Мона Лиза Овердрайв - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Гибсон cтр.№ 59

— Слился. Вот тебе первая причина. Всё изменилось.

— Так просто? Откуда ты знаешь?

— Потому что я шёл к этому с другой стороны, — сказал Джентри. — Ты сделал ставку на причину и следствие, а я искал контуры, образы во времени. Ты искал по всей матрице внутри, а я рассматривал её снаружи как единое целое. Я знаю то, чего не знаешь ты.

Бобби не ответил. Слик отвернулся от окна и увидел девушку, ту самую. Она стояла у противоположной стены наискосок от него. Просто стояла.

— Дело не в одних лишь тессье-эшпуловских ИскИнах, — продолжал Джентри. — На верх колодца поднялись люди, чтобы взломать базы данных в сердечниках «Т-Э». Они принесли с собой китайский военный ледоруб.

— Кейс, — вставил Бобби. — Парень по имени Кейс. Эту часть я знаю. Скоординированная атака с двух сторон…

Слик наблюдал за девушкой.

— И сумма оказалась больше слагаемых? — Судя по всему, Джентри действительно наслаждался разговором. — Кибернетический бог? Ходящий по воде аки посуху?

— Ага, — сказал Бобби. — Вроде того.

— Всё, пожалуй, гораздо запутаннее, чем ты думаешь, — сказал Джентри и рассмеялся. А девушка исчезла. Никакого щелчка. Слик вздрогнул.

Ночь спустилась, когда вечерняя толчея достигла своего пика, но всё равно это было не похоже на Токио — никаких тебе сиросисан, чья работа была вклинивать в набитый вагон запоздалых пассажиров перед самым закрытием дверей. Стоя на ветреной платформе Центральной линии, Кумико задумчиво смотрела на опускающуюся на город розовую дымку заката. Колин прислонился к сломанному торговому автомату с рядом пыльных, в трещинах, окошек.

— Теперь пора, — сказал он, — и когда пойдёшь по Бонд-стрит и Оксфорд-Серкус, держись скромнее и старайся опускать голову.

— Но мне же придётся заплатить на выходе?

— Если уж на то пошло, это делает отнюдь не каждый, сказал он, отбрасывая чёлку со лба.

Девочка направилась к лестницам, не спрашивая его больше, как добраться до противоположной платформы. Ноги у неё снова замёрзли, и она не могла удержаться от мыслей о меховых ботинках, которые остались стоять в шкафу в её комнате в доме Суэйна. Она решилась на сочетание каучуковых гольфов с жёсткими подошвами и французских сапожек на высоком каблуке как на уловку, чтобы усыпить бдительность Дика и заставить его усомниться в том, что она вообще способна быстро идти. Но теперь с каждым укусом холода она об этом жалела.

Проходя по туннелю к соседней платформе, Кумико разжала руку на модуле — Колин мигнул и исчез. Стены туннеля покрывала истёртая белая керамическая плитка с декоративной полосой зелени. Девочка вынула руку из кармана и на ходу вела пальцами по зелёным квадратам, думая о Салли и Финне и о том, что зима в Муравейнике пахнет иначе, как вдруг дорогу ей ловко заступил первый Дракула. В мгновение ока она оказалась в тесном кольце — четыре чёрных дождевика, четыре обтянутых кожей мёртвенно-бледных черепа.

— О! — проговорил первый. — Какая встреча.

Они смотрели друг на друга в упор — Кумико и Дракула. От него несло табаком. Мимо них текла своей дорогой вечерняя толпа, укутанная в основном в тёмную шерсть.

— Надо же, — протянул голос справа. — А это ещё что такое?

Рука в чёрной перчатке из потрескавшейся кожи поворачивала у неё перед носом модуль «Маас-Неотек».

— Фотовспышка, а? Пощупаем япошку?

Рука Кумико непроизвольно скользнула в карман, прошла его насквозь — сквозь бритвенный разрез — и схватила воздух. Паренёк захихикал.

— Денежки у неё в сумке, — сказал другой. — Помоги-ка ей, Рет.

Взмах рукой, и кожаный ремешок сумочки оказался перерезанным надвое.

Первый Дракула подхватил сумку, с ловкостью профессионала обернул вокруг неё болтающиеся концы ремешка и засунул себе за пазуху.

— Вот так-то!

— Эге, да они у неё в штанах!

Смех — это она зашарила под несколькими слоями свитеров. Резинка врезалась ей в живот, когда она обеими руками рывком высвободила пистолет и ткнула дулом в щёку того, кто держал модуль.

Ничего не произошло.

И тут остальные трое стремглав рванули к лестнице в дальнем конце туннеля, ботинки с высокой шнуровкой разъезжались на талом снегу; длинные плащи крыльями бились на ветру. Вскрикнула какая-то женщина.

А они всё ещё стояли, застыв на месте, — Кумико и Дракула; дуло пистолета прижималось к левой скуле мальчишки. От напряжения у Кумико начали дрожать руки.

Девочка смотрела ему прямо в глаза; карие зрачки Дракулы расширились от древнего примитивного страха. На лице её была маска матери. Что-то ударилось у ног о бетон: модуль Колина.

— Бегом! — сказала она.

Дракула конвульсивно дёрнулся, открыл рот, издал приглушённый всхлип и вывернулся из-под пистолетного дула.

Опустив глаза, Кумико увидела модуль «Маас-Неотек» в лужице серой талой воды. Рядом лежал чистый серебристый треугольник бритвы. Нагнувшись за модулем, девочка увидела, что его корпус треснул. Она вытрясла жижу из трещины и изо всех сил сжала модуль в руке. Туннель теперь будто вымер, кругом — ни души. Колина тоже не было. Огромный пневматический «вальтер» Суэйна оттягивал руку.

Подойдя к урне, Кумико спрятала пистолет между жирной плёнкой пищевой упаковки и аккуратным свёртком факса новостей. Уже собралась уходить, но потом повернулась и забрала факс.

Вверх по ступенькам.

Кто-то на платформе указал на неё пальцем, но тут с древним грохотом подкатил поезд, и двери за ней сомкнулись.

Она следовала инструкциям Колина — Уайт-Сити, Шеппердс Буш, Холленд-парк; спрятала лицо в факс, когда поезд замедлял ход перед Ноттинг-Хиллом (король, который был очень стар и уже умирал), и держала его перед собой всю Бонд-стрит. На станции Оксфорд-Серкус царило настоящее столпотворение. Она была благодарна толпе за укрытие.

Колин говорил, что со станции можно выйти бесплатно. После некоторого раздумья она решила, что так оно, вероятно, и есть: требуются лишь скорость и подходящий момент. Впрочем, другого выбора у неё и не было: сумочка с чипом «Мицу-банка» и несколькими английскими монетами исчезла вместе с Джеками Дракулами. Десять минут Кумико наблюдала за тем, как пассажиры скармливают автоматическим турникетам жёлтые пластиковые билеты, потом глубоко вдохнула и побежала. Вверх по ступенькам, прыжок, сзади крики и громкий смех, и снова всё вверх и вверх.

Когда она добежала до выхода, перед ней раскинулась Брикстон-роуд — похожая на Синдзюку, увешанную душистыми мокрыми циновками, запруженную лотками с дымящейся едой.

Она ждала в машине, и ей это не нравилось. Мона никогда не любила ждать, а «магик», который она приняла, делал ожидание просто невыносимым. Ей приходилось постоянно напоминать себе не оскаливать зубы, потому что, что бы там ни сотворил с ними Джеральд, дёсны всё равно болели. Да что говорить, болело всё тело. Пожалуй, «магик» был не слишком удачной мыслью.