Падение в бездну - читать онлайн книгу. Автор: Валерио Эванджелисти cтр.№ 88

— Можете на это рассчитывать, — сказал брат Гизлери с довольным видом. — Благодарю вас, доктор Симанкас. Я могу только добавить, что копия корреспонденции уже находится у великого герцога Козимо Медичи. Я получил от него личное уверение, что он более не будет поддерживать Карнесекки, как поддерживал до сих пор. Напротив, он ждет не дождется часа, когда от него избавится. Что вы на это скажете, падре Михаэлис?

Михаэлис ликовал, но не потерял самообладания настолько, чтобы не обдумать ситуацию. Он знал, что папство не отказалось от требования выдачи архиепископа Карранца де Толедо, которого по приказу Филиппа II держал под арестом инквизитор Вальдес. И знал также, что в прошлом месяце в Испанию с мандатом о депортации в Рим заключенного прелата отправилась делегация Ватикана во главе с кардиналом Борромео. Он задал себе вопрос, не рождено ли усердие Симанкаса в отношении Карнесекки надеждой улестить нового Папу и расчетом на ответную милость, на «обмен любезностями». Но в такой трудный момент все эти соображения показались ему простой тратой времени.

Он склонил голову, стараясь казаться бесстрастным.

— Досточтимый великий инквизитор, нет такого христианского сердца, которое не возрадовалось бы при известии о крахе опасного еретика.

— Справедливо. А у вас есть особая причина возрадоваться, ибо вы усердно послужили успеху нашего дела. Его святейшество в скорбной своей агонии был так великодушен, что передал мне некоторые свои полномочия, и среди прочих право назначать инквизиторов. Вы принадлежите к ордену, который, как правило, отказывается от этих функций, и поэтому я хотел, чтобы сегодня орден иезуитов был представлен максимально. Я придерживаюсь мнения, что вы идеальный инквизитор, к тому же обладающий практическим опытом, и что пришло время иезуитам принять участие в прямых репрессиях против еретических заблуждений.

Падре Михаэлис задрожал от радости. Кровь прилила к вискам, что было у него признаком сильнейшего волнения. Он понимал, что нельзя сразу поддаваться эйфории, но ничего не мог с собой поделать и отдался ей со сладострастием.

От волнения он даже не расслышал вопроса, который брат Гизлери задал аудитории:

— Есть ли кто-нибудь среди присутствующих, кто возражает против назначения падре Михаэлиса на более высокую должность?

— Я возражаю.

Это произнес кардинал Фарнезе. Кровь тут же отлила от лица Михаэлиса, и его зазнобило. Ему надо было бы сообразить, что кардинал, далекий от Святой палаты, оказался здесь не случайно. Он вообразил, что мотивом его присутствия была близость к ордену иезуитов. Нервы натянулись до предела, он решил внимательно слушать, но напрягся и приготовился отразить любое нападение.

Великий инквизитор повернулся к прелату:

— Я слушаю вас, ваше преосвященство. Вам известно о каких-либо темных пятнах в прошлом падре Михаэлиса?

— К сожалению, да. Я могу свидетельствовать, что его на вид безупречная жизнь несет на себе серьезное пятно: это сластолюбие.

Падре Михаэлис задохнулся от негодования. Ему хотелось закричать, но разум продиктовал, что пока не время. Он постарался не выказать гнева и возмущения на лице и сложил губы в саркастическую усмешку.

— Продолжайте, ваше преосвященство, — поощрил браг Гизлери.

— Вы помните, что во время процесса в Риме Карнесекки находился под охраной у меня. В том же монастыре я содержал молодую герцогиню Джулию Чибо-Варано. По причине отлучения от церкви она и ее мать лишились всех прав на феод Камерино. Ее родственные связи с Карнесекки были мне весьма полезны в деле привлечения еретика к ответственности. Свидетель тому епископ Симанкас.

Испанец согласно кивнул:

— Кардинал Фарнезе боролся с Пьеро Карнесекки более чем кто-либо другой. Это благодаря ему у бывшего имперского посла в Венеции, Диего Уртадо де Мендоса, получены показания против архиепископа Карранцы. Дон Диего рассказал о венецианском кружке кальвинистов и о дружбе Пьеро Карнесекки с известными еретиками, такими как Пьетро Джелидо и сам Карранца.

Упоминать дело Карранцы на этом собрании было неуместно. Брат Гизлери остановил Симанкаса резким жестом и обратился к кардиналу Фарнезе:

— Ваши заслуги всем известны, ваше преосвященство. Прошу вас вернуться к теме беседы.

— Непременно. Несмотря на видимость безупречной жизни святого, падре Михаэлис никогда не отказывал себе в утехах плоти. Краткое пребывание во Франции укрепило меня в мысли, что Джулия Чибо-Варано была постоянным предметом его вожделений. Он явился в инквизицию Франции, чтобы похитить ее, и кардинал де Лорена может лично засвидетельствовать, к каким средствам он для этого прибегнул. Но ему все было мало, и он сделал так, что ее возлюбленный, астролог по имени Габриэле Симеони, по ложному обвинению оказался перед римской инквизицией.

Брат Гизлери кивнул.

— Мне известен этот случай. Несчастного освободили несколько дней назад, и как раз сегодня он должен получить из нашего секретариата оправдательный эдикт. К несчастью, на допросах к нему применяли слишком строгий подход. Он перестал разговаривать и практически ослеп.

Кардинал Фарнезе указал на Михаэлиса.

— Может поблагодарить этого змея в человеческом облике.

Михаэлис выслушивал обвинения с нарастающим ужасом. Он с трудом поборол дрожь в руках и смог ослабить воротник: не хватало воздуха. Внезапно негодование выплеснулось наружу.

— Это ложь! — крикнул он. — Он лжет!

Но голос сорвался на визг.

— Вы потом будете защищаться. Делаю вам предупреждение: вы посмели обвинить во лжи кардинала, — сухо сказал брат Гизлери и сделал знак Фарнезе: — Продолжайте, ваше преосвященство.

— Я уже говорил, господин великий инквизитор, что наблюдал за Карнесекки и за Джулией Чибо-Варано. Епископ Симанкас был свидетелем того, как падре Михаэлис похитил эту женщину из монастыря, где она содержалась в качестве гостьи, и сделал это явно не из добрых побуждений. Михаэлис силой усадил ее в свою карету и увез. Столь ужасный поступок…

— Ложь!! — заорал Михаэлис, вскочив на ноги. — Он все это выдумал! Это он использовал Джулию! Я ее освободил от мучений, которые…

Он кричал слишком громко, и приступ кашля не дал ему договорить. Закончил он тонким, надтреснутым голосом:

— Она находится в Риме! Выслушайте ее свидетельство! — И он снова закашлялся.

Алессандро Фарнезе невесело усмехнулся.

— Вы действительно этого хотите? Что ж, как вам будет угодно.

Словно по команде, один из пожилых доминиканцев поднялся со своего сиденья и отодвинул одну из портьер, отделявших зал от монастырского помещения. За портьерой стояла бледная как полотно Джулия. Михаэлис уставился на нее как на привидение. В скромном льняном платье она была по-прежнему очень красива, только выглядела совсем измученной. Темные круги залегли под голубыми глазами, на лбу и в уголках губ обозначились глубокие морщины. Было видно, что она проплакала не один месяц.