Коснись меня огнем - читать онлайн книгу. Автор: Николь Джордан cтр.№ 12

Джулиан смутно помнил, что когда-то слышал это слово, оно означало «не цыган». А в искренности, с которой она проговорила прощальные слова, трудно было усомниться. В его помощи больше не нуждались.

Он еще не пришел в себя от неожиданности, а у повозок уже начала собираться толпа пестро одетых цыган. Блейз помахала им рукой, торопливо присела, прощаясь с Джулианом, и еще раз одарила его ослепительной улыбкой. Потом повернулась и, скользнув в просвет в живой изгороди, быстро пошла через луг, обходя стороной пасущихся лошадей.

Джулиан следил за ней взглядом, бессознательно растирая ноющее бедро, чувство горькой несправедливости охватило его. Ему казалось, что его предали. Все, что она говорила о цыганах, — правда. И она попросила его оставить ее!

От толпы отделилась загорелая мужская фигура с кривыми ногами и пошла по направлению к Блейз. Джулиан, конечно, не слышал слов, но видел, как обрадовано протянула к нему руки девушка, услышал ее звонкий заливчатый смех, когда она закружилась от счастья.

Гнев волной прокатился по лицу Джулиана. Он без труда определил горячее первобытное чувство, охватившее его. Это — ревность, простая и чистая. И даже больше — сожаление. Как если бы он неожиданно нашел спрятанное сокровище, которое у него тут же отняли.

— Милорд? — Кучер вылез из коляски и стоял, вопросительно глядя на него. — Наверное, вы хотите, чтобы я вернулся на козлы?

— Да, Граймс… — Джулиан взял себя в руки. — Поезжай вдоль дороги, будь добр. У меня есть дело к этим людям.

Он оставил без внимания изумленный взгляд кучера и неодобрительный возглас Уилла и с большим трудом спустился на землю, намереваясь вернуть сокровище.

— Миклош, дорогой, ты не представляешь, как я рада видеть тебя! — воскликнула Блейз, когда он наконец перестал кружить ее.

— Да, моя маленькая леди, я тоже счастлив, видеть тебя. Как ты выросла за эти… сколько лет прошло? Года три?

Цыган говорил глубоким смеющимся музыкальным голосом, однако выговор его, несмотря на экзотическую внешность, ничем не отличался от выговора любого английского фермера. Миклош родился в соседнем Эссексе и вырос на дорогах разных графств. Одет он был так же, как одеваются бедняки, разве что гораздо пестрее. На нем были шафранного цвета рубашка, красный жилет, желтый шейный платок, свободные штаны и тяжелые сапоги. Зеленая шерстяная шапочка украшала его голову. Иссиня-черные волосы и загорелое, обветренное лицо говорили о принадлежности Миклоша к пестрому племени цыган. Когда он обнимал Блейз, на его смуглом лице блеснула белозубая улыбка.

— Что привело тебя к нам? — Черные глаза в недоумении рассматривали девушку. Он заметил поношенную шерстяную накидку, бедное платье. — И что ты делаешь в таком наряде? Ты же богатая леди.

— Миклош, у меня большие неприятности. Я убежала от тети Агнес. Ты разрешишь мне пожить у тебя? Всего несколько дней? Самое большее — неделю. Думаю, мне хватит этого времени, чтобы убедить ее в моей правоте.

Миклош не отвечал, Блейз заволновалась. Она знала, что у него проблемы с властями. Местный магистрат часто цеплялся к самым незначительным вещам, чтобы выдворить цыган со своей территории. Если узнают, что она в таборе, их могут обвинить в похищении.

— Для тебя, любимая дочь моего друга, я сделаю все, — галантно произнес Миклош, с отеческой любовью похлопывая ее по руке.

— Спасибо, Миклош. — Блейз с облегчением улыбнулась, благодарная, что Миклош не забыл дружбы с отцом. Задолго до рождения Блейз отец приезжал в Англию из Америки, чтобы познакомиться со страной и с романской культурой. Дрю Монтгомери провел почти все лето, колеся по дорогам Англии с табором Миклоша, а зиму провел в Хартфордшире, тоже неподалеку от табора. Там он встретил и полюбил мать Блейз, молодую англичанку из хорошей семьи. Ее родственники приняли американца без особой радости, но были вынуждены смириться с выбором дочери: молодые люди полюбили друг друга. Они поженились следующей весной, и Дрю увез жену в Филадельфию. В последующие несколько лет они навещали родителей Френсис, чтобы показать свою маленькую дочку. И где бы ни находился Миклош, Дрю каждый раз разыскивал его. Дружба их крепла с годами.

Блейз не забыла детский восторг, который испытывала, когда Миклош качал ее на коленях, а она визжала от радости. Она помнила, какая любовь обрушилась на нее в таборе, цыгане обожали детей, они совершенно испортили Блейз. Но были и грустные воспоминания. Когда ей исполнилось десять лет, у нее умер отец, которого она очень любила. Они с матерью вернулись в Англию, чтобы жить с ее овдовевшей сестрой леди Агнес. Блейз казалось, что она не переживет той зимы. Она потеряла отца, дом, страну — все сразу. Но Миклош и Панна, мать табора, помогли ей справиться с горем.

Просто чудо, что Френсис разрешила Блейз той ужасной зимой находиться в таборе столько времени, сколько ей хотелось, хотя леди Агнес не уставала твердить, что для девочки это добром не кончится, поскольку даже в десять лет репутация девочки — вещь весьма хрупкая. Только гораздо позже Блейз осознала, почему мама разрешила ей бывать в таборе — она понимала, насколько важно для девочки поддерживать память об отце.

Теперь Блейз уже не ребенок, но табор подействовал на нее точно так же, как в детстве. Всякий раз, когда Блейз попадала к цыганам, отец возвращался к ней, со своим смехом, любовью, жаждой жизни. Никто так не радовался жизни, как Дрю Монтгомери. Ради него, а может, и по другим причинам, Миклош всегда будет встречать ее как дочь.

Только Блейз успела подумать обо всем, как вдруг Миклош посмотрел через ее плечо и посуровел, лицо его сделалось серьезным.

— А что это за рай с тобой?

Блейз обернулась, вспомнив, что словом рай цыгане называют джентльмена.

— О Боже, — пробормотала она. Через луг по направлению к ним, опираясь на трость с золотой рукояткой, медленно шел лорд Линден. — Не он со мной, Миклош. Я с ним… Он настаивал, чтобы сопровождать меня… не отпускал одну.

— Он приехал не за тем, чтобы прогнать нас отсюда? — с беспокойством спросил Миклош.

— Нет, не думаю, что он имеет отношение к магистрату. Не понимаю, почему он еще здесь. Он даже не знает, кто я. Думает, что я — приемная цыганка.

Миклош с любопытством посмотрел на Блейз.

— С чего это он так решил?

— Я сказала ему, не выдавай меня, пожалуйста. — Она не хотела, чтобы лорд Линден узнал, кто она на самом деле, из опасения, что он может рассказать тете Агнес, где она, до того как она убедится, что ее репутация основательно подмочена. — Я назовусь… Блейз Смит вместо мисс Сент-Джеймс.

— Хорошо, — согласился Миклош, — но как только он уедет, ты расскажешь мне все.

Блейз согласно кивнула. Она объяснит, как встретилась с лордом Линденом, но без подробностей, разумеется. Не будет же она рассказывать Миклошу, что этот разодетый лорд предложил ей стать его любовницей. Миклош относится к ней как к дочери. Со своим горячим цыганским нравом, он проливал кровь и за много меньшие оскорбления. Конечно, надо признать, она сама виновата в том, что случилось в гостинице. Лорд Линден никогда бы не попытался соблазнить ее, если бы знал, что она знатная дама… Или?.. Блейз с тревогой следила за приближением лорда Линдена. Несмотря на хромоту, двигался он довольно ловко и выглядел вполне уверенно.