Нарушенная клятва - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Куксон cтр.№ 47

— Да, мистер Мэтью.

— О, моя дорогая, моя милая Тилли! — Он нежно привлек ее к себе. — Знаешь, мне никогда не нравилась твоя фамилия, да и имя Тилли тоже. С того дня, когда мы поженимся, я буду называть тебя Матильда. Это звучит как-то очень по-домашнему — Матильда и ничего не говорит ни о твоей красоте, ни о твоем очаровании, поэтому ни одному мужчине и в голову не придет интересоваться женщиной, которую зовут Матильда Сопвит.

На сей раз ее улыбка была чуть больше похожа на улыбку:

— С того дня, как ты начнешь называть меня Матильдой, я начну называть тебя Мэтом.

— Отлично! Отлично! Мне это нравится… О любовь моя, любовь моя!

Она снова была в его объятиях, когда дверь распахнулась и вбежавшая Кэти чуть не упала от изумления.

— О Господи! — воскликнула она.

Девушка уже было выбежала из комнаты, но Мэтью, вскочив, силком втащил ее обратно и подтолкнул к Тилли:

— Кэти Дрю, ты имеешь честь первой узнать, что твоя подруга обещала стать моей женой.

— Ч…что?!

Тилли постаралась спрятать улыбку: настолько забавно выглядело исполненное наивного недоверия лицо Кэти и настолько похоже было ее бормотание на заикание Джона.

— То, что слышала! А теперь, Кэти Дрю, можешь идти вниз и передать эту новость своей дорогой матушке, а также всем, кого встретишь на пути. Еще можешь сказать им, что четвертого июля ты отплываешь вместе со своими хозяином и хозяйкой в Америку в качестве няни юного Вилли. — Мэтью кивнул в сторону ребенка, а когда рот Кэти снова открылся, чтобы пробормотать: «Что?» — он погрозил указательным пальцем у нее перед носом. — И отвыкай от этого глупого «что». Привыкай говорить: «Прошу прощения». А теперь ступай.

Кэти, не переставая таращиться то на Мэтью, то на Тилли, пятясь вышла из комнаты; все, что она могла произнести когда уже стояла в дверях, было:

— Э-эх!

Наконец дверь за ней закрылась, они переглянулись и Тилли тихо спросила:

— Это правда? Ты не шутил? Ты на самом деле хочешь взять ее с собой?

— Конечно, правда. Тебе же нужно, чтобы кто-то помогал присматривать за ребенком, а мне нужно, чтобы моя жена хотя бы время от времени принадлежала только мне. — Мэтью снова взял в ладони ее лицо, но она, высвободившись, посмотрела туда, где, посасывая пальчик, мирно лежал Вилли, и ее глаза опять погасли:

— Слепой… — прошептала она. — Как он будет жить?

— Он привыкнет, — голос Мэтью звучал тихо и серьезно, — а мы всегда будем рядом с ним. Но знаешь, — он погладил ее по щеке, — эти глазные доктора теперь делают настоящие чудеса: они вставляют в очки такие стекла, что даже крохотное пятнышко человек видит так, как будто смотри на него в телескоп. Послушай, завтра я сам займусь этим. Мы найдем лучшего врача во всем графстве. Не тревожься, с ним все будет в порядке, ведь он немного видит одним глазом. — Мэтью замолчал, потом, вглядываясь в ее затуманенные глаза, спросил: — Ты любишь меня, Тилли? Ты правда любишь меня? Я чувствую, что любишь, но хочу, чтобы ты сказала это вслух. Сколько раз ночами я представлял себе, как ты говоришь: «Мэтью, Мэтью, я люблю тебя». И даже когда мы с тобой готовы были вцепиться друг другу в горло, что-то во мне кричало: «Скажи это, Тилли! О, скажи, что ты любишь меня». И сейчас я хочу услышать эти слова.

Теперь она сжала в ладонях его грязное от угольной пыли и дождевых струй лицо и нежно проговорила:

— Я люблю тебя, Мэтью Сопвит. Я люблю тебя. Я не знаю, когда это началось, знаю только, что ничего подобного я никогда не испытывала ни к кому другому — даже к твоему отцу.

— Тилли! Тилли! — Голос Мэтью дрогнул.

Он поднял ее на ноги, и ее хрупкое тело словно утонуло в его могучих объятиях, Тилли поняла, что на радость ли, на беду ли, но она хочет всегда оставаться там.

Бидди никак не могла поверить в это; Кэти никак не могла поверить в это; никто из Дрю не мог поверить в это, а уж меньше всех верилось самой Тилли, что она скоро выйдет замуж и отправиться в Америку — в эту чужую, дикую, новую страну.

Зато жители деревни очень даже верили в это — нет такого греха перед лицом Господа, в коем не была бы повинна эта ведьма. Некоторые наиболее набожные дошли до того, что принялись уговаривать священника сходить к Тилли. В один прекрасный день он и пошел, но ему навстречу вышел Мэтью, так что дверь за беднягой закрылась гораздо быстрее, чем открывалась перед ним. Позже священник говорил своей экономке, что вину за происходящее он возлагает не столько на женщину, сколько на мужчину, ибо, родившись в благородной семье, тот так и не стал настоящим джентльменом.

Верило ли в это графство? О да! И Толманы, и Фрилмэны, и Крэгги утверждали, что знали обо всем с самого начала — с момента возвращения Мэтью. Уж кто-кто, а они-то знали, что эта штучка, лишившись старшего Сопвита и, соответственно, тепленького местечка в его доме, не остановится ни перед чем, лишь бы снова оказаться там. А как легче всего сделать это, если не охмурив сына? Стыд, срам, позор! Конечно, утверждали они, бывали случаи, когда джентльмены женились на служанках, это всем известно, но чтобы у отца с сыном была одна любовница на двоих — это, простите, совсем другое дело. И очень хорошо, что эта парочка уезжает — останься они в графстве, тогда вряд ли жизнь покажется им слишком сладкой.

Они уезжают — и оставляют шахту на этого юного заику. Что ж, никто не сомневается, какая участь неизбежно ожидает ее теперь, без участия и поддержки опытнейшего мистера Роузиера. Сам мистер Роузиер показал себя человеком высоких моральных качеств: немедленно после того скандального происшествия он прервал всяческие отношения с Сопвитами… Вот уж правду говорят: «Чего только на свете не бывает!»

На те же самые темы в своем кругу рассуждали и в деревне. Однажды Том Пирсон неосторожно заметил:

— Им не везло в жизни, а теперь они нашли друг друга. Если бы все, что происходит в графстве — да что там, хотя бы только в нашей деревне! — выплыло на свет, шуму было бы куда больше. — И этим вызвал неодобрение односельчан.

От священника не ускользнуло вольнодумство Тома и он сообщил экономке, что уж постарается, чтобы у этого строптивого маляра сократилось число заказов и ему пришлось бы искать себе работу в других, более отдаленных местах.

Никто не знал, что думает или говорит по поводу происходящего Стив Макграт. Знали только одно — к нему в домик приходила мать, а когда он не пустил ее на порог, она, как в свое время ее внук, швырнула в окно камнем.

Наконец, когда прошел слух, что ребенку Тилли грозит слепота, лишь немногие — если таковые вообще были — возложили вину за это на миссис Макграт, говоря только, что Господь иногда выбирает странные пути для осуществления своего возмездия. Но кто посмеет упрекнуть Его за то, что он избрал то или иное орудие кары?

В доме никто не упоминал обо всех этих разговорах в присутствии Тилли, но она чувствовала, как вокруг нее сгущается атмосфера враждебности, и теперь она была уверена, что погибла бы, реши Мэтью остаться здесь.