Грешница - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шхиян cтр.№ 7

Еда в господском доме была слаще, чем в деревне у родителей, нам часто давали кашу с маслом, кислые щи, а в постные дни рыбку.

Спали мы вповалку на полу в девичьей, а которые из нас были замужними бабами, со своими мужиками за занавесками. Болезнь хозяина на время прекратила все распри. Ждали, что он вот-вот умрет. Дворовые люди пуще всего боялись появления нового барина. Как-то он будет ими владеть, кого отошлет в деревню, кого приблизит.

Работы в доме было мало. По сравнению с деревенской жизнью, тут почитай никто ничего не делал. Кучер только правил лошадьми, конюх за ними ходил, повар варил еду. Он даже не колол дров для печи, это делал специальный дровосек. Я ничем особым не занималась, только что, помогала бельмастой Аксинье мыть полы, и кормила на птичьем дворе гусей и курей.

Дело, между тем, шло к лету. Барин уже совсем перестал выходить из своих комнат. Маруська, не стыдясь, ругала его при всей дворне, хвасталась, что если он выздоровеет, то оженит его на себе. Однако Леопольд Африканович все не умирал, уже начали думать, что к осени он выздравит, а тут вдруг приехал из Петербурга его племянник Звали его Антон Иванович. Он был офицером, ходил с тросточкой, в красивой военной одежде и белый перчатках. Мне хозяйский племянник понравился. С девками он не охальничал, смотрел ласково и никого попусту не ругал. Из всех нас, он сразу приметил себе Акулинку, она была самая заметная, чернобровая и статная.

В девичьей говорил, что Акулькин отец какой-то пленный турка, потому она такая молчаливая и послушная. Дворовые мужики пользовались ее добротой, она никому не отказывала, но почему-то ни от кого не тяжелела. Антон Иванович сразу же стал брать ее к себе в комнату на ночь, но она ему, видно, скоро прискучила, и он про нее забыл.

Барин, между тем, начал угасать, перестал, есть и на Вознесение Господне, преставился. Отпевал его отец Евлампий в селе Воронкове, где недавно было мое венчанье. После поминок Антон Иванович объявил себя новым помещиком.

Жизнь наша почти ничем не изменилась. Новый барин на поминки девятого дня, собрал соседей и устроил гулянку, по благородному именуемую балом. Тогда я первый раз в жизни увидела нарядно одетых женщин. Гостей было много, все добрым словом поминала покойного Леопольда Африкановича, а потом танцевали под музыку. Мы, дворня сбились с ног, ублажая гостей, и Антон Иванович остался всеми весьма доволен. На другой день, когда гости разъехались, он собрал в зале дворовых девушек, заставил петь себе песни, напоил нас вином и позвал вместе помыться в бане.

Хоть мне и совестно было вместе с ним идти в баню, но любопытство превозмогло, и я согласилась. Оказалось, что это совсем не стыдно и всем нам было очень весело. Сначала мы парились, потом еще выпили сладкого вина и играли в горилки. После бани Антон Иванович отправил нас домой, а сам остался с Маруськой. С тех пор она от него не отставала. Я ей не завидовала, блюла себя и старалась не думать об Алексашке. Так прошло еще немало дней, а на Святую Троицу, все в моей жизни изменилось.

После праздника Святой Троицы, наш деревенский парнишка, сын старосты Архипка, привел в имение чудного человека. Они зашли во двор и остановились возле крыльца. Все кто на тот час были в доме, сбежались в залу и прилипли к окнам, рассматривать нелепого гостя. Он был так смешно одет, что заулыбалась даже тупая Акулька.

— Чегой-то у него на башке напялено?! — покатывались со смеху бабы. — Никак дурацкий колпак!

— А на спине горб! — вторил парнишка Осип. — Пугало огородное!

— Вы чего это расшумелись? — спросил, выйдя из своей комнаты, барин.

— Ряженый пришел! — степенно ответила ключница Пелагея Ниловна. — На нищего не похож, может прохожий?

Антон Иванович подошел к окну и посмотрел во двор. В это время странный человек заметил, что за ним наблюдают, и махнул рукой.

— Действительно, смешной, — озадачено сказал барин. — По виду не русский или приехал издалека.

— Барин, может погнать его взашей? — спросил лакей Семен. — Мы со Степкой его живо прогоним!

— Погодите гнать, сначала у человека спросить нужно, может быть у него, в чем нужда, — ответил Антон Иванович и как был в шлафроке, с дымящейся трубкой, вышел на крыльцо.

Гость сделал ему навстречу два шага, Антон Иванович спустился вниз, и они начали разговаривать. Потом наш барин обнял незнакомца и троекратно его поцеловал. Тот, как мне показалось, растерялся и старался незаметно вырваться из рук помещика. Однако Антон Иванович его не отпускал и потянул за собой в дом. Мы мигом попрятались и из-за дверей наблюдали, как они вошли в залу. Теперь мне стал слышен их разговор.

— Много, много наслышан о вас, любезнейший Алексей Григорьевич, радостно и громко говорил барин, — Простите, великодушно, что сразу вас не признал. Это ваше иностранное обличье ввело меня в заблуждение. По всему видно, у вас экипаж изломался! А я смотрю и гадаю, кто это пехотой ко мне прибыл! Вы зря обеспокоились ножки топтать самолично, прислали бы человечка, я бы тот же час снарядил за вами коляску.

— Я не в экипаже, а именно «пехотою», как вы выразились, вояжирую, — ответил гость, смущенно улыбаясь.

Но смотрел он почему-то, не на барина, а по сторонам. Мне показалось, что вид у него от встречи с нашим барином не столько радостный, сколько напуганный. Рассмотреть же его удалось только тогда, когда он начал рассматривать в большом шкапе со стеклами стоящие там библии. На вид был он уже не молод, лет двадцати пяти с бритым худым лицом. На его голове, тут наши бабы были правы, оказался надет смешной картуз с загнутым козырьком. Но не только картуз, вся его одежда была какая-то не настоящая. Особенно удивляли короткие белые сапожки с завязками.

Барин и гость отошли к дальней стене и о чем они дальше разговаривали, я не слышала. Потом Антон Иванович громко приказал:

— Сенька! Водки и закуски!

— Чтоб его, орет с самого утра, — ругнулся Семен, схватил приготовленный поднос и понес в зал.

— Идите, девки, к себе, нечего тут толочься, — приказала ключница.

Мы неохотно вернулись в девичью и занялись каждая своим делом, Акулька штопала рубашку, Аксинья пряла шерсть, я подрубала холстину. Мы уже перестали разговаривать о госте, как прибежал Семен и велел идти в зал к барину.

Все кроме меня и бельмастой Аксиньи спешно начали собираться, надели нарядные сарафаны и распушили косы. Я была уже и так причесана, а сарафан у меня был всего один, тот, что надет на мне. Тут в девичью залетела Маруська и закричала:

— Ну, что вы, дуры, копаетесь! Быстро, господа ждать не любят.

— А я не пойду, мне неохота, — вызывающе сказала Аксинья.

— Ну и не ходи, очень ты там нужна, дура бельмастая, — фыркнула Маруська и поторопила. — Девки, бегом!

Однако выходить на обозрение мужчин неприбранной никто не захотел и сборы продолжились. Я сидела в сторонке и смотрела в окно. Наконец все были готовы, и мы гуськом прошли в зал. Барин со своим гостем сидели за накрытым столом. Антон Иванович смотрел перед собой остановившимся взглядом и на нас не повернул даже головы. Маруська была при них, сидела на крае лавки и смотрела на нас волком.