Атаман из будущего. Огнем и мечом - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Спесивцев cтр.№ 54

Палить оставленные врагами дома казакам и их союзникам было неинтересно, им рабы на продажу нужны были и добыча, желательно побогаче. Так что разорением и разграблением Синопа и Трапезунда они не ограничились, совершили несколько рейдов на малых судах по рекам Анатолии во внутренние области.

Два таких похода прошли успешно, хоть и нельзя сказать, что сверхприбыльно, а в третьем казаки нарвались на неприятности. Они всего в двадцати верстах от морского побережья обнаружили небольшой и символически укрепленный городок с трудновыговариваемым для русских названием. Иван, хотя турецкий язык знал, названия не понял и запомнить его не пытался. Вероятно, легкие победы, шедшие одна за другой, вскружили ему голову.

* * *

Узнал Васюринский об этом треклятом городке, как обычно, от греков из рыбацкой деревеньки невдалеке. По их словам, городок был небольшой и не слишком богатый, жили в нем местные руководители и люди, обслуживавшие скотоводов и земледельцев округи. Земледельцы, правда, от моря сбежали, а город и населявшие его люди остались. То ли понадеялись на свои невысокие стены, то ли посчитали, что не привлекут внимания жадных грабителей своим скудным достоянием. В другое время, может быть, и не привлекли бы, но после решения атаманов об очистке всего побережья и прилегающих к нему земель они были обречены.

Разведка донесла, что городок действительно мал и плохо укреплен. Стены в полтора человеческих роста, старые, местами в плохом состоянии, никаких пушек на них нет и быть не может. Башен всего три, самая высокая сажени в три с половиной. Судя по малому числу широких бойниц, пушки там если и есть, то в малом количестве. Гарнизон в таком городе большим быть не может, хотя пластуны отметили, что дозорную службу городские стражи несут хорошо, в лунную ночь к трем из четырех стен подобраться будет затруднительно.

Посовещавшись, решили времени на правильную осаду не тратить (ох, грехи наши тяжкие, гордыня, так совсем к смертным относится), взять город неожиданным наскоком. Любимый запорожцами прием, удававшийся им и против куда более крупных и сильных укреплений. Те же разведчики донесли, что четвертая стена выходит на глубокий овраг, башен не имеет и ночью охраняется всего одним часовым. Иван решил тряхнуть стариной и пойти на приступ вместе с его зачинателями – пластунами.

Вместе с передовым отрядом пошел в обход оврагом и, скрываясь под крутым склоном, легко незамеченным подобрался к предполагаемому месту атаки. Про себя немного погордился:

«А ведь есть еще порох в пороховницах. Иду с лучшими пластунами, все – кто в полтора, а кто и в два раза моложе меня, – а ничуть им не уступаю. Значит, рано мне еще на монастырский покой отправляться, грехи замаливать».

Атаковали глубокой ночью, за полчаса до первого намаза. Стражника на стене удалось убрать бесшумно. Он, находившись, имел неосторожность присесть и, получив две стрелы в лицо, упал практически беззвучно. Очень тихо звякнула заброшенная на стену «кошка», и по тянувшейся за ней веревке в крепость стали проникать пластуны. В числе первых десяти проник и наказной атаман. Ему пришлось сцепить покрепче зубы из-за не вовремя занывших локтевых суставов, но на подобные мелочи Иван давно привык не обращать внимания.

Все сделано было профессионально, вторжение врагов в крепости никто не заметил. Вниз сбросили еще несколько веревок, по ним вверх поднимались уже опытные в уличных схватках бойцы. Когда казаков набралось больше сотни, Васюринский повел эту команду через город к воротам, рассчитывая захватить их втихую. Пластунам он приказал взять две ближайшие башни. С чем они, кстати, прекрасно справились. В неприятности вляпался со всего маху отряд самого наказного атамана.

Он шел впереди отряда вместе с проводником, казаком из греков Василием Скользким. Тот по своим делам здесь не раз бывал и заверил, что хоть давно это было, но к воротам вывести ночью сумеет. Васюринский еще тогда подумал, что вряд ли только рыбной ловлей занимался, проживая в этих местах, этот человек. Зачем рыбаку умение уверенно ориентироваться в чужом городе ночью?

Улочки, как и в других здешних поселениях, были очень узкими, извилистыми и грязными. Сам бы атаман на подобный рывок без провожатого ни за что не решился, уж очень легко было здесь заплутать.

У входа на базарную площадь шедший впереди Иван чуть не столкнулся лоб в лоб с десятком османов. Не турок-крестьян или ремесленников, а воинов. Оттолкнув грека левой рукой назад, правой выхватил саблю и ринулся в бой. Никак не ожидавшие наткнуться здесь на врагов мусульмане тем не менее праздновать труса не стали, а также выхватили сабли и бросились на пришельцев. В короткой ожесточенной схватке азапов, как опознал встреченных Васюринский, всех перебили, но о сохранении тишины не приходилось уже и мечтать. Атаман приказал поспешить к воротам, рассчитывая, что успеет их захватить нахрапом, о чем потом сильно жалел.

Не успел его отряд добраться до улочки напротив, через площадь, как из караван-сарая, располагавшегося невдалеке, густо полезли османы. Много, сотни. Наспех одетые, но оружные и очень злые. Учитывая небольшую численность воинов, шедших с Васюринским, такой поворот дела стал для них крайне неприятным. И смертельно опасным. Только опытные казаки могли соперничать с османами в бешеной сабельной рубке, Ивану оставалось возблагодарить Господа за то, что с ним именно такие бойцы и были. Под напором врагов отряд Васюринского отступил в узкую улочку, ведшую к воротам, но с таким «хвостом» не было смысла рассчитывать, что их удастся захватить.

В темноте казаки не могли воспользоваться своим преимуществом в скорострельности, пришлось отбиваться саблями. Бой в «свалке» был одним из казацких козырей, однако и для местных он был излюбленным видом сражений. Получилась ожесточенная резня с огромными потерями для обеих сторон. Схватка шла на равных, вот только приблизительно равные потери неизбежно должны были привести к закономерному итогу – пришельцы вскоре кончились бы. Только высокие дувалы спасали запорожцев от окружения и немедленного уничтожения. Быстро теряя в числе, они, отчаянно сражаясь за жизнь, отступали как раз туда, куда, собственно, и направлялись первоначально.

Ограниченность пространства диктовала свои условия. Бьющиеся не могли уклоняться от ударов, приходилось их отражать собственным оружием. Невозможно в таких условиях совсем не пропускать – невидимок на поле боя не было, – поэтому все сражавшиеся быстро обзаводились ранами. Упавших немедленно сменяли стоявшие сзади. Поэтому тяжелораненые были почти обречены на смерть.

Сам Иван в рубке не участвовал, прорываясь впереди, он теперь оказался сзади. Авторитет и многократные победы позволяли ему не лезть во все стычки. Заведя людей в ловушку, он судорожно пытался придумать, как из нее выйти. Пока ничего, кроме как держаться до прихода помощи, в голову не приходило. Для ослабления вражеского давления Иван приказал казакам второго ряда стрелять между ног товарищей в животы и ноги нападавших. Заряженные пистоли им подавали из задних рядов. Действительно, азапы не могли идти в сражение по кричащим от боли приятелям. Раненых подхватывали и оттаскивали назад, что давало некоторый передых казакам. А долгожданная помощь задерживалась, судя по доносящейся невдалеке стрельбе и шуму, она также вела бой.