Воевода - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 54

Я поблагодарил сотников за трапезу, встал и огляделся. В большой излучине Ловати, на холме за земляным валом с глубоким рвом, белели церкви и постройки древней крепости Великие Луки, известной с 1166 года. Здесь проходил путь «из варяг — в греки», и река Ловагь входила в этот путь: вверх по Днепру, волоком до Ловати, но Ловати — в Ильмень-озеро, дальше — по Волхову в Ладогу, из нее — по Неве — в Финский залив.

Перед лагерем была широкая поляна. Здесь я и распорядился построить отряд.

— Сотники, выводи людей на построение! Трубач, сбор!

Я начал объезд сотен, осматривая экипировку конников и вооружение. У ратников были в основном копья, луки, сабли, реже видел ручные заплечные пищали. Закончив осмотр, собрал сотников. Начал сверять людей по спискам, уточнять наличное оружие. Увы, огнестрельного было мало, в некоторых сотнях и десяток едва набирался. Решил всех пищальников свести в один отряд. Посоветовавшись с сотенными, на- значил старшим над пищальниками седовласого ратника из Вязьмы, Левонтия Суморокова.

Товарищем воеводы объявил Матвея Снегиря. Определил посыльных — из боярских людей.

Кого назначить прапорщиком, или, говоря по-иному — знаменосцем? Дело ответственное, если случится с врагом встретиться. В бою видят ратники свой прапор, значит — здесь, с ними воевода, там, где знамя — там центр. Повалилось знамя, не видно его — стало быть, беда со знаменосцем или, того хуже — полк без воеводы остался. Такой сигнал в сражении приводил не к организованному отводу, а к паническому бегству. Прапор — святыня любого подразделения, и его утрата в бою ложится на ратников позорным несмываемым пятном. И даже десятилетия спустя бояре переспрашивают:

— Это какой же Иванов? У которого ляхи прапор отобрали? Знаться с таким не желаем!

А чего тут думать? Назначу прапорщиком Василия. Летом, в сражении с татарами он опыт приобрел. Случись что — яртаульный стяг в надежных руках! Пусть сам назначит подпрапорщика из своего десятка, ратниками руководит. Ответственность большая, так и честь велика. И трубу, и ездовой тулумбас туда же передам.

Так и сделал — торжественно назначил прапорщиком Василия и вручил ему прапор, а заодно и трубу с тулумбасом для подачи сигналов — «ясаков».

Подъехали воеводы Оболенский и Лятцкой. Мы обговорили маршруты дозорных десятков — по низине Ловати, дорогам, ведущим на Новгород, Ржев, Опочку, и лесными тропами за рекой. Объяснил сотникам задачу, предупредив о бдительности. На порубежье тревожно, к любым неожиданностям с литовской стороны ратники должны быть готовы, зорко примечать все: следы от копыт коней, кострища, проверять подозрительных людей.

С оставшимися в лагере, свободными от службы ратниками поручил сотникам на сегодня отрабатывать действия по «ясакам», а после обеда — упражняться в лучной стрельбе, на скаку в цель попадать. Каждые полчаса — отдых коням и ратникам.

Видя, как лихо носятся конники по полю, выполняя команды сотников, воеводы довольно улыбались. Лятцкой с гордостью смотрел на конников:

— Бог в помощь, боярин! Ишь, молодцы!

Подключился Оболенский:

— Крепость доспехов и мощь коня в атаке яртаула важны, но первее — отвага, стремительность, маневр!

Я подхватил его мысль:

— Пока вот — ясачные навыки да глазомер в лучной стрельбе на скаку отрабатываем, а дальше — завязку боя, атаку с флангов, тыла на неприятеля, притворное бегство под удар засады, отводы.

Я с жаром рассказывал о своих задумках. Видя понимание, вошел в азарт:

— Понимаю — в бою неприятель свой маневр будет строить, и до поры хитрость его нам неведома. Потому так делать думаю — при атаке яртаула буду ясаками вводную давать, к примеру — «враг слева», и сотня, что перед неприятелем окажется, передовой станет, а другие сотни порядок сохраняют, чтобы враг не смог сломить яртаул обманом с флангов или тыла. И — ждать моего нового сигнала. А вводные задания мои внезапными для всех будут, коих и сотники заранее не знают.

К нам подъезжали разгоряченные сотники, уточняли задачи. На поле гремели трубы, сигналами стягов и громкими командами сотники управляли маневрами: всадники собирались в строй, рассыпались в лаву, порою мешая друг другу и путая команды. Впрочем, пока задачу добиваться слаженности действий яртаула в целом я не ставил: будем идти от простого к сложному.

В следующие дни все свободное от дозорной службы время я посвятил освоению тонкостей яртаульных умений. Начал с возвышенности изменять вводные — посыльные неслись с новым указанием, а соответствующие сотни атаковали условного противника — слева, справа, с тыла, вторая линия атакующих устремлялась в контратаку, изображала отвод, бегство под засаду…

Наблюдавшие воеводы охотно давали советы, бывало, и подправляли мои действия. Не оставил нас вниманием и князь Ростовский. Похоже, бояре были довольны.

— А вот коль и в бою сумеешь отнять сотни таким устройством — то добро будет! — заметил князь Ростовский.

Воеводы одобрили и прием, который бытовал в западноевропейской практике боя: перед атакой конницы по моему сигналу пищальники Левонтия Суморокова, чтобы ошеломить и расстроить условного противника, давали дружный залп.

… С ночи зарядил холодный осенний дождь. Я проснулся от шума хлещущих по шатру струй и лежал, размышляя: как применить пушки на колесном ходу перед атакой конницы?

Мои раздумья прервал посыльный князя Ростовского. Откинув полог, он крикнул:

— Воевода, срочно князь зовет!

Я растолкал Федора.

— Что-то стряслось. Князь вызывает.

У Федора сон как рукой сняло. Наскоро собрались и вышли из шатра.

Только начинало светать. Серые дождевые тучи скрадывали время. Стражники ежились от холода, но службу несли справно. Завидев нас, тревожно вглядывались в лица: «Никак беда?»

Капли дождя шлепались в лужи, фонтанчиками разлетались в стороны. Недобрые предчувствия охватили меня. Федька, на ходу протирая глаза, не отставал от меня.

К шатру князя Ростовского спешили воеводы и помощники. Отряхнув мокрую одежду, я вошел в шатер.

Подождав подоспевающих бояр, князь Ростовский начал:

— Вот что, други мои! Приехал гонец от наместника Опочки Василия Михайловича Салтыкова. Худо дело! Осадили ляхи крепость, пушки подтягивают. Едва гонец от воеводы прорвался — помощь нужна. Сейчас же гонца отправляю в Вязьму, к князю Василию Васильевичу Шуйскому. И другого гонца в Москву снаряжать буду, посветлу поедет государю весть донести.

Мы внимали словам князя с тревогой. Недолго мир длился, опять — война!

Ростовский продолжал:

— Пока рать из Вязьмы подойдет, и государь войско главное соберет, Опочка пасть может. А сдать ее нельзя — то дорогу на Псков ляхам откроет. Сегодня тебе, Федор Васильевич, и тебе, Иван Васильевич, ратных людей к походу готовить, а ты, воевода Михайлов, яртаул готовь. Собираться не спешно — все самолично проверить, но и не мешкать.