Бремя стагнатора - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Чекмаев cтр.№ 66

– Я!

– Берешь первую. Вот этого, – Севнаго указал на раненого подмастерье, – перевязать. И пошли. Да покрепче перетяните рану. А то с полдороги придется самим его тащить!

– Рокагон! Ивнедар!

– Я!

– Я!

– Вторая и третья группы. Выполнять!

– Пленников трое, – сказал кто-то из безлучевых взводных.

– Правильно. С четвертой я пойду сам, а вместе с нами, – он обернулся к шпиону, – вот он. Вы же знаете Косталана в лицо, Сантори?

– Мне ли не знать! Из-за его безумного проекта вокруг кузней сомкнулось кольцо людей Ока, и мне пришлось бежать!

– Прекрасно! Тогда вперед. Тому, кто найдет кузнеца, император дарит земельный надел в верхнем Азарате! Не зевать, псы войны!

Косталан потерял счет улицам и домам.

«Вроде бы за сотню… Или больше? Вперед!»

Маленький ухоженный дворик, заваленный каким-то скарбом, что хозяева, видимо, побросали во время спешного бегства. Резные стулья, дорогие кожаные короба, вышитые занавески…

«Следующий!»

Пустой палисадник, аккуратно подстриженная живая изгородь из самшитовых кустов, припорошенных снегом.

«Не то!»

Еще дворик, сломанная повозка посередине, навстречу с лаем бросаются сторожевые псы. Бронзовая цепь тянет их назад, к мраморной будке, больше похожей на небольшой дворец.

«Не у всех бедняков такие дома», – мельком подумал Косталан.

И еще. Еще. Еще.

Узкий проход между глухими стенами, в конце – небольшой пятачок перед вычурной колоннадой дома.

«Так, здесь я уже был, похоже…»

А в следующем дворе ему неожиданно повезло.

Потрескавшиеся плиты на земле, давным-давно неработающий фонтан, укрытый снежной шапкой, глухая стена без единого окна и ворох высохшего вьюнка внизу.

«Оно!»

Косталан поднялся по лестнице, вбежал в дом. Напрягая память, пытался вспомнить, расположение комнат. Сейчас – прямо, потом повернуть, еще раз повернуть…

«Удача! Вот и знакомый коридор».

Молодой мастер пробежал десяток шагов, пнул первую попавшуюся дверь и оказался в душной и зловонной камере. Три на пять – шаг у Косталана широкий, долго мерить не пришлось. Тусклое смотровое окошко с железной сеткой под самым потолком почти не пропускало света. Из полутьмы выступал лишь кусок стены, исписанный ругательствами на нескольких языках. На ощупь она показалась кузнецу склизкой из-за потеков, тянувшихся с потолка как сталактиты. По полу проворно сновали мокрицы. К стене жались две грубо сколоченные лежанки и грязный стол из необструганных досок. Угрюмо тянуло затхлостью.

«Не та!»

Мастер ломился во все двери подряд, заглядывал внутрь, чертыхался и бежал к следующей.

Еще одна комната, совершенно пустая, если не считать потертой циновки на полу и замызганного кувшина в дальнем углу. Ночная ваза источала омерзительную вонь.

«Снова не та! Еще!»

Седьмая или восьмая по счету дверь не поддалась с первого раза. Косталан свирепо толкнул ее плечом, а потом – разбежавшись – ударил всем телом.

Что-то хрустнуло, запор с треском вывернулся из пазов, и кузнец влетел в комнату.

«Пусто!»

Комната та самая – широкая кровать с балдахином, изящный столик для игр, коллекция фигурок на полках.

Но Юнари здесь не было. Если бы не разворошенная постель, да надкусанный солнечный плод на полу, могло показаться, что комната нежилая.

Косталан выскочил обратно в коридор.

«Где она?»

– Юнари! Юнари!!!

Он побежал дальше, вышибая двери, наскоро заглядывая в комнаты.

Девушки нигде не было.

«Неужели этот гад Креганон куда-то ее увез? Проклятье!»

Кузнец завернул за угол и вскрикнул от радости – прижавшись к дальней стене, на корточках сидела Юнари, перепуганная и дрожащая.

Наверное, перестрелка и запах гари выгнали ее из комнаты, заставив искать выход. Но найти его оказалось не так просто, девушка забрела в тупик и решила прятаться здесь.

– Юнари!

Она не отреагировала. Даже не подняла голову.

Широким прыжком мастер проскочил слепой отросток коридора, присел рядом с девушкой на корточки. На сердце стало нехорошо от тяжелого предчувствия.

– Юнари! – он легонько обнял ее. – Это я, Косталан!

Она вздрогнула, открыла глаза и испуганно посмотрела на молодого мастера. Вжалась в стену еще сильнее:

– Нет! Не трогайте меня! Отпустите… Пожалуйста.

– Ты что, Юнари? – недоуменно сказал кузнец. – Ты… ты не узнаешь меня?

– Отпустите, – прошептала она, слабо трепыхаясь, и попыталась освободиться из его рук.

Косталан помотал головой. На короткий миг разум его помутился, и он заорал чуть ли не в полную силу.

– Креганон!!! Подонок! Что ты с ней сделал?

От громкого крика Юнари едва не потеряла сознание. Широко раскрытые глаза, такие милые и знакомые, но в то же время – чужие, не узнающие, с ужасом смотрели на молодого мастера.

Он попытался взять себя в руки.

«Нечего пугать девочку. Уведи ее отсюда, а потом разберешься, что случилось».

Кузнец погладил Юнари по голове, тихо проговорил:

– Пойдем со мной. Тебе нельзя здесь.

– Нет, – прошептала она. – Нет, нет…

И все же Косталану удалось уговорить девушку. Она еще посопротивлялась немного, но потом, видимо, успокоенная его голосом и интонациями, согласилась пойти с ним. Юнари вообще выглядела апатичной и доверчивой, приноровившись, ей можно было управлять, как куклой.

Она была одета в некое подобие домашней рубахи, и мастер решил еще раз заглянуть в комнату, поискать какую-нибудь одежду.

Увидев знакомую кровать, Юнари обрадовалась, подбежала к ней, легла, совершенно по-детски подложив под голову кулачок. Косталан решил ей пока не мешать, обшарил шкафчики, заглянул под столик, отбросил занавески.

Ничего. Никакой одежды. Тогда он взял с кровати покрывало и протянул руку Юнари:

– Нам пора идти.

Девушка медленно поднялась, без сопротивления дала себя закутать в импровизированный плащ и вдруг тихо сказала:

– У тебя кровь на плече.

– Что? А, это… – Косталан уже почти забыл о ране. А ее стоило перевязать – кровь пропитала весь рукав и капала на землю.

Юнари оторвала от простыни кусок материи, сноровисто перетянула руку. Ей не привыкать – в термах учили оказывать первую помощь клиентам, если те, не приведи Небесный Диск, порежутся. Мастер следил за ее действиями с затаенной радостью: «Значит, с памятью все в порядке, просто эти мерзавцы опоили ее какой-то отравой».