Конан и воин из пророчества - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Брайан cтр.№ 28

Самонадеянные, как все влюбленные, они не знали, что их взгляды перехватывались, что нашлись ревнивые глаза, которые также приметили забытую Мохандасом плетку. Вальмики, как всякая женщина, сражалась на собственном поле битвы, — и последнее сражение она проиграла.

Авенир появился в тот миг, когда отрицать что-либо было бесполезно. Мохандас с глупой радостной ухмылкой лежал возле нее в смятых камышах; он опирался на локоть и любовался женщиной, которая доставила ему наслаждение. А Вальмики в сбитой одежде, с растрепанными волосами, со вспухшими, нацелованными губами, смотрела на звезды, и счастливые слезы выступали на ее глазах.

Затем ее прекрасные очи наполнились ужасом. Она увидела своего господина, а вслед за ним — и нескольких воинов с натянутыми луками. Острия стрел смотрели в сердце любовникам.

Вальмики не испугалась. Ее жизнь закончилась, вот и все. Она вступила в область тьмы, где не имело значения ничего: ни слова, ни оправдания, ни наказание, ни даже прощение, буде таковое последует. Она ни на мгновения не задумалась над своим будущим, потому что будущего у нее больше не было.

Отсечено мечом, отрезано ножом.

А вот Мохандас — другое дело. Застигнутый врасплох, он сжался, готовясь отразить нападение. Безоружный. Полураздетый. Рядом с чужой наложницей. И все же он готов был драться за свою жизнь.

Авенир в гневе склонился над Мохандасом. Сжал пальцы на рукояти кинжала. Еще немного — и руку Авенира сведет судорогой, так крепко стиснул он свой кинжал. Медленно вынул его из-за пояса.

Телохранители раджи набросились на Мохандаса, не позволив ему и шевельнуться.

Вздернули его на ноги. Локти завели ему за спину, чтобы не мог сопротивляться. Один вцепился Мохандасу в волосы, отогнул голову назад, подставляя горло обидчика под удар кинжала.

Авенир дрожал всем телом, едва удерживаясь от того, чтобы нанести смертельный удар.

Сперва раджа не хотел верить, но Шлока настаивал: «Тебе следует проследить за своей наложницей, раджа. Она хочет завести себе любовника».

«Невозможно! — Авенир махал руками, отворачивался. — Замолчи! Ты не знаешь, о чем говоришь, Шлока!»

«Разве я когда-нибудь обманывал тебя?» — удивился Шлока.

«О тебе говорят, будто ты в состоянии прочитать чужую мысль, пока она летит в воздухе…» — нехотя признал Авенир.

«Я — твой друг, раджа Авенир. Я не умею читать мыслей — такое дано только богам да жрецам-ясновидящим, кого боги наделили подобным даром… Но перехватывать взгляды и истолковывать их значение я умею. Да и любой смог бы догадаться, будь он более наблюдателен! Авенир, твоя наложница намерена изменить тебе. Она нашла для себя любовника, и тот непременно назначит ей свидание. Проследи за ней. Пока что ею движет только похоть, но постепенно вожделение завладевает женским умом, начинает властвовать над помыслами. Если любовник прикажет ей убить ее прежнего господина, она сделает это».

«Только не Вальмики! Она всегда была так преданна мне!» — Раджа Авенир почти умолял Шлоку. Обманутому радже казалось: если Шлока признает свою ошибку, можно будет зачеркнуть страшное подозрение. Отринуть его, как будто его и не было.

Но Шлока оставался непреклонным.

«Нет, раджа. Вальмики, влюбленная в твоего соперника, становится смертельно опасной. Мою неправоту легко будет доказать, тебе следует лишь проследить за Вальмики. Я отправляюсь спать. Я не стану вмешиваться в твои поступки, раджа. Реши для себя сам, как быть с предательницей»

«А он ее любовник?»

Шлока пожал плечами.

«Если это молодой воин или чей-нибудь слуга — убей его. Но если это кто-то из князей… А я почти верен в том, что это Мохандас… В таком случае, придержи свою руку, великий раджа! Не вноси рокового удара, ибо это будет удар по союзу, ради которого ты столько потрудился сегодня. Слишком опасно. Не время. Пусть неразумный потомок богов Мохандас и поставил на кон будущее своего маленького княжества — раджа Авенир должен быть мудрее. Нельзя бить эту ставку. Лучше проиграть сейчас, чем выиграть потом. И того довольно, что Мохандас унижен, пойман с поличным, высечен, ка мальчишка».

Довольно.

Довольно…

С трудом Авенир перевел дыхание и опустил руку. Мохандас, тяжело дыша, косил глазами, но вырваться не пытался: если он сделает хоть одно лишнее движение, его повалят на землю и убьют. Мохандасу не хотелось умирать. Не так, не сейчас. Не будучи пойманным, точно блудливый мальчишка, в чужой постели.

Авенир внезапно ощутил боль в сердце. Вальмики очень красива; Мохандас намного моложе ее господина, намного сильнее… Наверное, ничего удивительного в том нет, что женщина, забыв о долге перед раджой, который возвысил ее из ничтожества, бросилась в объятия воина.

Авенир перевел взгляд на свою любимую наложницу. Хоть бы малая тень страха, раскаяния… Неужели она даже оправдаться перед ним не попытается? Так и будет смотреть мертвыми глазами и ждать расправы? Как будто ничего, кроме расправы, от Авенира и ожидать нельзя?

Вальмики не обронила ни слова. Даже бровью не повела. Мертвые не разговаривают, ни о чем не просят. Только молчат.

Не сводя взгляда с Вальмики, Авенир заговорил со своими воинами:

— Отпустите его, он мой гость…

Помедлив, они выпустили Мохандаса. Не произнеся ни слова, Мохандас нырнул в камыши и исчез. Его душил стыд, он полон был страха — но больше всего, даже больше спасения собственной жизни, хотелось ему скрыться с человеческих глаз. Потом, когда у него достанет сил, он снова появится перед людьми. И даже будет держаться так, словно ничего не случилось. Но сейчас он бежал от собственного позора быстрее, чем бежал бы от лютой смерти, кусающей его за пятки.

И ни разу за все время этого панического бегства он не вспомнил о Вальмики. Она для него умерла — как умерла для Авенира и для самой себя.

Авенир все ждал. Может быть, еще жива она? Может быть, шевельнется, потянется к нему руками, выкажет раскаяние, попробует вернуть любовь? Но под тяжелым взором своего господина Вальмики, такая хрупкая и маленькая, оставалась непреклонной. И, бросив на нее последний взгляд, Авенир отвернулся. Сел на коня, медленно поехал прочь.

Все было кончено, и теперь Авенир тоже знал это.

* * *

— Как лисицы тявкают! — сказал Траванкор, прислушиваясь.

— Я ничего не слышу, — ответил Арилье. Он думал о девушках, чей смех звенел неподалеку.

— Точно, тявкают. Нашли что-то.

Лисицы и впрямь нашли себе поживу, да только это был не козел. Много ночных хищников сбежалось на пиршество: в камышах лежало пронзенное мечом тело молодой женщины…

Никто из юных воинов, естественно, не знал о беде, что случилась на берегу озера. Ничто не омрачало их веселья. На краю тренировочного поля под стеной Патампура полыхал огромный костер, сложенный из толстых стволов. Огненные языки взлетали к небу и исчезали, растворяясь в темном воздухе. Тщетными были попытки пламени дотянуться до звезд и утащить их вниз, в жар костра. Холодными глазами глядело небо на этот огонь, и маленьким казался гигантский костер, разведенный людьми.