Мата Хари. Танец любви и смерти - читать онлайн книгу. Автор: Ирена Гарда cтр.№ 2

И кто знает, чего было больше в этих проклятиях: любви или ненависти?

А проклинаемая супруга, накормив и уложив спать дочь, стояла на балконе, глядя на яркие тропические звезды. Здесь все казалось чужим и чуждым: природа, климат и люди, с их верой и нравами. Была бы возможность – ушла бы отсюда босиком. Но разве с острова убежишь? И куда деться без денег? А ей так хочется к нормальным людям, туда, где играет веселая музыка, гуляют роскошно одетые дамы, а мужчины галантны, не ругаются непотребными словами и не пускают в ход кулаки. В Париж! Как же хочется в Париж, ставший для провинциальной девушки символом роскоши, красоты и страсти!

О чем она мечтала, когда выходила замуж за старого солдафона? Похоронить себя заживо среди скорпионов и обезьян? Когда в первый же день по приезде из Европы она оглядывала окрестности, прислонившись к дверному косяку, совсем рядом с ней по стене пробежал геккон. Как же она тогда визжала! Ей казалось, что еще чуть-чуть и от страха остановится сердце, а ее Рудольф (или Джон, как майора звали друзья) только хохотал, глядя на побелевшее лицо жены. Эту сцену она не забудет никогда. Боже, как же она боится этих тварей, лезущих в дом из всех щелей! Но, оказывается, это еще не самое страшное! Недавно один морской офицер – как бишь его фамилия? – рассказал, что неподалеку отсюда на островах водятся двухметровые ящерицы, которые охотятся на оленей. С тех пор злобные чудовища мерещатся ей за каждым кустом! Окончить свои дни в желудке огромной рептилии… Бр-р-р! Что может быть ужасней?

Если бы не дочь Нона, она бы сошла с ума от тоски. Правда, недавно у нее появилась еще одна страсть – изумительные по красоте танцы, которые исполняют здешние девушки под аккомпанемент небольшого оркестрика. У индонезиек врожденное чувство пластики, которая, вкупе с южной чувственностью, способна расшевелить даже трухлявый пень, а ей так хочется стать Цирцеей, превращающей особей сильного пола в свиней! Тогда бы она отомстила всем мужчинам за унижения, которые терпит от Джона! Иногда, в отсутствие мужа, она пыталась повторять грациозные движения девушек. Получалось иногда неплохо, чаще – не очень похоже, но ведь она не профессиональная танцовщица и даже не любительница, а так… сторонняя наблюдательница. Впрочем, когда в офицерском клубе гарнизонные дамы своими силами поставили спектакль, ее игра вызвала бурю восторга, так что она чуть не расплакалась. Офицеры в тот вечер буквально завалили ее орхидеями, чем вызвали приступ жуткой ревности у Джона.

Здесь вообще много военных, готовых ради нее на любые сумасбродства. Однажды один из них, юный лейтенант Якоб Виссер, набрался смелости и позвал очаровательную майоршу осмотреть храм, раскопанный недавно в центре острова. Говорят, что это восьмое чудо света, соблазнял он ее на безрассудный поступок. Брошенный людьми сотни лет назад, стоит он, таинственный и одинокий, посреди диких джунглей. А ведь когда-то под его гигантскими сводами взывали люди к своим богам. И, возможно, их молитвы сопровождались ритуальными танцами храмовых танцовщиц при свете чадящих факелов.

Маргарета мечтательно закрыла глаза и представила себя девадаси, извивающейся перед ликом божества. Она не запомнила, кому был посвящен храм. Да и так ли это важно? Будда ли, Шива, какая по большому счету разница? Шива даже интереснее. От него веет восточной экзотикой, угрозой, опасностью, которая завораживает не меньше, чем страсть. Жаль, что поездка не состоялась. Но не могла же она бросить детей и укатить с полузнакомым мужчиной в джунгли? Джон и так сходит с ума от ревности. Не хватало еще, чтобы он получил доказательства ее неверности. Тогда жди беды! Возможно, ее поведение не всегда безупречно, с точки зрения гарнизонных старух, но, Бог свидетель, она никогда не позволяла себе ничего лишнего!

Надо выбираться отсюда всеми правдами и неправдами – последнее время эта мысль преследовала ее постоянно. Один выход – развод. Но чтобы расстаться с опостылевшим мужем, надо вернуться домой в Амстердам. А у них нет на это денег! Получается заколдованный круг, который она, как ни силится, не может разорвать. Придется вцепиться мертвой хваткой в Джона, и мучить его возвращением в Европу до тех пор, пока он не согласится уехать отсюда… или не свернет ей шею. А пока суть да дело, она будет радоваться жизни назло всему свету. В конце концов, ей еще далеко до тридцати, и если грустить сейчас, то, став сорокалетней старухой, останется просто повеситься.

Буду танцевать и радоваться жизни! Она замурлыкала незатейливую мелодию и сделала несколько па, повторяя изящные движения местных девушек, не заметив, как на пороге возник едва держащийся на ногах Джон. Дражайший муж был пьян до изумления. На его воротнике красовался отпечаток губной помады – привет от какой-то из клубных «дам», оставленный в расчете на ее истерику. Зря старалась, голубушка. Ей глубоко наплевать, с кем спит ее благоверный. Главное, чтобы не спускал на своих любовниц деньги, а там пусть хоть вообще не является домой.

При виде танцующей жены МакЛеод сердито фыркнул в длинные закрученные усы и отправился спать к себе в комнату. Маргарета облегченно вздохнула. Хорошо хоть не стал приставать с пьяными ласками, от которых ей становилось совсем невмоготу! Никакой романтики в постели! Словно она не жена, а военная добыча!

Молодая женщина передернула плечами и попыталась назло супругу продолжить танец, но настроение было безвозвратно испорчено, и она последовала примеру мужа, забравшись под полог в постель. Может быть, небеса будут к ней добры, и во сне она увидит тихие улочки своей Родины или суетливую жизнь Парижа?

Утро семейство МакЛеод провело в полном молчании. Его глава мучился тяжелым похмельем и был зол на весь белый свет. Маргарета чувствовала себя опустошенной. Вяло ковыряя завтрак, она рассеянно слушала болтовню малышки Нон и мучительно соображала, как правильнее поступить: предъявить мужу ультиматум сейчас, пока он беспомощен, как новобранец на маневрах, или дождаться случая, когда у него будет хорошее настроение, но при этом рисковать нарваться на страшный скандал. Ночью, лежа в постели, она твердо решила поставить Джона перед выбором: или они возвращаются в Европу, или она сделает все, чтобы опозорить его доброе имя. Или домой, в Амстердам, или адье! – я отправляюсь жить к Якобу Виссеру, и пусть над тобой, старым рогоносцем, потешается весь гарнизон!

Она несколько раз открывала рот, чтобы произнести роковые слова, но что-то удерживало измученную женщину от рокового шага. Видимо, она еще не до конца изжила в этом ост-индийском аду моральные принципы, принятые в маленькой, уютной Голландии.

Наконец, Джон очухался настолько, что смог выйти из дома, и Маргарета занялась домашней рутиной, продолжая ломать голову над тем, как жить дальше. Это был явно не лучший день в ее жизни: из-под цветочного горшка она выгнала здоровенного скорпиона, который чуть не ужалил ее в руку, а некоторое время спустя разбила флакон, в котором оставалось немного духов. Он обиды и отчаяния она бросилась к себе в комнату и долго рыдала в подушку.

Промучившись все утро, Маргарета не выдержала и, быстро приведя себя в порядок, отправилась поговорить по душам к одной из «старух», составлявших «высший свет» их маленькой колонии, – жене доктора Смета.