Охотники Гора - читать онлайн книгу. Автор: Джон Норман cтр.№ 101

— Мужчины вообще многого не способны понять, — снова рассмеялась Шира. — Они такие глупые. Но женщины еще глупее, потому что они их любят.

— Ну, так оставайся со мной, чего ты мучаешься? С тобой я буду чувствовать себя гораздо умнее! — съязвил я.

Она покачала головой.

— Нет, — печально ответила она. — Не мое имя бормотали вы, лежа в горячечном бреду в каюте «Терсефоры».

В ее голосе слышались слезы.

Я отвернулся. Отвернулся к Тассе, медленно катящей свои вечные волны.

— Я желаю вам всего самого хорошего, мой дорогой Боск из Порт-Кара, — тихо произнесла девушка.

— И тебе всего самого доброго, Шира, — пробормотал я.

Ее губы снова на короткое мгновение коснулись моей ладони, и она тут же подбежала к Турноку, нетерпеливо ожидая, пока он снимет с нее ошейник и она сможет, как Вьерна, раствориться в бескрайних просторах северного леса.

Марленус сказал, что этот проклятый ветер вышибает из глаз слезу. Теперь и я почувствовал, что он был прав.

— Римм, — позвал я.

— Да, капитан? — откликнулся он.

— Ты — капитан «Рьоды». Приказывай с приливом поднять якорь.

— Слушаюсь, капитан, — ответил он.

— Ты знаешь, что тебе следует делать? — поинтересовался я.

— Да, — сказал он. — Я продам тех тиросцев, что управляли во время перехода «Рьодой» и «Терсефорой», на невольничьих рынках Порт-Кара.

— И все? — спросил я.

Он усмехнулся.

— Но перед этим мы поднимемся вверх по Лаурии и дойдем до Лауриса. Мы ведь так до конца и не расплатились с Церкитусом, владельцем таверны, что столь любезно предоставил нам своих рабынь и отравленное наркотиками вино. Я думаю, мы спалим его таверну, а девиц его закуем в цепи и доставим на невольничьи рынки Порт-Кара.

— Жестокий ты человек, Римм, — сказал я. — Но здесь с тобой трудно спорить.

— Я только не решил еще, как быть с Церкитусом, — признался Римм.

— А что тут решать? Деньги его заберем и раздадим в Лаурисе тем, кто победнее. Вот и все.

— Ну а с самим Церкитусом что делать?

— А ничего! Надаем ему плетей да отпустим подобру-поздорову, хоть нищего, зато живого. Пусть ходит по улицам и за медную монетку рассказывает всем и каждому о том, как отомстил ему за предательство человек из Порт-Кара.

— Думаю, после этого в Лаурисе найдется не много желающих нападать на наши корабли, — усмехнулся Римм.

— Я тоже на это надеюсь, — согласился я.

— Пойду отдам необходимые распоряжения, — сказал Римм.

— Да, капитан, принимайся за свои обязанности, — ответил я.

Римм с Карой направились к баркасу.

По берегу разбредались разбойницы Вьерны, выскользнувшие из объятий моих матросов. Одни из них уходили со слезами на глазах, другие, наоборот, со счастливой, хотя и грустной улыбкой на лице, но все они, как по команде, останавливались у кромки леса и долго, с тоской смотрели на тех, с кем на этом берегу их совершенно случайно свела судьба.

Вдруг одна из девушек сорвалась с места и, не чуя под собой ног, помчалась обратно, на берег. Она подбежала к своему матросу, опустилась перед ним на колени и в символическом жесте подчиняющейся рабыни протянула к нему руки, скрещенные в запястьях, словно для того, чтобы их связали. Я видел, как матрос поднял ее на ноги и властным жестом — жестом хозяина — отдал девушке распоряжение занять место в баркасе. Новоиспеченная рабыня с радостью бросилась выполнять первое указание своего повелителя.

И тут, к моему удивлению, окрыленные примером подруги, молодые разбойницы одна за другой кинулись к ногам мужчин, впервые пробудивших в них женщину.

Последней из бежавших по берегу была Рейна, разбойница, с которой я провел ночь в лагере Марленуса. Она долго колебалась, прежде чем решиться на этот отчаянный шаг, но тем не менее сейчас с громким криком бежала к тому единственному мужчине, которого сделала своим избранником.

Вот она опустилась перед ним на колени, покорно склонила голову и через мгновение тоже получила приказ занять место в баркасе — короткий и властный приказ хозяина, приказ повелителя.

В лесу Вьерне придется долго ожидать своих девушек, прежде чем она поймет, что ни одна из них не вернется.

Только сейчас я в полной мере оценил всю мудрость ее затеи. Она узнала прикосновение мужчины, прикосновение Марленуса, и оно напугало ее, напугало до такой степени, что она позволила ему лишь коснуться кончиков своих пальцев, но не тела, поскольку боялась не совладать с собой, ответить на его призыв. Во Вьерне, как и во многих других подобных ей натурах, одновременно уживалась как потребность к ощущению свободы, так и потребность ощущать себя подчиненной.

Природа этих переживаний очень сложна и может быть разделена на противоположные скрытые стремления лишь умозрительно. Гориане с присущей им склонностью упрощать психологические и философские основы человеческой природы не мудрствуя лукаво объясняют подобные психологические нюансы изначальной, врожденной тягой мужчины к свободе, а женщины — к подчинению, но даже они не способны отрицать всей сложности механизма возникновения подобных стремлений. В понимании гориан, к примеру, свободная женщина пользуется такими же — или, точнее, почти такими же — правами и уважением, как и свободный горианский мужчина. Даже рабовладелец или охотник за людьми, заполучивший в свои руки свободную женщину, будет обращаться с ней с определенной долей сострадания и заботы, но лишь до того момента, пока ее тела не коснется клеймо рабыни. Тут его поведение немедленно и в корне меняется. Она превращается для него в обыкновенное животное, которое требует соответствующего к себе отношения. Гориане искренне полагают, что каждая женщина имеет своего хозяина — реально существующего или живущего лишь в ее воображении, — рядом с которым ее природная сущность — сущность стремящейся к подчинению, сгорающей от страсти рабыни — способна раскрыться и проявить себя в полной мере. Нередко потребность в подобном мужчине-хозяине в женщине столь велика, что он является ей во сне, в ее девичьих грезах и фантазиях и она начинает бояться встретить его в реальной жизни. К тому же зачастую подобный образ настоящего мужчины в сознании женщины связан с ее обращением в рабство, что продиктовано историческими традициями развития горианской культуры.

Повсюду на Горе вы увидите сотни и тысячи женщин в цепях и ошейниках. Обращение в рабство, согласно горианской традиции, является институтом совершенно обоснованным, социальным, позволяющим женщине выжить в тех чрезвычайно суровых для нее условиях, которые порождают тенденции исторического развития планеты. Именно обращение в рабство создает ту атмосферу, которая в наибольшей степени способствует раскрытию всех заложенных в женщине природой наилучших черт, включая и зачастую неосознаваемое стремление к подчинению мужчине.