не могу себе представить, чтобы общепризнанный еретик оставался профессором математики в Тринити. В любом случае он бы потерял свою должность на Монетном дворе. Возможно, его постигла бы и более страшная судьба. Прошло всего два года с тех пор, как восемнадцати летнего юношу повесили в Шотландии за отрицание Святой Троицы, несмотря на то что он отрекся от своих заблуждений и раскаялся. Разумеется, духовенство Эдинбурга да и все шотландцы являются самыми фанатичными противниками неверия в догматы Троицы. Но даже в Англии наказание за инакомыслие может быть жестоким.

Хотя английские гражданские законы не предусматривали наказания за ересь, богохульственный язык мог привести своего владельца к клеймению каленым железом, порке и позорному столбу. Так что подобные заявления Ньютона говорили о том, что он мне полностью доверяет. И это очень меня порадовало. Однако тогда я не мог предвидеть, как еретические взгляды Ньютона повлияют на мое христианское сознание.

Со Стрэнда мы вернулись в Уит, где Ньютон объяснил, что он намерен допросить Скотча Робина и Джона Хантера, чтобы получить необходимую информацию. Когда я спросил, почему бы нам не задать соответствующие вопросы Джону Бернингему, он ответил, что продолжает надеяться на миссис Бернингем. Как только мы прибыли в Уит, Ньютон потребовал, чтобы в дом старшего смотрителя доставили по очереди Скотча Робина и Джона Хантера из камер смертников, что располагаются в подземелье.

Скотч Робин оказался гнусного вида типом с рыжими волосами, лицом, похожим на злобный кулак, и жировиком на шее размером с яйцо ржанки. Глядя на него, я подумал, что ему самое место в тюрьме и вообще непонятно, каким образом ему удалось устроиться на Монетный двор.

– Ты подумал над тем, что я сказал тебе вчера вечером? – спросил у него Ньютон.

– Ну, подумал, – ответил Скотч Робин и с равнодушным видом закинул кандалы на плечи, так что руки повисли возле шеи, как у человека, которому плевать на свою судьбу.– Но я тут кое-кого поспрашивал. Времени-то у меня будет побольше, чем вы сказали. Похоже, тут по средам не вешают.

– Обычно по средам действительно не вешают, – согласился Ньютон, слегка покраснев.– Но не забывай, что твою казнь никак нельзя назвать обычной. Ведь закон требует, чтобы палач совершил над твоим телом ряд варварских операций. Отнесись к моим словам серьезно, Робин. Я занимаю пост мирового судьи в семи графствах Англии. Я дал клятву поддерживать закон и буду делать это даже на пороге ада. Я могу тебя заверить, что в моей власти предстать перед судьей сегодня днем и получить специальное распоряжение о твоей немедленной казни.

– Ради Христа, – отшатнулся от него Робин.– Неужели вы не знаете жалости?

– К подобным тебе – нет.

– В таком случае да поможет мне Бог.

– Он не поможет.

– И вы мне такое говорите?

– Он не пришел к Саулу, который был царем и Божьим помазанником. Почему же он должен помогать мерзавцу вроде тебя? Послушай, приятель, – сердито проговорил Ньютон, – я устал от твоего вранья. И пришел я сюда вовсе не затем, чтобы спорить с тобой на теологические темы. Либо ты начнешь говорить, либо будешь болтаться на виселице.

Робин на мгновение опустил голову, а затем выдавил из себя имя.

После этого Ньютон превратился в лютого дракона, когда к нему привели Джона Хантера, который заявил, что готов сотрудничать только при условии, что мой наставник попытается добиться полного прощения всех его прежних преступлений, а также выдаст ему двадцать пять гиней, чтобы он мог начать новую жизнь в Америке.

– Что? – насмешливо переспросил Ньютон.– Ты это серьезно? Все еще рассчитываешь получить прибыль от своих прошлых преступлений? У тебя совсем нет совести? Неужели я должен выполнять твои условия? Вы его слышали, мистер Эллис? Похоже, ему мало того, что я спасаю его от перелома шеи и пары мокрых штанов. Закон не вступает в торговлю с невежественными варварами вроде тебя. Могу только сказать, что если ты намерен сохранить свою жалкую жизнь, то должен как можно быстрее выдать мне информацию, поскольку я не намерен терять время попусту. А когда я тебя выслушаю – и если останусь доволен, – то завтра отправлю лордам-судьям петицию с просьбой о помиловании. Но если будешь упрямиться, даю тебе слово, послезавтра я собственноручно передам тебя в руки палача. После этих слов из Хантера словно выпустили весь воздух, и он, забыв о своем нахальстве, принялся колотить себя по лбу цепями. Затем он печально улыбнулся и сказал, что не имел в виду ничего плохого.