Тина и Тереза - читать онлайн книгу. Автор: Лора Бекитт cтр.№ 47

Тереза проснулась от необычных звуков — грохота посуды, переставляемых тяжелых предметов — и не сразу вспомнила, что произошло и где она теперь находится. Ее окружала душная темнота, разрезанная посередине узкой золотой полоской. Девушка спала в кладовке — клетушке без окон, среди старых корзин и ненужной посуды, на матрасе, сшитом из мешковины и набитом жесткой соломой.

Выбравшись из тесной каморки, она прошла через закуток на кухню, где женщины готовились начать очередной рабочий день: надевали передники, точили ножи, ставили на лавки корзины. Тереза поздоровалась и остановилась в нерешительности. Прежде всего ей хотелось умыться, потом неплохо было бы вымыть голову и выстирать платье. Девушка обрадовалась, завидев вошедшую Айрин, подошла к ней и робко спросила, нельзя ли согреть воды.

— Ну вот! — воскликнула одна из женщин, та, что еще вчера выступала против новенькой. — Одни хлопоты с этой девчонкой! Еще и воду ей подавай! Ты, между прочим, — обратилась она к девушке, — должна работать, а не заниматься глупостями!

Тереза ничего не ответила, но чувства испытала далеко не приятные. У говорившей женщины было злое лицо, глаз ее украшал неизвестно откуда появившийся синяк. Вот это да! Стоило ли бежать из Кленси, если здесь на смену Фей и Дорис придут другие! Там хоть был дом, были мама и Тина… Мама и Тина! Тереза вздрогнула. Как они провели эти две ночи? Почему она была так жестока с самыми близкими родными людьми?

Айрин ласково обняла новенькую за плечи и улыбнулась.

— Ничего! Хорошо, что она не неряха. Иди сюда, Тереза… Глория тебе поможет, она пока не занята.

Айрин тронула за руку маленькую женщину, ту, что вчера мыла посуду. Она обернулась, и Айрин показала ей что-то на пальцах.

— Глория немая, — пояснила Айрин Терезе, — но все понимает, ты скоро научишься с ней общаться. Вообще, если что надо, спрашивай у любой из нас, не стесняйся и, главное, — не бойся никого. Рут (она кивнула на женщину с синяком) тоже хорошая, просто нынче встала не с той ноги. Постирай одежду, я пока тебе дам надеть свое старое платье. А с работой успеется!

Так началась новая жизнь. Как выяснилось, девушка попала в небольшое кафе, точнее, на его кухню, где работали шесть женщин — Айрин, Джилли, Фанни, Рут, Эвиан и Глория. Еще трое выполняли обязанности официанток в зале. Дел было невпроворот, женщины едва справлялись. Тереза сразу поняла, что рассиживаться некогда. Конечно, приехав в Сидней, она рассчитывала совсем на другое, здесь же ей поручали самую грязную работу, не считаясь с ее желаниями и привычками, и она должна была подчиняться. К несчастью, выбирать не приходилось. Тереза панически боялась идти в город одна, к тому же работницы кухни сказали ей, что с работой для женщин в городе плохо — лучше и не искать. В первый же день ей надавали советов, в основном ненужных, и, сами того не ведая, запугали насмерть: у девушки сложилось впечатление, что Сидней — город бандитов, воров, проходимцев и коварных соблазнителей, жаждущих поймать в сети невинную жертву. «Будь начеку, — говорили женщины, — не заводи никаких знакомств, особенно с моряками, ни на какие вечерние прогулки не соглашайся, иначе точно дойдет до худого — все мы так попались!» И Тереза совершенно искренне клялась, что в жизни ничего подобного не допустит.

Сами работницы Терезе понравились. Они могли поспорить, поругаться между собой, но никто никого не унижал, никто ни над кем не смеялся, над нею тоже. Для начала было вполне достаточно чувствовать себя равной среди равных.

Все здесь казалось непривычным для глаз — совсем не как в Кленси. Квартал поражал бедностью, убогостью, жители казались до крайности ограниченными. Из работниц кухни только Айрин и Эвиан умели читать и писать, остальные, похоже, никогда не держали в руках книгу. Речь всех женщин изобиловала неправильностями, резавшими слух. И это — большой город! Работницы со своими семьями ютились в тесных лачугах, носили тряпье и получали гроши. Девушки-официантки вряд ли были смышленее, но выглядели и одевались получше и зарабатывали больше. Тереза спросила Айрин, почему она, такая красивая и расторопная, не перейдет в официантки, на что та, пряча улыбку, ответила:

— Думаю, Аллену это не понравится!

Алленом, как узнала Тереза, звали дружка Айрин, который все никак не мог собраться на ней жениться, несмотря на то что у них был ребенок — двухлетняя дочь. Двадцатидвухлетняя Айрин, к изумлению Терезы, имела еще пятилетнего сына, тоже рожденного вне брака от какого-то дружка. Аллен служил матросом на корабле, и Айрин исправно и честно (о чем с гордостью говорила) ждала его на берегу. Она надеялась, что когда-нибудь он на ней все-таки женится, а пока работала, выбиваясь из сил, чтобы прокормить двоих детей и поддержать других членов семьи — мать и трех младших сестер. Тереза не могла понять, почему Айрин, внешне такая смелая, гордая, умеющая за себя постоять в кругу подруг и посторонних мужчин, столь рабски зависит от своего Алена — далеко не красавца, человека совершенно неразвитого, с массой дурных черт и привычек. Зачем он ей? Потому что обещает жениться? Но разве можно любить такого? А такого, как муж Рут, который ставит ей синяки, сквернословит и пропивает последнее?

Конечно, Тереза меньше всего желала попасть в такую среду. Мужья у работавших с нею женщин были либо моряками, либо грузчиками в порту. У некоторых не было мужей (ушли в плавание и пропали, бросили семьи), другие вовсе не выходили замуж. Зато детей имели все, даже Глория, и никто — по одному ребенку. У Айрин и Глории — по двое, у Рут — трое, у одинокой Фани — четверо, у Джилли и Эвиан — по пять. У многих были еще родные — братья, сестры, племянники. Нередко все жили одной кучей.

Через три дня Айрин сказала Терезе, что хозяйка согласилась взять новенькую по рекомендации работниц кухни. Платить ей станут три шиллинга в неделю. Девушка чуть не подпрыгнула. Три шиллинга! Так мало! Что можно купить на такие деньги? Конечно, тут бесплатная еда и жилье, хотя одно слово что жилье, — пыльный, тесный закуток. А какая среда! Женщины не сквернословили, были, в общем, добры к ней, но их интересы и кругозор не шли ни в какое сравнение с развитием Терезы. Хотя им, напротив, казалось, что это она многое не понимает.

Это выяснилось в первый же день, когда речь зашла о жизни.

В то утро Рут опять пришла побитая и в слезах. Так повторялось почти ежедневно, похоже, все к этому привыкли, сама женщина тоже. Она тяжело вздыхала, бранила и проклинала мужа, жаловалась на свою несчастную жизнь, но тем не менее изо дня в день волочила одну и ту же горькую ношу. Женщины каждый раз сочувствовали и поддакивали ей, однако ни одна еще не дала Рут совета, как избавиться от этих сводящих с ума проблем. Терезе казалось, что она. постоянно слышит скрип какого-то уныло катящегося вечного колеса.

Девушка долго терпела (дома ей говорили: нехорошо влезать в разговоры старших, да еще малознакомых людей), но сегодня решила, что настала пора вмешаться.

— Нужно уйти от него! — заявила она, поднимая голову от корзины с отходами, над которой чистила картошку. На Терезе было старое залатанное платье Айрин и чей-то рваный передник; волосы, перевитые длинной лентой, возвышались наподобие греческой прически. Карие глаза девушки ярко блестели, смуглые щеки заливал румянец.