Анжелика. Том 3. Королевские празднества - читать онлайн книгу. Автор: Анн Голон cтр.№ 17

Принцесса остановилась. Ветер обвевал обеих женщин соленой свежестью. Для Анжелики это было новым и приятным ощущением.

Все еще с сожалением, но уже смиренно Мадемуазель покачала головой и продолжила прогулку.

— Почему только во Франции женщинам отказано в праве на трон?! Если бы Людовик Дьедонне не пришел в этот мир, по праву наследования королевой должна была бы стать я. Более того, я не помню, кто из правителей принял этот старинный закон. Думается мне, что это произошло после смерти Людовика X Сварливого [71] , которого стоило прозвать «легкомысленный», ведь он оставил после себя одну-единственную дочь, да и ту незаконнорожденную. Бароны отказались признать ту, чья мать Маргарита Бургундская [72] принимала по ночам в Нельской башне [73] красивых юношей, которых после топили в Сене.

Они подходили к морю. Ветер усиливался.

Мадемуазель снова замолчала и остановилась, но на этот раз для того, чтобы покрепче завязать под подбородком наброшенную на голову шаль. Шарф, накинутый на плечи Анжелики, унесло порывом ветра, с которым теперь им приходилось бороться, — он словно решил сдуть город и их самих с лица земли, закручивая в вихре так, что захватывало дух.

Небо и земля, казалось, слились в каком-то причудливом танце, в котором волны, вдруг закипев белоснежной пенистой массой, обрушивались на прибрежные скалы, чтобы стремительно отступить назад, внушая ужас от мысли, с какой силой они вернутся обратно. Анжелика поняла, что впервые в жизни очутилась перед океаном и видит одно из тех волнующих явлений, которое называют бурей.

Ветер швырял летящих птиц из стороны в сторону, и их пронзительные крики сливались с возгласами, которые доносились до обеих женщин и которые они с трудом могли различить сквозь шум разбушевавшейся стихии. Оказалось, что это заливаются громким смехом несколько девушек, сбившихся в группку на небольшом расстоянии от Анжелики и Великой Мадемуазель. По элегантным платьям и плащам, которые безжалостно трепал ветер и которые они тщетно пытались удержать, можно было легко догадаться, что эти девушки — придворные дамы.

Мадемуазель подошла к ним. Она уже достигла цели своей прогулки, и, кроме того, в ее жизни случались и другие бури.

— Что здесь происходит, дамы?

Все еще смеясь, они указали на девушку, стоящую на коленях, молитвенно скрестив руки. Именно она вызвала такое веселье. Затем одна из дам приблизилась к мадемуазель де Монпансье и, задыхаясь от хохота и ветра, рассказала, что они пришли сюда большой компанией, а три дворянина, сопровождавших их, спустились на пляж с намерением искупаться, но волны унесли их в океан.

И тут — презабавное зрелище! — мадам де Брезиньи опустилась на колени и принялась громко молиться святому Антонию из Падуи, прося его спасти души трех утопленников…

— Она словно обезумела! — уверяли наперебой ее подруги.

— Позвольте… дамы, кто безумен, так это вы! — вскричала Анжелика, когда поняла суть этого невероятного рассказа. — Если трое мужчин действительно мертвы, то лишь одна мадам де Брезиньи повела себя достойно, помолившись за их души!

Тут девушки словно пришли в себя и, узнав мадемуазель де Монпансье, заикаясь, принялись оправдываться:

— Но мадам де Брезиньи вообразила, что она в лучшем мире, вместе с Господом Богом, и может их воскресить…

— Идемте, моя дорогая, — произнесла Мадемуазель, отводя Анжелику в сторону, — они потеряли рассудок. Вернемся в город. Там и поглядим, что можно сделать.

Несколько человек, среди которых они узнали мессира де Рокелора, спешили им навстречу. Там же были и местные — их выдавали большие плоские шляпы красного цвета — с баграми, снастями, связками тростника и охапками соломы в руках. Заметив принцессу, они остановились, чтобы поприветствовать ее и рассказать о трагедии, разыгравшейся на побережье.

— Эти дворяне стали жертвами воинской отваги, — сказал господин де Рокелор, — огромные волны они посчитали не более опасными, чем сражение с вражеской конницей. Но, разумеется, океан куда более грозен, ведь от разбушевавшейся стихии не спасут ни доспехи, ни оружие.

Кто-то перевел и слова сопровождавших его басков:

— Крестьяне, которых вы видите, — здешние рыбаки, и они уверяют, что этих сорвиголов уже не спасти.

— На море ничего не видно до самого горизонта, — заметила Мадемуазель.

— Местные утверждают, что знают те места, куда течение могло вынести тела погибших, и отведут нас туда. Так что мы похороним несчастных по-христиански. Однако ничего нельзя обещать. Они говорят, что море жадно и нелегко расстается со своей добычей… Но мы все-таки спустимся к берегу. Мне нужно будет сообщить друзьям погибших и королю, если то были его приближенные.

Мадемуазель де Монпансье и Анжелика пошли к городу. Чуть дальше Анжелика нашла свой шарф, который зацепился за куст. Она освободила его и тоже завязала тугим узлом под подбородком. Мадемуазель снова взяла ее под руку.

— Вот что я вам скажу. Решительно, люди сходят с ума! Их лишили привычного мира. И нет никого, кто бы подсказал им, что делать, куда идти… Сам король не знает, чем занять досуг своих придворных. Пока не объявится испанский монарх со своей дочерью, мы будем подобны этим птицам, пытающимся лететь против ветра… Вы улыбаетесь… Почему?

Анжелика призналась, что образ, нарисованный принцессой, очень выразителен. Птицы, пытающиеся лететь против ветра. Действительно, это так.

— Да, у меня особый взгляд на самые неожиданные события, даже весьма трагические, — призналась Мадемуазель. — Взгляд со стороны, словно я в театре, где каждый играет свою роль. Меня не всегда понимают. Но я в восторге от того, как вы только что закрыли рот этим безмозглым женщинам, которые хохотали, точно ненормальные. Вы мне нравитесь, мадам де Пейрак…

— Ваше Высочество оказывает мне честь. Позвольте сказать, что для меня огромная радость услышать мнение принцессы, чье имя покрыто славой, а мужество известно всей Франции.