Знак фараона - читать онлайн книгу. Автор: Лора Бекитт cтр.№ 71

Внезапно Тамит поверил, что с Инарой ему удастся забыть ту, чье имя он давно не произносил вслух, и это мгновение разрешило его сомнения. Он наслаждался ее сокровенным теплом, ее невинностью, он ласкал ее тело, стараясь подарить и утешение, и страсть. Девушка дышала глубоко и прерывисто. Движения их тел были напряженными, сильными, полными волнующей дрожи.

Когда все закончилось, молодой человек вновь почувствовал себя потерянным и отчаявшимся. Его тело пылало, но сердце оставалось странно холодным. Они с Инарой относились друг к другу по-разному. Ее чувства были искренними и чистыми, тогда как он терзался сомнениями и угрызениями совести.

— Египетские девушки красивы? — прошептала Инара.

— Да. Но их воспитывают так, чтобы они, в первую очередь, стали хорошими женами и матерями и только потом — любовницами.

— Там, в твоей стране, у тебя есть жена?

— Нет.

— Возлюбленная?

Тамит задумался.

— Нет.

— Почему ты до сих пор не женат?

— Мне пришлось привыкать к новой жизни. А потом я отправился на войну.

Девушка погладила волосы юноши. Ее нежная грудь касалась его груди.

— Значит, если б ты смог, то женился бы на мне?

Светильник погас. Лицо Инары смутно белело в темноте шатра, а ее глаза продолжали ярко блестеть.

Что он должен был сказать, после того, что произошло между ними?

Молодой человек сжал руку Инары.

— Да, я женился бы на тебе.

— Я это запомню! — со страстным вздохом прошептала девушка. Потом сказала: — Я должна идти.

— Оставайся до утра, — сдержанно предложил Тамит, думая о том, что будет, когда Инара выйдет из его палатки на глазах у всего лагеря.

— Не могу. — Инара вздохнула и тут же добавила: — Не волнуйся, я буду приходить каждую ночь, все ночи, которые тебе предстоит провести среди нас!

На прощание Тамит сжал ее в объятиях с чувством благодарности за ее понимание, жертвенность и любовь.

Последующие дни пролетели как во сне. Инара действительно приходила, причем не только ночью. Однажды они занимались любовью в прохладной волнистой траве под розоватым рассветным небом, в другой раз — в полдень, под сенью огромного одинокого дерева. Девушку притягивала кажущаяся возвышенной отдаленность Тамита, тогда как юношу влекли ее безыскусность, раскованность и страстность.

Когда войско хеттов наконец достигло цели, египтянин из вежливости осмотрел крепость, хотя на самом деле его мысли блуждали где-то далеко.

— Из тебя не получится разведчик, — сказал сопровождавший его Кармел. — Ты глядишь не по сторонам, а в самого себя. — И вполне серьезно повторил свое предложение: — Оставайся. Мы плохо понимаем ваши письмена и не слишком разбираемся в ваших богах. Нам нужны такие люди, как ты. У тебя будет все: дом, золото, слуги. Ты сможешь жениться на Инаре.

И испытующе посмотрел ему в глаза.

Тамиту стало неловко.

— Я догадался, что ты знаешь, — сказал египтянин. — Так получилось, прости. — Он умолк, не находя нужных слов.

— Что случилось, то случилось, — небрежно произнес Кармел. — Честно говоря, я не в восторге от того, что моя сестра упала в объятия чужестранца, но мне известно, насколько человек зависим от воли своего сердца, даже если он — воин. Что говорить о женщине!

Тамит кивнул. Да, это так. Даже на суде Осириса самый страшный обвинитель, как и главный защитник умершего, — его собственное сердце!

— Разве я могу жениться на принцессе? — спросил юноша.

— Почему нет? Ты не простой воин, а Муваталли признает величие Рамсеса, его страны и народа.

На миг у Тамита мелькнула мысль о том, что он мог бы согласиться. Чужая страна, чужой народ, любящая его девушка, красивая и страстная, — вот что помогло бы ему позабыть о прошлом. О Тие. Вместе с тем в Египте его ждут отец и мать. Он их любит. Он в долгу перед ними. И он не способен причинить им боль.

— Прости, но мне необходимо вернуться домой.

— Как хочешь, — сказал хетт и спросил: — Не можешь одолжить мне свою пектораль?

Тамит хотел спросить зачем, но передумал. Он снял украшение и протянул младшему брату царя хеттов.

Через несколько дней, в течение которых египтянин обитал в красивом доме, в хорошо обставленных покоях и наслаждался любовью Инары, к нему пришел Кармел, вернул пектораль и сказал, что Тамит должен предстать перед царем.

— Муваталли хочет на тебя посмотреть.

Тамиту тоже было любопытно взглянуть на царя хеттов и сравнить его с Рамсесом. Прежде он видел Муваталли только издали. Он уже знал, что повелитель хеттов не так далек от своих подданных, как египетский фараон. Если Рамсес превращался в человека только на поле битвы, то хеттский царь никогда не обожествлялся при жизни.

Его дворец оказался много скромнее дворца Рамсеса; сам Муваталли был облачен в длинное одеяние и замысловатую накидку, на голове царя красовалась плотная шапочка, а в руках он держал длинный посох.

Войдя в зал, Тамит низко поклонился, а затем, выпрямившись, заметил, что глаза царя и его советников прикованы к его лицу, в особенности к украшению на его груди. В зале присутствовал переводчик. Египтянину задали несколько вопросов, после чего хетты заговорили между собой на своем языке: они то ли совещались, то ли спорили.

Кармел стоял в стороне. Молодой хетт внимательно следил за участниками разговора. Когда к Кармелу обратились, он что-то веско произнес, но при этом на его лице промелькнула неприятная для египтянина усмешка. Тамит понял, что сейчас присутствующий в этом зале Кармел был одним из тех, кто считал жителей страны Кемет своими врагами.

Когда Тамиту велели покинуть зал, он не удержался и украдкой задал хетту вопрос:

— О чем они говорили?

— Тебе не следует этого знать, — ответил Кармел и добавил: — Радуйся, египтянин! Тебя отпускают домой.

Когда они остались одни, хетт протянул Тамиту прочно зашитый мешок и сказал:

— Это золотые таблички с текстом послания. Они скреплены оттиском царской печати. Передай их своему фараону. И поклянись, что никому о них не расскажешь.

Тамит отдернул руку.

— Меня не пропустят во дворец Рамсеса!

В серых глазах Кармела появился металлический блеск.

— Пропустят, если наденешь свою пектораль. Советники Муваталли сказали, что это царская вещь.

Тамит покачал головой.

— Мой отец сказал, что пектораль — награда за его воинские заслуги. Он не хотел, чтобы я ее надевал. Я думал, что раскрыл все тайны, а оказалось, что нет.

Юноша задумчиво взвесил украшение на ладони. Оно было с ним, когда он жил на болотах и считал себя сыном Шеду, когда стал наследником Интеба и когда поравнялся с колесницей Рамсеса и бросился к фараону, желая его защитить.