Джокер и палач - читать онлайн книгу. Автор: Борис Иванов cтр.№ 59

Он обменялся взглядом с Янеком, поднялся на ноги и сомнамбулой — пошатываясь и отрешенно глядя перед собой — стал судорожными шажками спускаться по лестнице.

Билли терпеливо дожидался его. Под недвижным Мутти расплывалась лужа крови.

Швед бросил на пол нож, арбалет, поднял с пола ключ-карточку, сунул ее в щель замка и отступил на шаг назад. Тут же получил мощный удар в физиономию и тряпичной грудой остался лежать у стены. Налетчики, всей четверкой, словно океанская вода в пробоину корабельного дна, ворвались в дом. Чувырла приотстал, держась за покалеченное ухо, и аккуратно затворил внешнюю — стальную — дверь. Чтоб — не «светилась».

Янек, положив нож и арбалет на пол и подняв руки, как можно медленнее стал отступать в гостиную. И тут же заработал от Билли «в грызло». Раз. И еще раз. И, как и Швед, остался лежать в сторонке, уткнувшись вышеупомянутым и в кровь разбитым «грызлом» в давно не чищенный ковер.

— Где четвертый? — деловито осведомился Билли. — И деньги где?

— Да хрен же его знает! — раздраженно отозвался Чувырла, озабоченно лелеявший покалеченное ухо. — Они редко когда вчетвером вместе собираются. Вечно у них кто-то где-то по делу шляется...

— Ну, его ждать у нас времени нет! — мрачно констатировал Вратарь и двинул Янека ботинком под ребра. — Эй ты, где шуршики?!

Янек был безгласен. И, кажется, даже бездыханен.

Билл мотнул головой в сторону Шустрика.

— Давай сюда того... Что внизу оставили. Того, что поменьше. А вы, — он кивнул теперь Вратарю и Чувырле, — ищите здесь. Насквозь все...

Вратарь бросил свой пулемет на журнальный столик и принялся деловито потрошить содержимое шкафов и комодов, составлявших меблировку комнаты. Чувырла весьма натурально принялся изображать, что простукивает стены. Шустрик отправился за оставленным у подножия лестницы Шведом.

Швед уже почти пришел в себя, но с большим трудом шевелил разбитыми губами.

— Где деньги? — проникновенным голосом спросил его Билл и закрепил свой вопрос крепкой зуботычиной.

Ответ поэтому был представлен уж вконец невразумительным мычанием.

— Он говорит: «в инкубаторе», — перевел эти звуки на понятный посторонним язык Чувырла.

— Это где?! — зло спросил Билли. — Покажи!

— Тогда отпустите, — покорно согласился Швед, с трудом выговаривая слова.

Билли кивнул Шустрику. Тот отпустил завернутые за спину руки Шведа и толкнул его на середину комнаты. Швед пошатнулся, чуть было не перепутал двери и с безнадежным выражением покалеченного лица подергал дверь коридора, ведущего к инкубатору.

Шустрик помог ему — парой выстрелов в замок и ударом кованого сапога в торец двери. Та отворилась, и вся компания двинулась к следующей — бронированной — двери в глубине прохода.

— Здесь? — осведомился Билли. — Как открывается? А впрочем...

Он кивнул Шустрику. Тот вытащил из кармана и прилепил к двери в районе замка небольшую таблетку. Не больше тех, что принимают с похмелья или просто от головной боли. Все подались назад. В руках у Шустрика появился маленький пульт — вроде тех, которыми управляются кары, поставленные на автомат. Шустрик надавил кнопку — и у всех в коридоре заложило уши.

Взрыв благополучно отворил дверь.

И первым в нее ломанул Вратарь.

Напрасно, надо сказать. Из темного просвета в сгрудившихся нападавших ударили сразу две арбалетных стрелы. Одна насквозь прошила плечо Вратаря, вторая чиркнула по стене и ушла «в молоко».

Все прижались к стенам. Кроме озверевшего Вратаря — с торчащим из плеча стальным стержнем он шагнул в дышащее жаром нутро инкубатора. Стоявший прямо за дверью Коста выставил перед собой штык.

Будь он профессионалом-десантником, у одуревшего от злости и боли Вратаря не было бы шансов справиться с ним. Но Коста был человеком мирным. И он мог бы еще нажать на спусковой крючок или отправить снаряд в вообще невидимого противника. Но резать живого человека злой сталью... Для этого как-никак нужно преодолеть некий внутренний барьер. Коста преодолеть его не успел.

Вратарь ударил парня головой в лицо, и тот рухнул к его ногам.

— Ур-р-род! — прорычал Вратарь и отстегнул с пояса палаш.

В общем-то, это было последнее, что он успел сделать в жизни.

В глубине коридора раздался звук, напоминающий работу какого-то станка или допотопной швейной машинки. Звук этот издавал собственный, Вратаря, пулемет, неосмотрительно оставленный им в гостиной. А палил из него «восставший из мертвых» Янек.

Вратаря разнесло в клочья.

Быстроту реакции проявил только Билли. Он швырнул Шведа на Янека, а вслед ему запустил свой кинжал. В Шведа, к счастью, не пришлось ни одного заряда: Янек вовремя прекратил стрельбу. А вот кинжал пришелся Янеку рукоятью в лоб, и тот грянулся навзничь как подрубленный.

Билли подошел к Янеку и оттянул веко, проверяя, жив ли. Тот был жив. Билли аккуратно подобрал и кинжал, и пулемет.

— П-прикончи козла... — призвал его насмерть перепуганный Чувырла.

А Шустрик уже принялся снимать с предохранителя свой «узи».

— Отставить самодеятельность! — скомандовал Билли. — Берем деньги, яйца и уходим. Все оставляем как есть.

Нет, Билли не был гуманистом. Он просто просчитывал ситуацию на пару ходов дальше, чем его подручные. Никто из ограбленных и измордованных драконоводов ни за что не обратится к властям. Просто ввиду преступности самого их бизнеса. И от трупа Вратаря они, «зоологи», как-нибудь избавятся. Эта «мокруха» будет совершенно справедливо висеть на них. Впрочем, никто Вратаря доискиваться не станет. Да он и сам, в конце концов, виноват. А вот «мочить» ограбленных «зоологов» не стоило. Тут дело неизвестно как могло обернуться. Другая совсем статья. Такую «мокруху» скрыть нелегко. В общем, возня с трупами и конфликт с Законом были Билли совершенно не нужны.

Поэтому он лишь еще раз отправил Шведа в нокаут и занялся делом.

Прямо при входе в «инкубатор» стояла довольно объемистая дорожная сумка. Билли расстегнул ее, присвистнул и тут же застегнул.

— Тащи в машину, — кивнул он Шустрику. — И быстро возвращайся. А мы пошарим тут еще чуть-чуть.

* * *

Незадолго перед тем, как Шустрик, груженный денежными знаками, вывалился из дверей дома номер 33, Ботаническую улицу огласило звонкое поцокивание конских копыт. По тихой улице следовал на своей знаменитой белой в яблоках кобыле сэр Смыга. Был он в печали и был сильно навеселе. И то и другое по случаю прощальной выпивки за упокой преславного Коннетабля Стрита.

Однако профессионализм, свойственный Рыцарям Дорог, не покинул его слегка замутненного спиртным сознания. Конечно, заметив парочку поперек всяких правил припаркованных каров, он — в трезвом уме — не стал бы тратить на них время. В пределах Семи Городов с такими делами Орден предоставлял возиться департаменту транспорта Городской Стражи. Но сегодня столь возмутительное нарушение законов людских и божеских просто поразило исполняющего обязанности Коннетабля в самое сердце.