Всю ночь напролет - читать онлайн книгу. Автор: Конни Брокуэй cтр.№ 48

— Это так, миссис Уайлдер?

Она колебалась с ответом.

— Мне пришло на ум, миссис Уайлдер, что за все время нашего короткого знакомства мы с вами ни разу не танцевали, — обратился к ней Джек. — Я никогда себе не прощу, если не поспешу загладить этот промах.

На ее губах тотчас появилась обычная светская улыбка. Взгляд стал тусклым и отстраненным.

— Прошу вас, миссис Уайлдер.

— Видите ли, я…

— Послушайте, Сьюард, если вы сами об этом забыли, то должен вам напомнить, что вы здесь не для того, чтобы танцевать, — вмешался Веддер. — С меня достаточно ваших…

Строгий взгляд Джека прервал его слова, и этот взгляд явно не сулил ничего хорошего.

— Простите меня, лорд Веддер, если я выразился недостаточно ясно. Я спросил миссис Уайлдер, не хочет ли она потанцевать со мной, а вовсе не вас.

От ярости уши виконта побагровели.

— На этот раз вы зашли слишком далеко, вы, несносный…

— Да, я не прочь еще потанцевать, полковник, — тут же вставила Энн.

Джек мысленно поблагодарил Веддера. Сомнительно, что Энн приняла бы его приглашение, если бы не необходимость разнять двух мужчин, готовых пустить в ход кулаки.

— Миссис Уайлдер… — пролепетал сконфуженный лорд.

— Благодарю вас за танец, лорд Веддер.

Энн приподняла шлейф платья. Едва удостоив Веддера коротким кивком головы, Джек взял молодую женщину за руку и снова ввел ее в круг танцующих.

Объявили вальс. Энн нерешительно приблизилась к нему. Джек положил ей одну руку чуть повыше талии, почувствовав, как ее тепло передалось его ладони, а другой рукой обнял ее за предплечье. Танец начался.

Она отвела глаза в сторону, избегая смотреть ему в лицо, и после нескольких первых тактов вальса уже не пыталась сохранить прежнюю притворную улыбку. Напротив, ее губы дрожали, слишком явно отражая душевное смятение, и в них не осталось ни малейшей доли прежней привлекательности. Какими мягкими они ему казались в тот миг, равный одному удару сердца, когда он ее поцеловал, — мягкими, нежными и покорными…

Он желал ее. Желал так же, нет, даже больше, чем ту воровку, хотя это и было невозможно.

При мысли о собственном непостоянстве все существо Джека охватила острая боль. Он привлек Энн к себе, но она, едва взглянув на него, снова отвела глаза в сторону, после чего высвободилась из его объятий.

Он не отпустил бы ее сейчас ни за что на свете. Никогда больше ему не удастся до нее дотронуться, обнять, прижать к груди, и потому он не мог лишить себя хотя бы одного короткого мига в ее обществе ни ради приличий, ни ради нее самой, ни даже ради собственного спокойствия.

Гибкая, как ива, она порхала с ним по зале, проскальзывая время от времени у него под рукой. В ее стройной фигуре, так выделявшей ее среди других знатных дам, не было никакой округлости, смягчавшей худобу. Напротив, хрупкая внешность явно противоречила ее скрытой силе. Он ощущал гладкие мышцы под кожей ее руки, стремившиеся удержать его на расстоянии. Это было зрелище, которое опьяняло, очаровывало и распаляло одновременно.

Закрыв глаза, он притянул ее к себе еще ближе и глубоко вздохнул. Ее разгоряченная кожа пахла свежестью…

Его дыхание стало прерывистым, глаза медленно приоткрылись, как у человека, страшившегося того, что предстанет его взору.

Сделав неверное па, Энн оступилась и приникла к нему. Он подхватил ее тело — такое близкое, такое знакомое. Она уперлась рукой в то же место на его груди, что и пять ночей назад, и тут же в ужасе отпрянула.

Где-то совсем рядом, смутно почудилось Джеку, раздался сатанинский смех.

Он задрожал. Еще никогда в жизни он не был так близок к тому, чтобы лишиться самообладания. Энн еще повезло, что они находились в зале не одни, потому что Джек отнюдь не был уверен в том, что в противном случае не задушил бы ее в объятиях прямо в танце.

Он схватил ее за плечи, уставившись на нее сверху вниз. Она с вызовом вскинула голову, ее глаза блестели, словно мириады звезд, гаснущих в ночной тишине.

— Моя воровка! — произнес он.

— Неужели вы думали, что я вас не узнаю? Что ваш образ не врезался намертво в мою память? — спросил он низким, сердитым голосом.

— Вы делаете мне больно, — ответила она чуть слышно.

Его руки упали с ее плеч. Пара, танцующая рядом, изумленно уставилась на них. В досаде буркнув что-то себе под нос, Джек снова подхватил свою партнершу и принялся кружить в вальсе.

— Помоги мне, Боже, если я не могу распознать вас на ощупь. Ваше тело мне знакомо. От этого вам никуда не деться. — Его хриплый и вместе с тем мягкий голос еще никогда не звучал так вкрадчиво и так угрожающе.

А она думала, будто уже не способна испытывать страх. Как же она заблуждалась!

Кровь отхлынула от щек Энн. «Доведи игру до конца. Сделай вид, будто он намекает на тот мимолетный поцелуй возле городского особняка Нортов».

— Прошу вас, полковник… — Ей не было нужды притворяться смущенной. — Я не настолько легкомысленна, как это следует из моего недавнего поступка. Могу сказать в свое оправдание лишь то, что ваш… ваш поцелуй застал меня врасплох.

Его губы скривились.

— Вы ведь сами этого не хотите.

— Чего именно?

— Продолжать со мною эти игры.

Должно быть, он опять крепко стиснул ее пальцы, поскольку они слегка онемели.

Следом за вспышкой молнии раздался сильный удар грома, и струи воды ударили в оконные стекла. Стены словно надвинулась на Энн, голова у нее закружилась.

— Все кончено, — прошептал он. — Вы моя и должны с этим смириться.

— Это что, насмешка? Хотя я готова признать свою вину в том, что поощряла для видимости ваши ухаживания, но… — Ее голос замер, в ушах звенело. Боль волнами накатывалась на нее. «Прощай, Джек. Прощай, былая нежность. Мне уже ничего не вернуть». — Я должна решительно против этого возразить. Я была сбита с толку, так как прежде мне не приходилось иметь дело с людьми… вашего круга, и…

Выражение муки затмило блеск его светло-серых глаз, словно набежавшая тень луны.

— И я не желала бы иметь с ними дело и впредь.

Его голова откинулась назад, как будто она его ударила. Губы приоткрылись, и он судорожно вздохнул.

— Вы мне лжете.

— Умоляю вас, полковник, — проговорила она слабым голосом. — Я нахожу этот разговор крайне неприятным. Может, нам лучше прервать танец?

Серые глаза Джека сузились, но спустя какое-то мгновение его лицо обрело прежнюю безмятежность, словно весь его гнев оказался погребенным под слоем остывшего пепла.