Мертвый разлив - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Иванов cтр.№ 75

Некоторое время Вадим следовал узенькой тропкой, извивавшейся вдоль разрушенного забора, на удивление длинного. В проломы виделось всякое, в том числе промелькнуло пяток сцен из жизни маргиналов, не слишком, надо сказать, презентабельных. Как ни странно, на общем фоне людоеды выглядели почти пристойно: аккуратисты, чистюли, – но только выглядели. Кто знает, может, они и благотворительностью занимались: подкармливали своих менее удачливых собратьев чем бог послал. Надо ж куда-то девать худшие куски? Бр-р-р… Вот тут фантазию лучше умерить.

Довольно скоро след привёл Вадима к небольшому укромному строению, окружённому высоким кирпичным забором. Снаружи забор выглядел брошенным, зато изнутри был тщательно заштукатурен и выкрашен, только что обоями не оклеен. Таким же ухоженным оказался двор, перекопанный почти по всему пространству – словно для грядущего сева. И в самом доме порядок был идеальный, почти нежилой. Тем более, там и вправду никто не присутствовал: ни хозяева, ни гости, включая сегодняшнюю. От последней осталась только одежда, тщательно сложенная на спинке стула, возле просторной и тоже пустой кровати. Походило на то, что Вадим опоздал и сюда.

Ангелину он отыскал по отпечаткам босых ног, ясно различимым на рыхлом грунте. Некоторое время, совсем недавно, она металась между глухих стен двора, затем устремилась в дальний угол, к покосившейся щелистой будке. И там след людоедки наконец оборвался – вместе с жизнью, столь же бестолковой. Видимо, убийца загнал женщину в сортир, и в отчаянии та сунулась в подвернувшуюся норку. Неведомо как: может, благодаря шёлковой комбинации, – она ухитрилась протиснуться туловищем в замызганную дыру, однако пышный зад застрял намертво. И теперь обмякшие бёдра в приспущенных чулках были разбросаны по сторонам, а между ними торчал знакомый кухонный тесак, погружённый до рукояти, из-под которой ещё пузырилась тёмная кровь. При этом ни одного лишнего следа: шаг внутрь, единственный выверенный удар и – назад, пока не забрызгало. Тоже, видать, чистюля! А заколотая ещё долго сучила ногами – от таких ран скоро не умирают.

Расстроенно Вадим покачал головой. Наказание не уступало жестокостью преступлению – стало быть и палач, кем бы он ни был, до омерзения походил на осуждённую. Он ведь не просто пресёк дальнейшие похождения людоедки, спасая будущие жертвы, он рассчитался с ней за что-то; и способ слишком изощрён, чтобы оказаться случайным. Стращать здесь некого: вряд ли в глухой дворик забредали сторонние, – значит, дело в ином. Личные разборки? То ли Серафимовна кому-то недодала (что вряд ли), то ли наоборот, оказалась слишком щедрой. Может, один из несъеденных любовников воспылал ревностью? Или сгоряча отгрызла у бедняги сокровенное? Или… или… Боже мой!

Вадим вдруг понял, отчего лицо старика-проповедника показалось знакомым: не далее как сегодня оно мелькнуло на древней фотке, рядом с девчоночьей мордашкой. «И шестикрылый Серафим», надо же! Так это не было пустой болтовнёй? Правда, там будущий пророк вовсе не походил на аскета – скорее на чревоугодника и сластолюбца. А «вбивал послушание» он, выходит, не только «через задницы», но и через прочие подвернувшиеся места. И старался, видимо, изрядно, пока не обзавёлся язвой, подагрой да склерозом – не постарел. Из-за нахлынувшего бессилия вспомнил о боге, как и большинство импотентов заделавшись моралистом (не себе, так и никому). И уж ему было за что мстить блудной дочурке: за подростковую её сексапильность, доведшую до кровосмешения, за погубленного наследника, за несбывшиеся надежды. К тому же обрубил опасную нить, а заодно схоронил давний грех. Откуда я тебя породил, туда и убью, – как и положено у нас, наследников Бульбовой славы. А она рассчитывала обрести здесь убежище!..

Аккуратно прикрыв дверцу, Вадим оплескал будочку керосином, припасённым в кладовке, и подпалил. Конечно, не мешало бы снять с ножа отпечатки, но кто станет этим заниматься – не блюсты же? А мавзолеи плодить не будем – пусть душа поскорей отлетает от нагрешившего тела, преданного очистительному огню.

Где же искать тебя, старче? – спросил Вадим у дымного столба, вздымавшегося к близкому небу. – И «чего тебе надобно» – теперь? По-моему, ты не тот конец обрубил, к тому же опоздал лет на сорок. Но мы ещё встретимся, будь уверен. Ты ведь сам этого хотел?

Как уславливались, Скиф поджидал Вадима возле портовых гаражей, облокотясь на крышу положенного треколёсника и привычно поглядывая по сторонам. Подобно Валету, он заматерел, ещё оброс плотным жёстким мясом и так же отпустил усы и волосы, словно подчёркивал, что при нынешнем своём положении вовсе не обязан самолично участвовать в разборках, – хотя при случае не оплошает.

– Точен, как и раньше, – произнёс Скиф, глянув на часы. – Это радует. – Небрежно он протянул Вадиму руку, снисходя к новому подчинённому, и кивнул за плечо, внутрь гаража: – А там твой нынешний напарник. Представлять не обязательно?

Пригнувшись, Вадим нырнул в тёмную глубину и едва не столкнулся со здоровущим парнем, смахивающим на медведя. Тот грозно рыкнул, но вдруг расплылся в благодушной ухмылке. И Вадим его узнал: не раз пересекались в подвальных тренажёрниках – тоже из старой гвардии, когда-то ходил в областных призёрах. Вот в ком жизне-силы навалом, хотя начинал худосочным задохликом. Волосы у знакомца были подстрижены, но не потому, что не вышел рангом, – просто стоял в здешней иерархии особняком и стригся, как самому нравилось.

– Здорово, Лось! – пророкотал богатырь.

Вадим и сам не помнил, за что его прозвали так в среде качков: за выносливость или вегетарианство. Или же за то, что он на спор прошибал кулаком двери. Как и теперь, там любили зоологию – в именах.

– Гризли, привет! – откликнулся Вадим.

Он протянул знакомцу руку, заранее напрягаясь, и всё-таки поморщился от хватки мясистой клешни. С последней встречи Гризли ещё больше раздался вширь, и теперь Вадим не сомневался, что тот «химичит». Неясно только, на какой он уже стадии.

А затем Вадим разглядел машину, гранитным утёсом выступавшую из сумрака.

– Эх, ни фига себе! – не удержался он. – Вы что, за золотом собрались?

Такого он давно не видал – разве только по тивишнику, в забугорных программах. Больше всего это смахивало на бронетранспортёр, насколько Вадим его помнил: те же угловатые массивные формы, могучие рифлёные шины, вместо окон – бойницы, залитые толстым стеклом. И пулемётная турель на крыше, перед люком, – пока что пустая.

– Ну, со старшинством и разделением функций как-нибудь разберётесь, – произнёс из-за его спины Брон, заскочивший в гараж, видимо, для напутствия. – Вы же не гонористые пацаны, коим лишь бы на рожон выпереть!.. Впрочем, для надёжности последнее слово оставляю за Лосем. Понял, Гризли? У тебя опыт, зато у него голова, каких мало. А вот одёжку, Вадик, придётся сменить – подходящие скорлупки тебе припасли. И пара стволов не помешает – мало ли. Стрелять ты, правда, не любишь, однако умеешь, и лучше, чтобы у тебя оставался выбор. Предпочтёшь собственную смерть – твоё право. Только постарайся, чтобы не в ущерб делу, ладно? А мне – не в убыток. Засим вас оставляю. Удачи!