Убийца Гора - читать онлайн книгу. Автор: Джон Норман cтр.№ 34

Я проспал довольно долго, и за это время Элизабет успела несколько раз вернуться и снова уйти, занимаясь какими-то своими делами, пока наконец под вечер она не закрыла дверь на засов и не улеглась на шкуры рядом со мной, положив голову мне на плечо.

Я заметил у неё в носу сияющее тоненькое золотое тачакское кольцо.

Как Элизабет и предполагала, Хо-Ту сгорал от нетерпения показать мне дом Кернуса во всем его великолепии. Надо заметить, что старший смотритель гордился этим громадным, сложнейшим строением по праву. Это, безусловно, был самый крупный работорговый дом в Аре, сохраняющий свои традиции на протяжении уже тридцати поколений владельцев. Размножением рабов и их обучением здесь занялись двадцать пять поколений назад, достижения семейства Кернусов в этой области не могли не признать даже конкурирующие работорговые дома, такие, например, как дом Портуса. Опытный рабовладелец с первого взгляда способен распознать, в каком доме и по какой программе проходила обучение та или иная рабыня либо раб. Основной целью обучения являлось воспитание и развитие в невольнике послушания, хороших манер, а в девушке и сладострастия, хотя в связи с огромным количеством рабов на Горе и использованием их в самых разных областях жизни некоторые дома получали заказы на рабов, предназначенных для выполнения строго определенных функций либо обладающих какими-то изначально заданными чертами характера.

Чаще всего в таком случае подбиралась подходящая для этой цели пара рабов — мужчина и женщина, — и рождавшийся у них ребенок с детских лет воспитывался в строго определенных условиях, отвечающих требованию заказчика. Подобные рабы-производители, как правило, имелись в каждом крупном работорговом доме. Дети, родившиеся в неволе и не знавшие иных условий существования, воспринимали окружавшую обстановку как вполне естественную и не тяготились рабским ошейником.

Куда больше хлопот доставляли рабы из свободнорожденных, попавшие в неволю в результате военных или чаще всего специальных захватнических акций. Для таких потерявших свободу в зрелом возрасте людей привыкание к условиям рабства происходило несравненно тяжелее, и зачастую их дальнейшая судьба, в особенности судьба женщин, складывалась трагически. Рейды же по захвату новых рабов приносили немалую выгоду, и нередко под ударами налетчиков падали целые города. Иногда подобные предприятия вызывали гнев работорговцев, поскольку количество поступавших после них на невольничьи рынки рабов порой исчислялось десятками тысяч человек, что существенно сбивало цену на товар. В связи с этим наиболее влиятельные работорговые дома старались ограничивать захватнические рейды своих конкурентов и держать ситуацию на рынке под контролем.

Я подозревал, что дом Кернуса всячески стремился к созданию искусственного дефицита на рабынь, поступавших из диких племен. Добившись путем рекламы признания за ними статуса неизменного экзотического атрибута Садов Удовольствий наиболее обеспеченных слоев населения, Кернус непомерно поднял цену на свой необычный товар. Однако главным препятствием в осуществлении этого сулящего значительную прибыль плана являлось практически полное отсутствие у дикарок-рабынь требуемых знаний и навыков, что значительно снижало их продажную стоимость. Тогда они стали проходить курс соответствующего обучения.

Я понял, что Элизабет попала в эту категорию.

В доме Кернуса, представлявшем собой широкий многоэтажный цилиндр, имелись все удобства, которые только может позволить себе столь крупный работорговый дом. Он выделялся среди прочих численностью обслуживающего персонала и роскошью интерьеров. Я уже упоминал о ваннах и бассейнах дома Кернуса, способных соперничать с громадными бассейнами Капасианских бань — самых известных на всем Горе. Несколько менее впечатляющими, однако тоже заслуживающими внимания были кухни дома, его прачечные, вспомогательные и складские помещения. Здесь были даже специальные стоматологические кабинеты, не говоря уже о других, и большой штат медиков; огромные, до самого потолка заставленные книгами и свитками пергаментов библиотеки, специальные помещения для отдыха сотрудников и комнаты для постоянно проживающего в доме персонала из свободных и рабов — пекарей, дровосеков, красильщиков, портных, мастеров по выделке кожи и многих, многих других. Не счесть было и гардеробных, оружейных, расположенных в громадных залах, как, впрочем, и тех помещений, что были предназначены для хранения вина, зерна и драгоценностей. Значительную часть дома занимали стойла для тарнов, а на крыше цилиндра имелось несколько специальных насестов для огромных птиц. Несколько залов было отведено для тренировок воинов, а также для тех членов обслуживающего персонала, кто занимался коммерцией вообще и работорговлей в частности. В глубине здания располагались помещения для рабов, а также все вспомогательные, связанные со специализацией дома службы: кузницы для изготовления ошейников и клеймения рабов и многочисленные камеры для содержания провинившихся.

Объемы продовольственных запасов поражали самое богатое воображение, что в общем и не удивительно при столь широкомасштабной деятельности дома, торговый оборот которого исчислялся несколькими сотнями рабов в день. Количество же постоянно находящихся в доме рабов — производителей, обслуживающего персонала либо проходящих курс обучения для последующей продажи — доходило до пяти-шести тысяч человек. Большинство рабов содержалось в камерах или металлических клетях и не представляло собой большой ценности, стекаясь в Ар в основном из заселенных дикими племенами регионов планеты. Они, как правило, не надолго задерживались в доме и выставлялись на постоянно действующие городские торги в ожидании мало-мальски приемлемой цены. Ар по праву считался центром горианской работорговли. И хотя дом Кернуса имел частные павильоны для продажи наиболее интересных экземпляров обеспеченным клиентам и регулярно организовывал собственные аукционы по распродаже рабов, тем не менее значительное их количество выставлялось на торги в постоянно действующих городских общественных аукционах.

Подобные аукционы проводились в имеющих специальную лицензию принадлежащих городскому совету домах, наиболее крупным из которых по праву считался Куруманский, занимающий целый квартал города. Для каждой рабыни весьма престижным, свидетельствующим о её высоком качестве считалось быть отобранной для продажи с подмостков центрального зала Куруманского дома, и девушки отчаянно боролись за эту честь.

Продажа в центральных залах, как правило, служила гарантией того, что девушка будет приобретена богатым покупателем и вполне сможет рассчитывать на роскошную жизнь, пусть даже в качестве рабыни. Как и на многих крупных невольничьих рынках, в Куруманском квартале имелись свои музыканты, что давало девушкам возможность показать себя во всей красе. В так называемых задних залах менее крупных работорговых домов, как, впрочем, и в задних залах Куруманского квартала, рабы продавались без лишних проволочек, что не позволяло девушкам вызвать к себе интерес наиболее перспективных покупателей, и в результате довольно привлекательная девушка, к своему стыду и разочарованию, могла достаться за более чем скромную цену совершенно случайному покупателю, в чьем хозяйстве она была на долгие годы обречена, как говорится, «на чайник и подстилку», то есть на обычные условия существования в доме средней обеспеченности.