Конан и демоны степей - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Брайан cтр.№ 75

— Пусти! — слуга дернулся и недовольно сморщил лицо. — Кто ты такой, бродяга? Почему пристаешь ко мне?

— Так хочу, — объяснил Конан. — Где Игельгус? Мне он нужен!

— Как ты вошел сюда?

— Воротами, — сказал Конан. — Ты объяснишь мне, где найти Игельгуса, или я должен сломать тебе шею и подыскать себе другого провожатого?

— Пусти, — обмяк слуга, — я провожу тебя.

— Вот и хорошо, — сказал Конан. — А золотой кубок лучше сомни как следует и отнеси на Блошиный рынок. Там неплохо платят за краденый золотой лом.

— Ты грязное животное, — объявил слуга не без достоинства. — Я несу этот прекрасный кубок моему господину.

— Угу, — сказал киммериец и воздержался от дальнейших комментариев.

Покои Игельгуса во дворце представляли собой две небольшие комнаты с решетчатыми ставнями на окнах, выходящих во двор. В одной помещались писчие принадлежности, в другой — тахта и низенький столик с напитками, предназначенные для часов отдохновения. Жил Игельгус в другом месте, у него имелся собственный дом в Хоарезме.

Но сейчас старший и доверенный писец находился во дворце, и слуга представил ему «бродяг и оборванцев, которые для чего-то желают видеть твою милость», после чего быстро убежал. Он не хотел видеть, какая сцена разыграется между царедворцем и странными людьми, ворвавшимися во дворец.

Первым вошел Конан. Он быстро огляделся по сторонам, но в помещении никого не было, кроме пожилого человека весьма достойной наружности. При виде чужака старик привстал на тахте.

— У нас несчастье, — проговорил Игельгус, — так что ты извинишь мой огорченный вид, незнакомец.

— У вас — большое счастье, — возразил Конан, — и это счастье пришло со мной.

Старик поморгал, озадаченный.

— Если это счастье здесь, то почему же я его не замечаю? — спросил он наконец.

Вместо ответа Конан протянул руку назад и взял за локоть Бертена, прятавшегося за спиной киммерийца.

— Иди сюда, — велел он молодому принцу. И втащив его в комнату, сдернул покрывало с головы юноши. — Смотри, Игельгус! — обратился варвар к старшему писцу. — Раскрой свои старые глаза пошире и посмотри хорошенько!

— Великие боги! — старик даже подскочил. — Это же… наследник!

Он схватил Бертена за руки, прижался к ним лицом и заплакал.

— Мы уже отчаялись увидеть тебя живым! — всхлипывал старик.

Конан чуть тряхнул его за плечо.

— Не время проливать слезы, — сказал киммериец недовольным тоном. — В городе созрел заговор. Я нарочно доставил Бертена сюда, потому что для надлежащей встречи наследника у нас нет времени. Правитель должен немедленно арестовать всех участников заговора. Я назову ему имена, а ты и наследник подтвердите, что я говорю правду.

— Но как я могу что-то подтверждать, если вижу тебя впервые в жизни? — удивился Игельгус.

— Меня прислал Эйке. Он говорит, что ты — старый друг его семьи, — сказал Конан.

Бертен кивнул.

— Это правда, Игельгус, можешь ему верить.

— Ну, хорошо… — начал сдаваться старик. — Я действительно знаю семью Эйке.

— Бертен будет моим главным доказательством, — продолжал Конан. — Я — человек, который сумел вернуть сына отцу. Правитель не сможет не поверить мне.

— Возможно, — пробормотал Игельгус. — Очень возможно…

— Ты опытный царедворец, — добавил Конан. — Надеюсь, ты найдешь убедительные доводы. Иначе… Если мы промедлим хотя бы день, может быть поздно.

* * *

Арифина схватили прямо в его лавке. Он возмущался, отбивался, показывал какие-то документы, удостоверяющие его полную надежность.

— Я — поставщик королевского двора! — кричал он.

Смерть Хейто застала его врасплох. Конан не зря действовал так стремительно; ни один из членов великого и тайного Ордена Павлина не успел разобраться в событиях, сделать для себя надлежащие выводы и стремительно бежать из Хоарезма. Кроме того, большинство из них в любом случае не смогло бы оторваться от накопленных за долгие годы сокровищ и предпочитало выжидать: авось подозрение на них не падет.

Однако по совету Инаэро первой была захвачена школа каллиграфии, где хранились списки членов Ордена и перечень пожертвований, имущества, вложений тайной организации.

С помощью этого списка и был составлен другой — перечень людей, подлежащих немедленному аресту.

Стражники ворвались сразу во все намеченные дома. Правитель Хоарезма не тратил времени на объяснения и разговоры с придворными и советниками двора и действовал как тиран и деспот. Получив сведения о заговоре в Хоарезме и убедившись в их надежности, он попросту вызвал к себе военачальников и отдал им соответствующие распоряжения.

— Вы не можете арестовать меня! — надрывался Арифин, пока невозмутимые солдаты вязали ему руки. — Я — честный человек! Поставки порошка черного лотоса не запрещены! Я не убивал принца Хейто!

— А тебя никто не обвиняет в убийстве принца Хейто, — сообщил ему начальник отряда, скучно наблюдая за тем, как его подчиненные копаются в вещах Арифина.

— Но в чем тогда меня обвиняют?

— Узнаешь, — сказал начальник отряда. — Наш государь — господин над жизнью и смертью своих подданных. Он вообще может ничего тебе не объяснять. Просто повесит — и все…

— Меня оклеветали! Меня предали! Я невиновен! Это все они! Мои тайные недруги! — вопил Арифин. Он кричал и плакал до тех пор, пока его не успокоили ударом массивного кубка по голове.

Ватар при виде отряда солдат удивительно быстро все понял. Инаэро, как ему докладывали, до сих пор не возвратился, и глава каллиграфической школы сделал на счет этого работника совершенно правильные выводы.

Посылая проклятья на голову болвана и неудачника Инаэро (все-таки не зря говорят люди, что неудача — болезнь заразная и последнее дело брать к себе в дом неудачника!), Ватар попытался сбежать.

Однако Инаэро, хорошо знавший нрав своего теперь уже бывшего хозяина, предупредил солдат о такой возможности, поэтому засады были расставлены по всему Блошиному рынку, и Ватар бесславно угодил в руки стражи, как и все прочие участники заговора.

Правитель Хоарезма торжествовал. Младший сын вернулся победителем, более того — он, достойный наследник престола, — раскрыл злодейский заговор, имевший целью покушение на жизнь самого владыки! Впору было трубить в трубы и устраивать роскошное празднество.

Конан и его спутники были представлены ко двору, но ни один из них не соблазнился должностями в гвардии: все они предпочитали свободу и независимость, пусть даже это и означало иногда полуголодное существование и риск. Рейтамира взгрустнула на пару часов об упущенной возможности жить под надежной крышей дворца. И даже объяснения Арригона — насчет того, что не так надежны крыши дворцов, как это представляется со стороны, — не смогли развеять ее печаль. Но выбор был сделан: она осталась со своим супругом и должна была до конца жизни разделять его участь.