Затерявшиеся во времени - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Кларк cтр.№ 45

Мысль об этом камне, который с треском обрушится на ее собственный череп, понудил Николь прибавить ходу.

Стволы деревьев как будто выпрыгивали из засады, чтобы преградить ей дорогу. Николь приходилось бежать зигзагами, ноги слабели, подгибались.

И вдруг земля с какой-то ужасной неотвратимостью кончилась. Ее просто больше не было. Она кончилась.

Голова Николь все еще мутилась от шока, и она остановилась, чтобы получше осмотреться. Действительно, в двух шагах от нее земля обрывалась. Почти под самыми ногами начинался тридцатифутовый обрыв в древний карьер. На крутом его склоне росло с полдюжины деревьев да кое-какие кустики. Людей Николь не видела. Только кролики прыснули в разные стороны, услышав шум погони наверху. На дне карьера валялись валуны и виднелись заросли крапивы. Дно казалось очень далеким.

Совершенно очевидно, это было не то место, куда можно было прыгнуть, чтобы выжить и потом рассказывать своим внукам о проявленной доблести.

Босток внезапно вырвался из кустов почти прямо за спиной Николь, кашляя и задыхаясь от долгого бега. Солнце обожгло его, на лице выступили воспаленные красные пятна, хотя нос оставался на удивление белым, точно его изготовили из гипса.

Николь повернула вправо и помчалась вверх по довольно крутому подъему.

И тут же подумала: «Какую же глупость я делаю! Вверх в этой идиотской одежде бежать невозможно. Это все равно что бежать, закутавшись в прикаминный ковер. Он меня обязательно догонит. А потом расколет мой череп, как яичную скорлупу. Ведь он сумасшедший».

А Босток и впрямь обезумел. Никаких сомнений в этом быть не могло. Он не говорил – рычал. Глаза дикие. В руке он изо всех сил сжимал булыжник, так как тот стал слишком скользким от крови Марион Босток. А ведь предстояло держать этот камень крепко, когда он начнет работать над Николь.

Босток был уже шагах в десяти и быстро нагонял ее.

Совсем рядом с краем обрыва виднелась крона конского каштана, который каким-то чудом умудрился вырасти на крутом склоне. Дерево имело около тридцати футов в высоту, крона была густая и пышная, похожая на зеленое облако. Самые верхние ветки находились почти на уровне ступней Николь.

Босток приближался к ней, грязно ругаясь и занося руку с зажатым в ней камнем.

Николь прикинула расстояние.

Прыжок был безумно опасным.

Но ведь выбора-то не было.

Свернув налево, она помчалась изо всех сил прямо к обрыву. И с ходу прыгнула вниз.

Ее тело летело по крутой дуге. Руки с растопыренными пальцами Николь вытянула вперед и была похожа на огромную волосатую птицу. Она летела зажмурившись и крепко сжав зубы.

Наверху яростно ревел преследователь:

– Дура, дура, дура!

А затем раздался громкий треск ломающихся ветвей и сучков, когда Николь упала на крону конского каштана. Инерция падения несла ее в самое сердце зеленой кроны: головокружительный нырок, ломающиеся ветки, шорох сорванных листьев, пена зелени, а потом сильный удар о какую-то толстую ветвь. И, наконец, внезапная остановка, от которой чуть не поломались все суставы.

Ли Бартон ожидал рейсового автобуса на остановке на главном шоссе, ведущем в Кастертон. Он пристально разглядывал поля картофеля, пшеницы и сахарной свеклы, купавшиеся в сверкающих солнечных лучах. Единственным зданием в поле зрения Ли был Плау-Инн – типичный деревенский кабачок, с побеленными известью стенами, черной сланцевой крышей, крохотной площадкой для стоянки машин и небольшой игровой площадкой для детей с горкой и качелями.

По дороге сюда от амфитеатра Ли понял, что, каков бы ни был механизм, отправивший их в прошлое первоначально, сейчас этот процесс сработал снова. Ли ясно помнил, как в него стреляли, как он стал причиной аварии машины грабителей, как потерял руку на рельсах и как наступила тьма, которая исчезла, как только он открыл глаза в залитом солнцем амфитеатре.

У Ли не было ни малейшего представления о том, как далеко они углубились во время на этот раз. На несколько часов? На несколько дней?

Но за время пребывания на остановке, наблюдая за проезжающими машинами, Ли понял, что они «уехали» в прошлое гораздо дальше.

Он видел старый «форд-капри».

Вернее, эта машина должна была бы быть старой. Она обязана была иметь вид проржавевшего ведра со стучащим двигателем. Но это был сверкающий новенький экземпляр. Регистрационный номер мог бы дать Ли дополнительную информацию, но сам Ли вдруг понял, как глубоко ему наплевать на то, насколько далек этот год от его недавнего прошлого.

Шок все еще держал его в отупении.

Ли хотелось одного – как можно скорее оказаться в городе и опрокинуть несколько стаканчиков чего-нибудь покрепче.

Нет, к чертям эти «несколько»! Он хотел надраться до умопомрачения.

Двухэтажный автобус, гремя, одолел подъем на холм и остановился. Дверь с шипением открылась.

Во всяком случае, этот автобус не слишком отличался от тех, с которыми привык иметь дело Ли. Он вошел внутрь и протянул водителю монету в пятьдесят пенни.

– До Кастертона, пожалуйста.

– А помельче нет, сынок?

– А сколько надо?

– Восемнадцать новеньких.

Ли принялся шарить в узких карманах черных брюк, к которым он с каждым мгновением ощущал все большую неприязнь.

Шофер нетерпеливо выстукивал что-то пальцами на руле, одновременно мурлыча мотивчик себе под нос, все время, пока Ли рылся в пригоршне медной мелочи, выискивая восемнадцать однопенсовых монеток.

– И не забудьте свой билет, – напомнил водитель, когда Ли уже направился к своему месту.

Через несколько секунд Ли уже сидел в кресле, задумчиво скручивая в трубочку билетик и тупо поглядывая на пролетающий мимо пейзаж. Большинство встречных машин он не мог даже определить, но он видел их в старых телевизионных передачах, сюжеты которых относились к семидесятым годам.

Однако и это было ему безразлично. Сначала Ли приписывал это безразличие шоку от того, что он дважды чуть не погиб на протяжении нескольких последних часов. Физическая боль тех событий все еще ощущалась им как реальность. Он время от времени потирал свой живот там, где пули прошли насквозь через кожу и плоть.

Но теперь Ли пришло в голову, что для того, чтобы вызвать такое состояние, потребовалось нечто большее, чем шок. То, что он был так безразличен к окружающему, проистекало из полной отключенности от реального мира. Может быть, я чувствую себя так потому, что больше не контролирую свою жизнь? Кто-то совсем другой дергает меня за веревочки?Вот он едет на автобусе в город. Но в любой момент он может зажмуриться и оказаться снова в амфитеатре с остальными случайными спутниками по путешествию во времени.