Кодекс чести - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шхиян cтр.№ 76

— Ну, это ты, голубчик, сочиняешь. Кто бы тебя стал опаивать.

— Мне это не ведомо, ваше высокопревосходительство, однако думаю припасть к стопам Александра Андреевича с жалобой на притеснение и опоение. Мне нынче как раз назначено…

— Ты же час назад говорил, что плохо знаешь Палена! — поймал меня на противоречии Сил Силыч,

— Так я не про графа, а про сиятельного князя Александра Андреевича Безбородко, — уличил я Сил Силыча в нетвердом знании начальственных имен.

— Ты, голубчик, сам виноват. Говоришь как-то неразборчиво. Кроме того, лезешь не в свои сани, опять же, пьянствуешь. Что твои почтенные родители скажут!

— А в кандалы, а на дыбу русского дворянина можно? — плачущим голосом спросил я. — Офицер кричал, в спину толкали, а этот, — я кивнул на пустое кресло, — вообще чуть живота не лишил. От одного вас, ваше сиятельство, слово ласковое услышал.

— Ладно, брось, голубчик, называть меня сиятельством и превосходительством, я покамест только надворный советник. Зови меня просто Сил Силычем. Меня так и государь зовет.

То, что старикан испугался моего случайного доноса высоким покровителям, в том, что он выдает себя за князя и генерала, было хорошим знаком. Видимо ничего существенного на меня в тайной канцелярии не было.

Сейчас меня больше беспокоило, как бы меня не связали с убежавшим от государя якобинцем. Я начал догадываться, почему меня арестовали. Скорее всего, я был в разработке уже давно, с начала общения с истопниками, и мой арест пока никак не связан с императором. Однако беглое знакомство с застенками, убедило, что оставаться под арестом нецелесообразно и опасно для здоровья.

— Так вы меня отпустите? — с надеждой, спросил я.

— Сие не от одного меня зависит, — огорченно сказал надворный советник. — Но я доложу кому следует о твоем искреннем раскаянье, а пока пострадай в оковах. Думаю, твое дело вскорости решится. Только уж ты, голубчик, впредь не пей.

Старик тряхнул колокольчик, и двое конвойных вошли в камеру. Я, было, хотел повалиться благодетелю в ноги, но он не допустил. Однако, показывая свое благоволение, проводил до самого узилища. Завизжав петлям, дверь каземата раскрылась, и вновь я оказался во тьме и смраде.

Когда мы с алхимиком остались одни, он помог мне сбросить тяжкие оковы и поинтересовался:

— Узнали, за что вас арестовали?

— За то, что обманом проник в Зимний дворец и пьянствовал с дворцовыми истопниками.

— Извините, но я думаю, что дело ваше более серьезное. Чиновник, что вас сопровождал, такими пустяками заниматься не стал бы. Это очень хитрый человек. В чинах небольших, но власть имеет огромную. Что-то он нехорошее задумал. Опять, поди, заговор против царя придумал и ищет козла отпущения.

— Не может быть. Мне показалось, что я его убедил в своей невиновности. Он пообещал хлопотать, чтобы меня выпустили.

О своих соображениях и хитростях я решил не рассказывать. Не то чтобы не доверял соседу, но, как говорится, «молчание золото».

— Зря надеетесь. Отсюда редко кого выпускают, только что на тот свет. Старичок же этот самая хитрая и подлая лиса в Тайной экспедиции…

Похоже было, что алхимик знает, о чем говорит. Надежды на простое и скорое прекращение моего ареста таяли с каждым его словом. Возможно, я и переиграл сегодня Сил Силыча, но что толку, если он ищет не истину, а виновность. Черт его знает, какую роль он придумал мне в своей игре. Возможно, он и поверил в мою провинциальную простоту и глупость, но тем больше у него будет желания попытаться использовать меня втемную.

— Так что же мне делать?

— А вот долечите меня, я разочтусь с нашим общим приятелем, и отправимся отсюда подобру-поздорову.

— Тогда о чем разговор, давайте долечиваться.

— У вас пока на это недостанет сил. Вам сначала нужно подкрепиться и отдохнуть. Я, пока вас пытали, кое-что раздобыл съестного, возьмите, поешьте. Я же пока расскажу, что мне удалось узнать от своего человечка.

Он передал мне тряпицу, в которой оказались завернуты хлеб, яйца и кусок буженины.

— У вас было много денег? — неожиданно спросил сосед, когда я уже впился зубами в яства.

— Порядочно, — ответил я.

— Так вот, они попали в лапы к этому старичку, и ему ужасно не хочется их возвращать.

— Неужели он погубит невинного человека за несколько тысяч рублей? — спросил я, прожевав первый, самый сладкий кусок.

— Думаю, что и за несколько рублей. На нем крови больше, чем на Бироне, только ее никто не видит.

— Ну и иуда, — прокомментировал я, не очень удивившись такой подлости. — Как это вам удалось достать такую еду?

— У меня сохранилось немного денег. Вы ешьте и ложитесь, скоро утро и придет караул.

Я послушался и, доев, немедленно лег спать.

Утро для меня началось со скрипа дверей и торжественного внесения параши.

Пока дверь в каземат была открыта, я успел лучше рассмотреть своего сокамерника.

То ли он выздоровел, то ли отдохнул, то ли на него благотворно подействовало мое лечение, но со вчерашнего дня внешне он сильно переменился к лучшему. Даже спутанная грива волос на голове стало как-то короче и опрятнее.

«Может, и правда инопланетянин», — снова подумал я. Однако спросить напрямую не решился.

Когда я съел обе краюхи хлеба, а он две пайки каши, настало время для лечения.

— Вы готовы уделить мне свое внимание? — как всегда церемонно спросил сосед.

— Готов, — в тон ему ответствовал я. — Кстати, мы давно знакомы, но не знаем имен друг друга.

— Ваше я знаю, а у меня нет имени, так что можете называть меня, как вам заблагорассудится и будет удобно.

Меня такой вариант не очень устраивал, но возразить было нечего, и я промолчал.

— Может быть, попробуем без цепей? — предложил я.

— Не стоит, цепь, видимо, создает какой-то усиливающий энергетический эффект и концентрирует вашу силу. Если вам понятно, о чем я говорю…

У меня от неожиданности отпала челюсть. Нет, право, нехило сказано для восемнадцатого века! Интересно, если он знает такие вещи, то почему не слышал о радиации?

Я надел наручники и приступил к лечению. Обычно, как я заметил из практики, пораженные болезнью органы мне кажутся холоднее здоровых. В мою задачу входит попытаться прогреть их. Если это удается — больной выздоравливает. Пока, кстати, проколов не было. Когда не получалось вылечить, удавалось облегчить страдания.

С соседом все с самого начала шло наперекосяк. На первом сеансе все его тело было ледяным, на следующем начало оттаивать. Теперь же я чувствовал, что тепло идет не только от меня к нему, но и от него ко мне. Причем тепло не достоянное, а пульсирующее. Мы как будто по очереди разогревали друг друга. Впервые за сеанс с ним я не устал. Мне начало казаться, что мы с ним как бы начали подпитывать друг друга. Наконец я оставил его в покое. Сосед лежал совершенно неподвижно, как бы в прострации, не было слышно даже его дыхания. У меня же разогрелись кандалы.