Черный свет - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Мелентьев cтр.№ 124

— Не проверили, включен ли блок в систему питания. Ведь в нем нет энергии.

Юра густо покраснел: промах был слишком уж наглядным.

— Вот и нам, на планете Саумпертон, казалось, что все на свете будет делаться само по себе. Нет, уважаемые. И в будущем, при более высокой цивилизации, человеку необходимо быть внимательным, уметь проверять и решать сложные задачи. А мы… Да и вы…

Он говорил еще много и долго, но блок в систему питания все-таки включил. Юрий не мог слушать его рассуждения, потому что он опять напрягал все свои мыслительные способности, стараясь мобилизовать побольше биотоков. А Вася следил за товарищем, волновался и поэтому тоже не слушал Ану.

Случилось почти чудо. Почти, потому что настоящее чудо бывает тогда, когда человек не ожидает невероятного, а оно случается. А тут Юрий ждал невероятного, и оно свершилось.

Едва он начал думать на языке голубых людей, как уши Шарика встали торчком и весь он напружинился, а глаза сверкнули умно и внимательно. Юра растолковал своему верному другу боевую задачу, и тот в знак согласия и понимания кивал своей косматой головой. Наконец, вытирая пот, стараясь уже не напрягать мыслительных способностей, Юрий спросил Шарика, все ли ему понятно. Верный друг коротко кивнул, подскочил и лизнул Юрия в нос.

— Ну вот, теперь остановка за вашим крокодилом.

— За этим дело не станет, — лениво ответил Ану и протянул руку к блоку.

Но Шарик опередил его. Он выскользнул из машины и бросился к тому самому крокодилу, который спас его от анаконды. Встав перед его страшной, но невозмутимой мордой, он уставился в сонные, поблескивающие недобрым алым светом крохотные крокодильи глаза. Так они стояли друг перед другом, и что происходило между ними, никто понять не мог.

Но когда оба вдруг повернулись и пошли к воде, всем стало понятно, что крокодил и собака договорились между собой на каком-то особом, только им понятном и доступном языке. И вот что удивительно — ведь ни у того, ни у другого не было ни блока усиления биотоков, ни общего языка. Крокодил ведь попросту не мог знать ни русского, ни тем более языка голубых людей, и все-таки он понял Шарика.

Ану пожал плечами.

— Вот этого, честно скажу, я не ожидал. Выходит, у них тоже имеется какая-то своя, особая система обмена мнениями и информацией. Чрезвычайно интересно! Я с этим не сталкивался и даже не предполагал такого.

— Рассуждая логически… — начал было Вася, но, безмерно гордый успехами Шарика, Юра перебил его:

— Век живи, век учись…

Ану подозрительно покосился на него и осторожно осведомился:

— А продолжения у этого изречения нет? Что-то ты остановился как будто на полуслове.

— Нет. Пока что продолжения нет, но, может быть, придумают…

Ему тоже стало не по себе — откуда Ану узнал, что у этой пословицы есть не слишком умное, но зато злое продолжение? Может быть, и Ану умеет читать мысли даже без применения усилителя биотоков?

II

Крокодил медленно сполз в темные воды реки. Шарик смело вспрыгнул ему на спину и устроился на крокодильей шее. Над водой торчала только верхняя часть страшной, рубчатой морды с двумя парами дырочек. В одной паре бегали зоркие злые глаза, а вторая тихонько посапывала, вдыхая и выдыхая густой парной воздух. Необыкновенная команда отчалила от топких берегов, и со стороны казалось, что аккуратно поджавший хвост Шарик несется по воде без всякой посторонней помощи.

Ану проводил их взглядом, задумался, вздохнул, а потом радостно улыбнулся и достал еще один снятый им со своей машины блок, подключил его и настроил. Вспыхнул странно розовый, слегка пульсирующий экран.

Ребята искоса наблюдали за Ану. Он то настраивал свой прибор и довольно улыбался, то сердился и хмурился. Видно, у него получалось что-то не так, как он бы того желал.

— Может быть, помочь? — спросил Юрий.

— В данном случае помощь не требуется. Просто я ставлю опыт.

Ставить опыт в такое напряженное время казалось странным. Юрий только пожал плечами. В минуту смертельной опасности — ведь как-никак, а отзвуки схваток неизвестных парашютистов с воинством Ану: крокодилами, змеями и обезьянами, все еще докатывались до берега реки — человек может вести себя по-всякому. Но ставить опыт… Такого, кажется, еще не бывало.

Ану, задумчиво помолчав, произнес:

— Мне кажется, мы не сможем увидеть то, что видит сейчас ваш четвероногий друг.

Конечно, если бы ребята не повидали на своем веку такого, что не видел еще никто на свете, они могли бы удивиться или даже не поверить Ану. Но они видели слишком многое, и поэтому Вася довольно равнодушно спросил:

— Что этому мешает?

— Я не замерил длину волны биотоков Шарика, — скромно сказал Ану, продолжая крутить рукоятки. — Вот теперь и мучаюсь.

— А вы думаете, что Шарик сможет мысленно рассказать нам, что он видит? — спросил Вася, придвигаясь к прибору.

— Нет, этого я не думаю. Хоть ваша собака и обучалась языку голубых людей, это, так сказать, исключение из правил. А правило гласит — животное не способно мыслить с помощью слов или понятий, оно мыслит только конкретными картинами.

— Что-то не совсем понятно.

— А вы как-нибудь на досуге последите за собой. Тогда окажется, что вы думаете словами, понятиями. Если вам, например, хочется выпить воды, то вы не представляете себе картину льющейся или стоящей воды, а мысленно как бы произносите слово «вода». Если вам хочется есть, то в вашем мозгу возникает не картина обеда во всех подробностях, а именно слово, понятие «обед». Вы потом можете его уточнить. Например, заставить себя представить, что на обед вы получите суп и котлеты или жаркое. Но даже представляя себе обед, даже рисуя его в мыслях, вы как бы опишете этот самый обед словами. А вот у животных дело обстоит не так. Они видят сразу целую картину — ведь у них нет языка, как у людей.

— Ну и как же можно увидеть то, что видит животное?

— Довольно просто. Когда зрительные нервы передают изображение окружающей картины в мозг, возбуждаются определенные клетки мозга. А раз они возбуждаются, то, значит, обязательно выделяют энергию. Эта энергия, конечно, ничтожна, но ведь и прибор необыкновенно чувствителен. Он может уловить, а потом и усилить как раз ничтожнейшие порции энергии, в данном случае биотоков. Но тут есть еще одна трудность — каждое животное имеет свою, только одному ему присущую длину волн биотоков. Если поймать эту волну и усилить биотоки, то можно увидеть, что видит животное. Я пробовал настраиваться на обезьян, но получалось… неважно.

— Но ведь обезьяны более умные животные, чем, например, собаки.

— Это еще неизвестно. По моим наблюдениям, у обезьян уже есть не только система отражения картины окружающего, но и отвлеченные понятия. Они как бы отошли от обыкновенных животных, но до человека им, конечно, далеко. А вот ваша собака как раз подходит для такого опыта — она и мыслит картинами, отражениями, и не имеет конкретных слов, понятий…