Госпожа удача - читать онлайн книгу. Автор: Олег Чигиринский cтр.№ 87

…и этот гаснущий голос из-за решеточки динамика, из-за грани беспамятства — а потом страшное молчание…

…Вертолеты, загруженные на пределе своих возможностей, обогнули склон горы…

…You have stolen my heart away… [22]

* * *

А что было делать? Играть в «Триста спартанцев»? С их мизерным количеством боеприпасов? Положить здесь всех, сколько их осталось от батальона, и погибнуть самому?

После того как спецназ улетел, бросив их (спасибо, хоть раненых забрали!), майор не мог заставить людей идти в последнюю безнадежную атаку. И не хотел.

— Что же мне теперь делать, товарищ майор? — паниковал бледный Палишко.

— Застрелиться.

— Вы же… Вы же сами приказали, товарищ майор!

— Я этого тебе не приказывал.

Колыхаясь под ветром, скрипела искореженнная лестничная секция…

Самое трудное было — сказать им, что Верещагина нет на Роман-Кош, его забрал спецназ. Секунд пять казалось, что грузин (Берлиани. Капитан Берлиани) застрелит его, наплевав на статус парламентера.

Они согласились принять сдачу батальона. За одним исключением — лейтенант Сергей Палишко. Будет он убит при попытке к бегству, расстрелян после сдачи или сам прыгнет с обрыва — им все равно.

— Вы меня убили, товарищ майор… Это вы меня убили!

«Нет. Это он тебя убил».

Палишке не хватило духу застрелиться. Ему не хватило духу умереть стоя, глядя убийце в лицо. Белогвардейский сержант (Унтер. Здесь сержант называется унтером.) поставил его на колени и выстрелил в затылок.

(Это вы меня убили, товарищ майор!)

«Нет. Это он тебя убил».

Кому война, а кому — мать родна.

Русская народная пословица

Как развивались в этот день военные события? Почему удача была на стороне Крыма, а не СССР? Каким образом форсиз удалось так быстро восстановить контроль над Островом и подготовить контрудар? Обо всем этом написаны сотни монографий и книг, самая знаменитая из которых — «The Trigger: a Battle for Island of Crimea [23] ».

Дело в том, объясняет ее автор, что десятилетиями крымцы готовились именно к этому. Военный сценарий «Все плохо» обыгрывался так и сяк, и форсиз хоть и ругали кретинов, которые сидят в штабах и выдумывают такие ужасы, а все ж таки исправно эти сценарии отрабатывали — штурмовали собственные военные укрепления, обороняли собственные города и освобождали пленных.

Советская же военная доктрина носила исключительно наступательный характер и мало изменилась со времен Второй мировой — малой кровью на чужой территории. Большинство солдат, выброшенных на Остров, было мальчишками-срочниками от 18 до 20 лет, профессиональных унтер-офицеров практически не было, так что сержанты (а любой военный вам скажет, что сержант есть столп армии) — это были те же мальчишки, с тем же близким к нулю не то что боевым — учебным опытом.

Конечно, десантников готовили лучше, и из советских войск на Острове только десантников можно было считать полноценными солдатами (имелась там еще морская пехота и спецназ, но это, согласитесь, капля в море), так ведь и десант не тренировали на подобные ситуации.

Но более всего подгадила советским войскам подготовка офицерского состава. Армия мирного времени — это вообще ужас. Армия мирного времени в тоталитарной империи на стадии загнивания — это тихий кошмар.

Когда решающим фактором офицерской карьеры становится умение выпивать с нужными людьми…

Когда оная карьера оказывается единственной мотивацией офицера, и продвигаются только те, кто умеет хорошо угостить и правильно дать в лапу…

Когда, наконец, вся война, замаскированная красивыми словами, представляет собой хорошо организованную аппаратную интригу, что понятно и ежу — тогда не ждите победы с такой армией в такой войне!

«Как же так, — спрашивали у него советские офицеры, когда десять лет спустя он читал лекцию в Академии Генштаба, — по всему ж выходит, что мы вам тогда должны были навтыкать. Не могли не навтыкать!»

«Конечно, — отвечал он, — должны были. И навтыкали бы, если б не одна стратегическая ошибка: когда готовишь вторжение, нужно готовить именно вторжение. Нужно было выбрать что-то одно. Избери вы путь мягкого, законного, постепенного присоединения, или же следуй вы первоначальному плану — с превентивными бомбежками и жесткой оккупацией — у форсиз не было бы шансов. Нельзя в этом деле быть немножко беременным. Сейчас мы шаг за шагом разберем каждую военную операцию советских войск против форсиз, раз уж вы меня об этом просите, но прежде постарайтесь усвоить: война была проиграна Советским Союзом в тот день, когда главком подписал план военно-спортивного праздника „Весна“».

«Итак, что мне бросилось в глаза сразу же, буквально при первых же разговорах с ветеранами кампании — и с пленными советскими офицерами, и с теми из ваших, кто стал частью программы „Дон“, и с крымцами? Во многих случаях единственное, чего вам не хватало, — это инициативы. И в первую очередь, ее не хватало командирам на уровне батальона, роты и взвода. Многие склонны переоценивать роль радиодиверсии с разрушением связи. Но замечу, что в первые часы войны связи не было и у крымцев. Тем не менее, младшие командиры, собрав свои подразделения, успешно сами себе ставили боевые задачи и решали их. Или хотя бы пытались решить. Обучение и воспитание младшего офицера форсиз имело целью создать бойца, описанного у Стругацких: „Бойцовый Кот есть тактическая единица сам по себе“. Даже резервист, а как же».

…Он вышел из-за кафедры, одетый подчеркнуто не по-военному: в потертые джинсы и раздолбайский черный свитер на голое тело — только дорогие и ухоженные замшевые туфли отличали его от рядового московского итээра. Щелкнул включатель проектора, высветилась карта. Крымский комдив достал из кармана световую указку и с красным лучом в руке стал похож на рыцаря джедай — как раз сейчас идут по столице на большом экране «Звездные войны», и генералы, посещая с внуками сеансы, диву даются: эту сказочку у нас столько лет запрещали? Да тьфу ты!

— У нас шутят, что Сила похожа на губку для мела. — Лектор поднял с полочки названный предмет. — Имеет темную сторону, светлую сторону и находится неизвестно где…

Легкий хохоток — словно сквознячок из открытой форточки. Чувствовалось, что господину полковнику не впервой овладевать вниманием аудитории, удерживать его, то предельно концентрируя информацию, то разбавляя ее шуткой. Наверное, точно так же он читал эту лекцию где-нибудь в Лэнгли или в Сандхерсте. Пес войны. Злой дух. Враг номер один — здесь, в сердце Москвы, в Академии Генштаба, читает лекцию по поводу своей клеветнической книжки, а советские генералы — каждый годится ему не в отцы, так в дядья — старательно конспектируют или, напротив, готовят каверзные вопросы.