Носители совести - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Чекмаев cтр.№ 50

– Откуда Носитель узнает, кому отдавать свой дар?

– Он выбирает сам. Дело в том, Арсений, что Носители за день-два предчувствуют свою смерть. Знаете, иногда я радуюсь, что потерял свой дар. Бывает, я целыми днями думаю об одном: каково было Лину, Богдану, Алине жить свой последний день. Ходить на работу, улыбаться знакомым и друзьям, как ни в чем не бывало шутить и смеяться. И при этом каждую секунду ждать смерти. Неотступной и неотвратимой.

«Черт! – подумал Арсений. – Еще немного и я окончательно поверю!»

Здравый смысл нашептывал, что Марк, скорее всего, мирный шизофреник с искусно выстроенной картиной мира, что ничего подобного быть не может, что все это полный бред…

«Но очень хочется поверить. Где-то же должны существовать кристально честные, благородные и совестливые люди. Не могли же они исчезнуть все до единого, погибнуть от шальной пули, запретного алкоголя, стать жертвами развеселой пьяни за рулем».

Ведь не могли же!

Сивур вздохнул, покачал головой:

– Похоже, вы мне не верите.

– Почему вы так решили?

– Любой другой на вашем месте задал бы тысячу вопросов, а вы молчите. Вряд ли оттого, что ошеломлены моими словами. Скорее всего, давно уже записали меня в психопаты – диагноз, подпись, печать.

– Но согласитесь, Марк, так сразу тяжело поверить во все, что вы тут нарассказали.

– Не спорю. Более того – верю. Верю, потому что и сам в свое время отнесся ко всему с изрядным скепсисом. Жаль только, что я не обладаю красноречием Богдана. Но вы же следователь, Арсений! Наверняка, вам приходилось выслушивать еще и не такие истории! Как это называется – показания, да?

Арсений кивнул.

– Вот-вот. Конечно, их аккуратно записывали, потом проверяли, находили нестыковки или наоборот – подтверждали. Так что вы хотите от меня? Я ответил на вопрос, что связывало Лина, Богдана и Алину? Ответил. Пойдем дальше или хватит с вас?

«Странный у него характер, – подумал следователь, – какими-то кусками, как мозаика. То сидит, спокойно разговаривает, то вдруг взрывается, как бомба».

Он вообще был весь какой-то странный, коллекционер солдатиков и бывший Носитель Марк Сивур. Спокойно впустил в квартиру незнакомца, который мог оказаться кем угодно, но дергается на каждый шорох за окном. Страх и желание выговориться развязали ему язык, но потом наверх прорвалось недоверие, боль за погибших друзей, перерастающее чуть ли не в ненависть.

Что-то было не так со всей этой красивой и абсолютно неправдободной теорией про Носителей. И Марк знал – что. Потому и боялся так сильно.

– Я бы хотел выяснить все до конца. Кто и почему убил Круковского, как погиб Шаллек и Редеко, есть ли связь между всеми тремя смертями. Все, что вы рассказываете, Марк, согласитесь несколько… э-э…

– Бредово.

– Скорее, фантастично. В нашей практике ничего подобного, понятное дело, не встречалось. Поэтому прежде чем, как вы выразились, записывать показания и проверять факты, я должен хотя бы просто поверить в Носителей. Выстроить вашу теорию в некую систему.

Коллекционер кивнул.

– Согласен. Давайте устроим небольшой перерыв. Согласны? Я смогу наконец вспомнить обязанности радушного хозяина. Ваш рассказ про смерть Богдана, честно признаться, настолько выбил меня из колеи, что я забыл обо всех правилах приличия.

– Что вы, Марк!

– Как это обычно спрашивают в фильмах: не хотите ли что-нибудь выпить? – Марк поднялся, вышел из комнаты, стуча костылем. С кухни его голос доносился несколько приглушенно. – У меня есть неплохой коньяк, Богдан привез в прошлый раз. Хотите? Или вы на службе, и кроме чая ничего не употребляете?

– Если в умеренных дозах – почему бы и нет. Будем надеяться, что старший прокурор сегодня не вызовет меня к себе. Вам помочь?

– Нет, спасибо, я уже иду.

Сивур вернулся в комнату, толкая перед собой небольшой столик на колесах. Сверху, на небольшом отполированном до зеркального блеска подносе стояла пузатая бутылка «Имперского» и пара узких рюмочек. В отдельном блюдечке – золотистая россыпь нарезанного кружками лимона. Марк разлил коньяк, протянул рюмку.

– Давайте Богдана помянем. А то мне до сих пор даже не с кем было. Я знаю, сейчас не принято, но у меня старое воспитание и старые взгляды. Уважите?

Арсений опрокинул «Имперский» единым залпом, не разбирая вкуса.

Выпили. Помолчали.

Сивур снова сел, с опаской посмотрел в окно.

– Когда умерла Алина, мы помянули ее вчетвером: я, Ника, Богдан и Лин, – сказал он. – За Шаллека мы выпили вместе с Круковским, Ника не смогла приехать. А теперь за самого Богдана… – Он налил себе еще, пригубил, поморщился. – Странно и страшно. Поминаем человека тем же самым коньяком, который он когда-то принес. Вроде бы даже есть какая-то примета.

– Хорошая?

– Не помню. Скорее – плохая. Какая может быть хорошая примета, связанная с покойником?

Марк прикусил лимон, плеснул еще Арсению, долил себе. Следователь медленно перекатывал коньяк по стенкам рюмки, разглядывая свое отражение на янтарной поверхности.

Мысли были невеселые: «Как подшить к делу подобные показания? Но самое интересное – это как я пойду к Каину с подобной теорией. Гм. Будет поставлен рекорд по скоростному вылету из прокуратуры! Проверять? Но как, если почти не осталось свидетелей?»

– Скажите, Марк, вы когда-нибудь слышали от Круковского о новых Носителях? Может, он нашел кого-то еще, но не был до конца уверен… может, предполагал…

– Нет, – твердо сказал Сивур. – Богдан постоянно искал. Только и делал, что искал, постоянно говорил об этом. Про Алину я узнал недели за две, задолго до того, как он смог с уверенностью все подтвердить. Если бы он нашел кого-то еще… я бы знал. Да и Алина бы рассказала, и Шаллек тоже.

– Что значит – «нашел»? Вы как-то друг друга чувствуете? Узнаете в толпе? Какой-то сигнал или что-то в этом роде…

– Вы что, думаете, мы Горцы какие-нибудь? – раздраженно ответил Марк. – Дунканы Маклауды? Нет, когда два Носителя сидят рядом, голова у них не болит, сердце не колит и в заднице не свербит тоже!

– Не кипятитесь, Марк! Я не хотел вас обидеть.

Взгляд Сивура несколько смягчился.

– Извините. Просто вы это так спросили, – он сделал неопределенный знак рукой, – с иронией, что ли. Нет, скорее даже с насмешкой. Нашли отдаленную параллель в кино, вот и спросили. А у нас с вами не красивый зрелищный боевик и не модный мэйнстримовский роман. У нас все по-другому. Я не знаю, верите вы мне хотя бы наполовину, но для меня все это долгое время было повседневной жизнью, а потом – жизнью моих близких друзей. Они погибли, Арсений, почти все погибли. И не в красивых позах на телеэкране, а на самом деле.